Предатели не страдали…
— Мы знали, что найдутся те, кто никогда их не простит, — произнесла Тиранда.
— Но мы думали, что они прислушаются к голосу разума и никогда не осмелятся совершить такой гнусный поступок. — Верховный друид снова посмотрел на Майев. — Его нашли у места ваших тренировок?
— Да. Или кто-то оставил его в качества подарка, или они решили обвинить во всем Смотрящих.
Ее заявление не было необоснованным. Майев и ее Смотрящие были среди тех, кто был против возвращения Высокорожденных в их общество.
— Это не должно остаться в секрете, — сказала Тиранда. Малфурион согласился:
— Самое главное — мы должны найти убийц и разобраться с ними до того, как станет еще хуже. Такое время выбрано не случайно! Ведь дело не только в Высокорожденных; это было сделано для того, чтобы посеять хаос в ходе совещания.
— Ты прав, любовь моя. Я попрошу Шандрис…
Внезапно опустившись на колени перед Тирандой, Майев склонила голову и произнесла:
— Позвольте мне обнаружить виновных! Я знаю обстоятельства этого дела лучше, чем кто-либо другой! Я осмотрела тело на предмет любых улик и изучила место, где оно было найдено! Больше ничего никто не найдет. Поручите это дело мне! Я клянусь сделать все, что в моих силах, чтобы те, кто пытается разжечь смуту среди нас, получили по заслугам!
Тиранда посмотрела на Малфуриона — тот согласно кивнул. Верховная жрица нежно положила ладонь на плечо Майев. Преклонившая колени ночная эльфийка подняла взгляд, полный решимости.
— Вряд ли найдется еще кто-то, кто так предан нашему народу и его нуждам. Майев, я благословляю тебя и назначаю командовать этим расследованием.
Некоторые из Часовых были явно недовольны таким решением, но промолчали.
Майев выглядела так, будто Тиранда исполнила ее самое заветное желание. Она поднялась и ответила, отдав честь:
— Я доведу дело до конца, каких жертв бы это ни стоило!
— Я настаиваю, чтобы ты берегла себя, Майев.
Сестра Джерода неохотно кивнула, но глаза выдавали ее несогласие. Тиранда с Малфурионом прекрасно знали, насколько целеустремленной может быть Майев, находясь на задании. Поэтому они ее и выбрали, но попытались предостеречь надзирательницу от необдуманных поступков, которые она могла совершить для выполнения своего задания.
— Высокорожденные требуют вернуть им тело Тера'брина, — сказал Малфурион. — Думаю, будет лучше, если это сделаю я. Ведь они уже считают, что многие из нас хотят, чтобы они были стерты с лица Азерота; и это вряд ли улучшить их отношение.
— Делай так, как считаешь нужным. — Верховная жрица прикоснулась к его щеке. — Но не забывай и про свою безопасность.
— Ты же знаешь, что я всегда осторожен.
Майев снова поклонилась:
— С вашего позволения, я немедленно начну расследование.
Тиранда согласно кивнула. Надев свой шлем, Майев тихо ушла.
— Я отправлю с тобой четырех Часовых, — сообщила Тиранда своему мужу. — Они будут нести тело.
— Позволь мне использовать силы моего призвания. Сейчас неблагоразумно встречаться с Высокорожденными в сопровождении вооруженных бойцов.
В его словах был здравый смысл, поэтому Тиранда спросила:
— Ты собираешься пойти прямо сейчас?
— Нет, не сейчас. Сначала я хочу узнать мнение Велена насчет моего решения и насчет некоторых других вопросов. Я не ожидал его приезда, но возможно, его появление здесь не случайно. Нам понадобится его рассудительность для сохранения спокойствия, когда все узнают об убийстве. Ведь тогда все недоверие между разными фракциями выплеснется наружу.
Было решено на какое-то время оставить здесь на страже Часовых. Также Тиранда позвала еще несколько жриц, которые умели с помощью своих знаний привести тело в порядок.
Зная, что они не могут долго скрывать от Высокорожденных свою находку, Верховный друид и Верховная жрица поспешили вернуться на банкет. Они боялись, что их отсутствие вызовет подозрение у других участников, но, к счастью, все выглядели спокойными и беззаботными. Возможно, на них каким-то образом повлиял Велен, который отошел от своего места, чтобы поговорить с дворфами Черного Железа. Почему они решили поговорить, ночные эльфы не знали, но каким-то образом Велену удалось не только заинтересовать Друкана, но и поднять ему настроение.
— Свет действительно творит чудеса, — пробормотал Малфурион своей жене.
— А Велен хорошо владеет искусством дипломатии. Еще новости… — запнулась Тиранда, увидев приближающегося Часового.
Часовой поздоровался и сразу же сказал:
— Верховная жрица, приехали из Штормграда.
Эта новость одновременно обрадовала и встревожила Малфуриона и его супругу. Тиранда спросила:
— Как давно они приехали?
— Когда я уходил, они высаживались на берег. Я пришел сюда, чтобы вас найти, но вас нигде не было.
Верховная жрица посмотрела на своего супруга:
— Дежурные возле портала должны были отвести их в приготовленный для них квартал, но я все равно должна пойти и поприветствовать Вариана…
Внезапно они услышали голос Генна Седогрива, который был громче окружающего гула. Среди тех, с кем он общался, большинство были дворфами Курдрана. Генн, который явно расслабился не только благодаря всеобщему единодушию, но и выпитому дворфийскому элю, начал всех развлекать рассказами о своих прошлых битвах против Орды.
— Самым главным было удержать передовые позиции сплоченными, — говорил король, когда Малфурион и Тиранда подошли к Велену. — Если бы нас разделили, то мы все стали бы кормом для ворон! Каждый знал, что любое промедление может привести к смерти товарища, поэтому все старались действовать, как один! Мы придумали боевой клич Гилнеаса…
— …который был мольбой о пощаде, поэтому из-за отвращения к вам орки и отступили, — сказал кто-то с насмешкой.
Генн Седогрив мгновенно отреагировал на эти слова. Он вскочил из-за стола, в бешенстве сбрасывая стоящую перед ним еду и напитки, совершенно не заботясь о том, куда или на кого она полетит. Гнев полностью овладел им и на какое-то мгновение показалось, что он увеличился в размерах и начал превращаться.
— Кто посмел наговаривать на меня и жителей Гилнеаса? Кто, я спрашиваю?
Возмущенным взглядом он быстро осмотрел всех сидящих, ища виновного. Такое грубое высказывание ошеломило большинство также, как и его. Некоторые выглядели обеспокоенными.
А некоторые, такие как Малфурион и Тиранда, смотрели мимо Генна Седогрива туда, где на самом деле находился говорящий. Малфурион шагнул в его сторону, но Верховная жрица остановила его.
Король Гилнеаса заметил это и по их взглядам увидел того, кто его оклеветал.
— Ты…
— И столь красноречиво повлияв на орков, вы сделали то, что все храбрые жители Гилнеаса умеют делать лучше всего — скрывались и прятались до тех пор, пока битва не закончилась…
Генн очень хотел вцепиться в горло своего обидчика, поэтому руками начал хватать воздух. Тем не менее, каким-то образом ему удалось удержать себя на месте и он просто зарычал.
Новоприбывший с презрением посмотрел на Генна, а затем с уже вежливым взглядом обратился к хозяевам банкета и поклонился им.
— Верховная жрица Тиранда. Верховный друид Малфурион. Приятно снова вас увидеть, — невозмутимо произнес Вариан Ринн.
Глава 11. Затаенная злоба
— Никогда… никогда ни я, ни мои воины не поступали так подло! — заявил Генн, изо всех сил стараясь держать себя в руках. — Храбрость Гилнеаса…
— «Храбрость»? — перебил его Вариан Ринн. Высокий, представительный, с красивыми чертами лица даже в задумчивом состоянии король Штормграда для своего народа был легендарным героем. На самом деле он пережил удивительные и опасные события, которые не только разлучили его с любимыми на несколько лет, но и на время лишили памяти. Эти его испытания превратились в занимательные рассказы, исполняя которые искусные певцы могли довести дам до обморока. И два глубоких шрама на его лице, один из которых проходил от одной щеки по переносице к другой щеке, а второй спускался со лба по левой стороне лица через глаз к щеке — оба были напоминанием о тех нескольких случаях, когда он едва смог избежать смерти, добавляли только больше пикантности тем рассказам… Рассказам, которые самому Вариану совсем не нравились. — Должно быть в Гилнеасе значение этого слова прямо противоположное тому, что принято в большинстве других стран…
