Окончание жизни в Швейцарии с учётом явного отсутствия языкового барьера отнюдь не представлялось трагическим советским людям, мечтавшим хоть краем глаза посмотреть на заграницу. Собственно, удивительный парадокс траектории движения к коммунизму заложил первый секретарь ЦК КПСС Никита Сергеевич Хрущёв своим лозунгом «Догоним и перегоним Америку»[15], после чего западный мир и вовсе представлялся неискушённому гражданину СССР раем на Земле. Открытие границ, увы, быстро доказало: всё это далеко не так, как полагали мы с подачи Хрущёва. Но граф Толстой скорее всего думал на чужбине вовсе не о материальной стороне жизни. Преданность родному городу, желание быть полезным и нужным Одессе, одухотворявшие всю его жизнь, делали пребывание даже в уютной Швейцарии грустным и нерадостным.

Наследие Толстого и ещё множества замечательных людей не пропало (и по мере нынешних скромных возможностей приумножается по сей день). Нынешний фонд областной государственной научной библиотеки соответствует требованиям всей обширной одесской системы науки и образования. Авторы не раз убеждались в этом, обнаруживая там всё нужное для их собственных многообразных занятий и увлечений.

В частности, Анатолий обнаружил: в тематическом каталоге половину стандартного картотечного ящика занимают карточки книг о Дворце советов СССР (то есть в библиотеке примерно 300–400 книг на эту тему) – и прочёл их все. Вообще он впервые попал в Горьковку сразу после перехода на третий курс (как только позволили правила научной библиотеки) и в последующие лет пятнадцать проводил там в среднем по 4–5 часов в сутки. Одно время имел даже читательский билет № 1 – то есть к концу срока действия предыдущего билета оказался первым, кто пришёл в библиотеку в новом году.

Нынче трудно представить себе сбор сведений по какой-то теме без доступа к Интернету, без систем поиска по ключевым словам и фразам (а слово «выгуглить» стало едва ли не популярнейшим синонимом слова «найти»). По обширному опыту смеем заверить: читать книги по сей день удобнее на бумаге, а не на экране, да и тематические каталоги не уступают поисковым машинам хотя бы потому, что выдают меньше случайных совпадений.

Правда, для использования тематического каталога желательно иметь хотя бы самое общее представление и о самом изучаемом предмете, и об его связях с другими областями знаний и деятельности. В идеале такие представления образуют целостную картину мира – понимание основных закономерностей, чьё взаимодействие формирует всё многообразие наблюдаемых в нём явлений и процессов. В те времена, когда мы учились, формирование такой картины было если не явно заявленной, то по меньшей мере понятной каждому задачей средней и высшей школы. К сожалению, реформы образования в последние десятилетия нацелены на разрушение целостности восприятия – прежде всего путём упомянутого выше отката к фактоцентризму. Человек, в полной мере соответствующий целям американской очень средней школы и европейского болонизированного ВУЗа, должен не просто не знать общих закономерностей, а не иметь даже возможности подумать об их существовании. По счастью, сформировать – хотя бы в самых общих чертах – целостную картину мира можно сравнительно быстро. По нашим наблюдениям, для этого достаточно прочесть в нижеуказанном порядке и хорошенько обдумать всего 4 книги: Фридрих Фридрихович Энгельс – «Анти-Дюринг»; Станислав Самуилович Лем – «Сумма технологии» (с нею авторы впервые познакомились как раз в Горьковке); Ричард Клинтон Клинтон-Джонович Докинз – «Слепой часовщик»; Дэвид Элиэзер Оскарович Дойч – «Структура реальности». Конечно, это даст лишь общие контуры целостной картины. Зато в дальнейшем все вновь узнаваемые факты и закономерности будут ложиться в неё (а значит, легче запомнятся и станут понятнее), дополнять её, уточнять и указывать на её места, нуждающиеся в доработке или даже пересмотре.

От библиотеки идем по нечётной, «то есть левой стороне улицы в сторону возрастания номеров (то есть от моря). Квартал небольшой, но запоминающийся: рядом с библиотекой расположен театр кукол (он ранее располагался в другом здании – на Пастера, № 62, недалеко от института, где мы учились – и переведен на новое место – Пастера, № 15 – в 1988-м, поскольку старое здание вернули общине евангельской пресвитерианской церкви), а на углу с Конной – здание Украинского театра. С учётом музыкального характера украинцев театр даже официально называется «музыкально-драматический». Здание строилось примерно в те же годы, что и библиотека – с 1900-го по 1903-й.

Вообще практически всё, что мы видим сейчас в центре Одессы, построено в исторически кратчайший для городов период – примерно за 40 лет: с 1875-го и до начала первой мировой войны. Можно только догадываться, какое великолепие архитектуры предстало бы перед нами, если бы расцвет Одессы не прервала Первая мировая война.

Театр, ныне ставший украинским, строил известный певец и театральный деятель Александр Иллиодорович Сибиряков на свои средства (он происходил из киевской семьи сахарозаводчиков) – как театр русской драмы. Театр открылся 16-го октября 1903-го года спектаклем по пьесе Льва Николаевича Толстого «Плоды просвещения». Номер здания был 13. Примета оправдалась: театр начали преследовать пожары – в 1906-м году, затем – в 1912-м и наконец, сокрушительный в 1914-м. Несмотря на начавшуюся войну и катастрофический характер повреждений, театр восстановили (с существенным, правда, изменением внешнего вида). Так сильна тяга одесситов к искусству.

Напротив театра доходный дом, неуловимо напоминающий, выражаясь словами Ильфа и Петрова, «ассирийско-вавилонский»[16] стиль филармонии. Не удивительно: архитектор дома (известного, как и все значительные здания в Одессе, по имени владельца – дом Доппельмайера) – тот же Александр Осипович Бернардацци, что строил и биржу.

По диагонали от здания театра дом с двором, открытым на улицу. Как мы уже упоминали, прогуливаясь по переулку Ляпунова – несколько необычное зрелище для Одессы. В результате интересующая нас мемориальная табличка расположена не на фасаде здания, а на дворовом флигеле, да ещё на уровне второго этажа. Но мы не пропускаем её, поскольку надпись гласит:

«В этом доме жил и работал Илья Ильич Мечников».

Надпись повторяется на украинском языке (для желающих изучать украинский в ходе прогулок по Одессе) «В щм будинку мешкав i працював 1лля 1лл1 ч Мечшков». Для русскоязычного экскурсанта таинственным является слово «мешкав» (дословно – обитал) с учетом существования оборота «не мешкая». Для украиноязычного не менее удивительно слово «Ц1 м», какое-то китайское оно, право. Нормальный перевод должен быть, конечно «В цьому будинку жив i працював…»

Замечательны ещё две вещи.

Во-первых, не указано, кто такой Илья Ильич Мечников. В каком-то смысле это приятно. Так скульптор Вениамин Борисович Пинчук и архитектор Сергей Борисович Сперанский отказались от надписи, устанавливая памятник Ленину в Кремле. «Почему нет надписи?» – спросила конкурсная комиссия. «Потому что это Ленин» – лаконично ответили авторы. Аргумент был принят. Будем надеяться, что лаконизм нашей мемориальной доски продиктован подобными соображениями.

Второй факт удивительнее. В фундаментальной монографии[17] Миньоны Исламовны Яновской «Сеченов» написано «В конце августа (1871-м года – A. B., В. В.) Сеченов со своим ассистентом Спиро выехал в Одессу. Мечникова не было, когда Иван Михайлович приехал туда. Но, как и было договорено, Сеченов снял квартиру по соседству с квартирой Ильи Ильича на Херсонской улице, у домовладелицы Соколовской». Далее подробно описывается вынужденно-холостяцкий быт живущих как соседи учёных. Так что мы исходим из того, что стоим перед домом, где жили и Сеченов, и Мечников, а мемориальной доски Сеченову нет просто по рассеянности.