1936 «Не стареет твоя красота…»  Не стареет твоя красота, Разгорается только сильней. Пролетают неслышно над ней, Словно легкие птицы, лета́. Не стареет твоя красота. А росла ты на жесткой земле, У людей, не в родимой семье, На хлебах, на тычках, сирота. Не стареет твоя красота, И глаза не померкли от слёз. И копна темно-русых волос У тебя тяжела и густа. Все ты горькие муки прошла. Все ты вынесла беды свои. И живешь и поешь, весела От большой, от хорошей любви. На своих ты посмотришь ребят, Радость матери нежной проста: Все в тебя, все красавцы стоят, Как один, как орехи с куста. Честь великая рядом с тобой В поле девушке стать молодой. Всюду славят тебя неспроста, — Не стареет твоя красота. Ты идешь по земле молодой — Зеленеет трава за тобой. По полям, по дорогам идешь — Расступается, кланяясь, рожь. Молодая береза в лесу Поднялась и ровна и бела. На твою она глядя красу, Горделиво и вольно росла. Не стареет твоя красота. Слышно ль, женщины в поле поют, Голос памятный все узнают — Без него будто песня не та. Окна все пооткроют дома, Стихнет листьев шумливая дрожь. Ты поешь! Потому так поешь, Что ты песня сама. 1937 Матери И первый шум листвы еще неполной, И след зеленый по росе зернистой, И одинокий стук валька на речке, И грустный запах молодого сена, И отголосок поздней бабьей песни, И просто небо, голубое небо — Мне всякий раз тебя напоминают. 1937 Ивушка Умер Ивушка-печник, Крепкий был еще старик… Вечно трубочкой дымил он, Говорун и весельчак. Пить и есть не так любил он, Как любил курить табак. И махоркою добротной Угощал меня охотно. – На-ко, – просит, – удружи, Закури, не откажи. Закури-ка моего, Мой не хуже твоего. И при каждом угощенье Мог любому подарить Столько ласки и почтенья, Что нельзя не закурить. Умер Ива, балагур, Знаменитый табакур. Правда ль, нет – слова такие Перед смертью говорил: Мол, прощайте, дорогие, Дескать, хватит, покурил… Будто тем одним и славен, Будто, прожив столько лет, По себе печник оставил Только трубку да кисет. Нет, недаром прожил Ива, И не всё курил табак, Только скромно, не хвастливо Жил печник и помер так. Золотые были руки, Мастер честью дорожил. Сколько есть печей в округе — Это Ивушка сложил. И с ухваткою привычной, Затопив на пробу печь, Он к хозяевам обычно Обращал такую речь: – Ну, топите, хлеб пеките, Дружно, весело живите. А за печку мой ответ: Без ремонта двадцать лет. На полях трудитесь честно, За столом садитесь тесно. А за печку мой ответ: Без ремонта двадцать лет. Жизнью полной, доброй славой Славьтесь вы на всю державу. А за печку мой ответ: Без ремонта двадцать лет. И на каждой печке новой, Ровно выложив чело, Выводил старик бедовый Год, и месяц, и число. И никто не ждал, не думал… Взял старик да вдруг и умер, Умер Ива, балагур, Знаменитый табакур. Умер скромно, торопливо, Так и кажется теперь, Что, как был, остался Ива, Только вышел он за дверь. Люди Иву поминают, Люди часто повторяют: – Закури-ка моего, Мой не хуже твоего. А морозными утра́ми Над веселыми дворами Дым за дымом тянет ввысь. Снег блестит все злей и ярче, Печки топятся пожарче, И идет, как надо, жизнь. 1938 Ноябрь В лесу заметней стала елка, Он прибран засветло и пуст. И, оголенный, как метелка, Забитый грязью у проселка, Обдутый изморозью золкой, Дрожит, свистит лозовый куст. 1943 |
