Голос Кассандры едва можно было различить за треском статики.

— Если слышите нас, сообщаю, мы перегруппировываемся. Засеките наше местоположение.

— Есть, — кивнула Верити, настраивая ауспик. — Они под нами. Не так далеко.

Даная сделала прощальный выстрел в открытую дверь и по очереди посмотрела на обеих женщин.

— Вот теперь с «музеем смерти» покончено, — сплюнула она. — Разыщим сестер и убираемся отсюда!

Когда позади них раздался звонкий стук о каменные стены, Мирия оглянулась.

— Криптек… — произнесла она и нахмурила брови. — Он не отпустит нас так просто.

Тут она заметила, как одно из выгравированных на стене изображений движется. Изнутри мигнул изумрудный огонек; показались единственный глаз и шесть тонких, как иголки, лапок. Крошечные овалы отцеплялись от каменной поверхности и падали на пол. Сперва один, потом второй. А затем сразу дюжины. Похожие на жуков автоматы задергались, выходя из состояния полусна и оценивая обстановку.

— Скарабеи! — прошипела Даная, когда машины увидели людей. — Бежим!

— Да что ты сможешь сделать? — требовательно спросил Наблюдатель.

— Я спасу нас, — гневно прозвучало в ответ. — А ты беспомощно наблюдай.

— У тебя ничего не выйдет, — произнес злобный голос. — Они сдохнут, и ты окажешься тут в ловушке. Снова.

— Заткнись! — не выдержав, закричала неумершая и затормозила бег.

— Не следовало тебе возвращаться.

Та, что именовалась Имогеной, тряхнула ее за плечи.

— Во имя Терры, приди в себя! — сердито проворчала она. — Если ты потеряешь рассудок и бросишь нас здесь, клянусь, я лично перережу тебе глотку, прежде чем они доберутся до нас!

— Со мной все в порядке, — буркнула фигура в лохмотьях и оттолкнула от себя старшую сестру, притворившись, что ничего не случилось. — Мы почти на месте. — Женщина в капюшоне подобрала полы рваного плаща и понеслась по коридору из дремлющих монолитов, перемещаясь от одного к другому и слегка касаясь их костлявыми пальцами.

Позади прогремели очереди болтеров, оповестившие о том, что боевые сестры опять вступили в схватку с призраками. Ксеномашины не давали ни минуты покоя, кружась поблизости и скача между реальностями. Раньше она уже сталкивалась с подобной их тактикой, заключавшейся в том, чтобы вынудить противника истратить весь боезапас и ослабеть.

На короткие мгновения они изредка обретали материальную форму, и тогда из их излучателей вырывался зловещий свет. Все, что под него попадало, немедленно исчезало и переносилось в какое-то случайное место.

— Ты спрашиваешь себя, откуда тебе столько известно об этих созданиях, — ехидно начал Наблюдатель. — Сдавайся, и тогда все поймешь.

В этот раз, однако, она ничего не ответила. Она пробежала руками по поверхности очередного неактивного монолита и наконец нащупала то, что хотела.

— Сюда! Скорее ко мне! — закричала она.

Вдоль коридора прошло эхо еще чьих-то шагов, и неумершая уловила вдалеке очертания трех других закованных в броню женщин, приближающихся с противоположного конца. Пол за ними вздымался волнами — их преследовала вяло текущая металлическая река из шуршащих и стрекочущих роботов. Скарабеи жаждали поглотить их и доставить трупы в перерабатывающие камеры.

— Если тебе еще повезет.

— Мы в ловушке, — констатировала та, что с именем Кассандра. — И это, по-твоему, выход?

— Он есть, — уверила неумершая. — Но это будет дорого мне стоить…

— Дороже собственной жизни? — спросила темноволосая женщина со шрамом на лице. Мирия — так ее звали. Та, что преследовала ее в залах монастыря.

— Да, — лаконично и предельно честно ответила неумершая.

Она позволила себе впасть в бессознательное состояние и прикоснуться к ужасам, таящимся в недрах ее разума; там она нашла нужные ей геометрические развертки и схемы, уравнения для активации механизмов и, главное, путь к спасению, ведущий обратно. Обратно на планету. Обратно к руинам и пыли.

Фрагменты инопланетных знаний как живые потянулись к ней, стараясь схватить и утащить в бездонную тьму внутри ее разума. Отбиваться от них было крайне трудно, и постепенно они брали свое, откалывая от нее кусочки и забирая себе.

Но у нее все получилось. Тусклая панель из полированного камня с одного бока монолита превратилась в вертикальную гладь жуткого света. Некронская боевая машина загудела и оторвалась от земли с помощью загадочных внутренних сил, которые она пробудила.

— Опять портал… — утомленно протянула Кассандра. — И куда он нас закинет, чаровница ты наша? — скептично спросила она.

Вместо ответа неумершая прошла сквозь врата.

Скарабеи и призраки кишели повсюду, идти сестрам было больше некуда. Мирия услышала крик Верити, когда одна из насекомоподобных машин укусила ее; госпитальерка стряхнула ее с себя.

Как только монолит ожил и омыл присутствующих женщин зловещим зеленым светом своего портала, незнакомка в капюшоне, не задерживаясь ни секунды, ступила внутрь и пропала из виду.

— Похоже, у нас это входит в привычку, — буркнула Даная и подтолкнула перед собой госпитальерку, одновременно отстреливаясь от бесплотных механических духов. — Хотя других вариантов у нас вроде нет, верно?

Бледное лицо Имогены побагровело от сдерживаемого гнева, но она промолчала и в который раз проследовала за неумершей в неизвестное.

Криптек прибыл ровно в тот момент, когда цикл пространственного сопряжения завершался: фазовый канал сворачивался обратно в монолит. Пирамида опустилась на пол и вновь стала безжизненной, тогда как слуги принялись кружить рядом в ожидании новой команды. Оссуар отпустил скарабеев и заставил призраков прочесать помещение для оценки ущерба, оставленного беззаботным обращением органиков с собственным оружием. На восстановление одной только галереи, разрушенной людьми, уйдут многие людские годы.

Криптек осмотрел активационные руны монолита и выразил интерес. Ни один органик не мог знать, как обращаться с приборной панелью. Подобное было просто невозможно.

И все же они сумели включить механизм. Он извлек из групповой памяти скарабеев последние визуальные записи и принялся просматривать их.

Где-то внутри Оссуара что-то всколыхнулось, нечто такое, чего у него не возникало уже очень и очень давно. Ему понадобилось какое-то время, чтобы обработать и определить малопонятное чувство, но в конце концов он отыскал точное понятие: эмоция.

Криптек убрал эту информацию в отдельную папку, чтобы обдумать позднее, и вновь начал разглядывать погасший портал.

Было очевидно, что ситуация на планете выходит из-под контроля. Здесь, в узловом центре, Оссуар полностью осознавал собственные возможности и военные силы, которые он может призвать. Но там? Снаружи этого царства, вне священных коридоров… Он с неохотой признал, что тут требуются таланты совсем иного порядка.

Настало время пробудить немесора.

Когда-то давно Тегас был обычным человеком, но с тех пор минули многие столетия, и воспоминания о том времени представлялись теперь не более чем полузабытым сном.

Совсем юного его перевели из схолы прогениум, где парня приметили эксперты Адептус Механикус, хотя правильнее сказать — насильно забрали.

В молодости он был глуп и бестолков, что теперь смущало Тегаса. Он находил того себя, напуганного и невежественного, не лучше неразумного младенца, вечно в чем-то испачканного и не способного принимать пищу без посторонней помощи.

На пути к Марсу он попытался покончить с собой, совершенно не представляя о том величии Бога-Машины, что откроется ему по прибытии. Впрочем, принятое им на борту транспортного судна ядовитое вещество, чуть не сгубившее его, лишь ускорило удаление многих внутренних органов и замену на их улучшенные био-имплантатные аналоги.

Все, что он помнил о том моменте, — как отрава текла по жилам и нарушала связь между мыслью и действием, и то противное чувство беспомощности, когда умирающее тело не слушалось его. Страх.