Но что же случилось на Святилище-101? Что произошло в этих стенах, когда некроны нанесли удар?

— «Молот и Наковальня», — произнесла Сеферина с таким видом, будто это причинило ей нестерпимые муки.

Мирия, Кассандра и остальные боевые сестры побелели. Децима тихо всхлипнула. Для них это был настоящий шок.

Наконец молчание прервала Зара.

— Я… я не знаю, что это значит, — нахмурилась она.

— Это предмет, священный для дочерей святой Катерины, основательницы их религиозного течения, — поведала Верити, кивая в сторону Сеферины и других. — Ни нам, ни кому-либо еще вне ордена никогда не откроют, что он из себя представляет. Но я уже слышала об этой реликвии и знаю, что она имеет для них огромную важность.

Верити вспомнила истории о «Молоте и Наковальне». Одни утверждали, что это оружие невиданной мощи, созданное самим Императором во времена Ереси Хоруса, и оно способно затмевать звезды. Другие считали, что это скорее великое хранилище мировых знаний, сродни которому нет больше ни у кого — ни у людей, ни у чужих. Третьи полагали, речь идет об устройстве, что якобы меняет течение времени; его изобретение они приписывали подпольной касте технологов, которых когда-то нанял вероотступник Гог Вандир.

Со сверкающими глазами Кассандра обратилась к канониссе.

— Как это может быть? — вспылила она. — Ведь реликвия на Офелии Семь, в нашей обители?

— Нет, — удрученно ответила Сеферина. — Это просто выдумка, в которую заставили поверить всю галактику. В действительности артефакт находился в постоянном движении на протяжении последних четырехсот лет, втайне курсируя по космическим маршрутам, чтобы побывать во всех священных для нас местах. — Женщина выдержала короткую паузу. — Пока в итоге не прибыл сюда.

— И об этом умалчивали от остальной части сестринства? — удивилась Мирия.

Сеферина кивнула:

— В каждом мире проводились закрытые церемонии, чтобы реликвии ничего не угрожало. — Она нахмурилась и добавила: — Многие хотели бы заполучить ее. — Канонисса засунула руку в карман на одежде и вытащила небольшой пиктопланшет овальной формы. — Это изображение — все, что осталось.

На дисплее демонстрировался контейнер из тяжелого металла, какой используют при строительстве звездолетов. Его сплошь покрывали резные руны и символы-обереги.

Увидев его, Децима закрыла рот рукой. По выражению ее лица стало ясно, что она узнала предмет.

— Пропал, — застонала она. — Я подвела…

— Нет, не пропал, — сказала Верити, выхватывая устройство у Сеферины из руки. — Я видела его. — Рассмотрев снимок ближе, она уверилась еще сильнее.

Мирия тоже видела его и молча кивнула в знак подтверждения слов подруги.

— Где? — вскричала канонисса. — Скажи скорее, Трона ради!

Облепленный пылью серый металлический барабан с выгравированной на нем геральдической лилией отчетливо всплыл в памяти Верити.

— Оссуар… Некрон-мучитель. Я видела этот контейнер в его лаборатории. То, что вы ищите, покоится внутри Обсидиановой Луны.

Сестра Имогена отвела их в подземелье и заперла каждого из членов свиты квестора в отдельную камеру-крипту, а заодно предусмотрительно поставила в коридоре специальный радиоглушитель локального диапазона, чтобы узники не смогли переговариваться. Более того, женщина оставила боевых сестер патрулировать коридор и смотреть за тем, чтобы никто из Механикус не осмеливался связываться с коллегами с помощью механодендритов или лазерных лучей.

Тегас взвесил возможные варианты развития событий в том случае, если бы ему удалось справиться с пленительницами, и получил совсем не обнадеживающие результаты. Поэтому он предпочел не оказывать сопротивления; Люмика и другие последовали его примеру. Квестор решил сыграть долгую партию. Несмотря на все оскорбительные для сестринства деяния, только за совершенный акт ереси они убили бы без колебаний — но Тегас и не думал предавать Трон. Сеферина и Имогена, несмотря на суровые угрозы и праведный гнев, не стали бы убивать его без раздумий. Они оставили его живым, поскольку хотели, чтобы за свои, как они считали, преступления он предстал перед Верховными лордами Терры. Но им даже не приходило на ум, что, возможно, некоторые из тех же лордов являлись соучастниками происходящего в системе Кавир.

Тегас предпочел переждать, пока не представится подходящая для него возможность, но он никак не думал, что она появится так скоро.

— Великий дар украли у нас более двенадцати лет назад. Артефакт невероятной значимости, бесценный и незаменимый. Он пропал по чистой случайности из-за нападения ксеносов. — Голос Сеферины поступил по узкополосному каналу, заблокировать который примитивный постановщик помех Сороритас не мог и рассчитывать. Передача шла через микроскопический разведзонд, размерами не больше песчаной мухи. Перед тем как Имогена направила на квестора оружие, он выпустил из встроенной в руку капсулы миниатюрного робота, который в данный момент прятался в небольшой трещине доспеха сестры Кассандры. Посторонний шум в передаваемом сигнале указывал на то, что он засел рядом с микротермоядерным реактором, и Тегас скомандовал зонду переползти и занять другую позицию, где прием был бы лучше.

Когда Сеферина заговорила о тайнах и секретном паломничестве, Тегас пришел в возбуждение, а вскоре через эмулятор эмоций ощутил приток адреналина, услышав название реликвии. «Молот и Наковальня». Он читал о ней; Адептус Механикус, составлявшие список из миллионов святых предметов и легендарных артефактов глубокого прошлого, имели досье и об этой реликвии. И пусть доступные сведения скорее напоминали неубедительные предположения, мысль об обладании такой диковинкой была неоспоримо заманчива.

Явленное откровение сразу помогло Тегасу разобраться. Все это время он поражался тому, что Сороритас хотели лишь похоронить мертвых и зачитать полные меланхолии речи о жертвах агрессии некронов… А на самом деле они прилетели сюда за тем же, за чем и он, — за некоей соблазнительно сверкающей вещицей.

Если реликвия Сороритас находилась в Кавирской системе, тогда в программу поисков Тегаса только что попала новая и захватывающая цель. У него еще было время спасти свою исследовательскую миссию, обратить ситуацию себе на пользу и вернуться домой не только с благодарностью инквизитора Хота, но и с артефактом, который проложит ему тропинку прямиком в высшие эшелоны власти на Марсе.

Оружие некронов и мифический священный образец утраченной технологии. Ради такой награды стоило рискнуть всем… И если успех предполагает гибель сестер, он вполне готов пережить эту трагедию.

Во искупление Тегас пообещал себе сделать что-нибудь гуманное, а после улыбнулся, продолжив подслушивать разговор.

Поднимаясь по винтовой лестнице дозорной башни, Урия Зейн толстыми пальцами собрал в конский хвост копну волос на макушке и туго перевязал медной проволокой.

На каждой ступеньке были выгравированы строфы из «Книги Аттика», но дьякон не зачитывал их, а по памяти шептал себе под нос, поскольку внутри каменной вышки царил полумрак. Лишь слабый предутренний свет пробивался через бойницы.

Добравшись до яруса с парапетом, плотный мужчина задержался, желая насладиться какофонией, которую создали рабочие трудящиеся у основания крепостной стены.

Сегодня они не пели, поскольку канонисса велела им сохранять порядок и тишину. Зейну это не нравилось; труд — дело священное и почитаемое, и запрет на повышение голоса в процессе его казался чем-то неправильным. Дьякон искренне любил гимны и не мог ни дня прожить без них. Для него они были словно вода или воздух. Единственными звуками на строительной площадке оставались редкие бормотания и ритмичный стук металла о камень, производимый теми, кто вырезал и ставил блоки на разрушенном участке стены. Парящие над головами люминошары давали весьма слабое освещение, но вполне достаточное, чтобы Зейн видел всех и мог дать оценку усердию каждого. Ему так хотелось запеть с ними, однако Сеферина строго запретила. При мысли об этом у него скривились губы. «Императору за стольким нужно надзирать, — погрузился он в размышления. — Как же Он обратит сюда взор Свой, если не услышит славословий самых преданных Ему?»