— И ты это сделаешь? Ты погрузишь мир в хаос?

— Миру как раз и не хватает хаоса.

Курок был нажат.

Круги начали замыкаться. Один за другим, четко и равномерно. Тайны исчезали, хотя и не было того, кто создавал эти тайны. Мир становился таким, каким он должен был быть. Пусть и не на долго. Пусть и ненавсегда.

А на полу пещеры, широко раскинув руки в стороны и устремив взгляд невидящих зеленых глаз далеко-далеко в бесконечность, туда, где, наверное, до сих пор светили звезды, лежал Мечтатель. Он был мертв. Только интересно, что умерло раньше: он или его мечты?

Мечты бессмертны. Они были, есть и будут. И они сбылись. Нельзя встать, окинуть взором свершившееся, то, к чему шел половину жизни, но для мечтавшего важно не это. Мечтавший всегда знает, что его мечты воплотятся в реальность.

Иначе, зачем мечтать?

Хранитель Мира молча понурил голову, оценивая остатки ресурсов. Затем тряхнул волосами, смирившись с неизбежным. Пусто. Мальчишка сумел сжечь абсолютно все, что было, а никаких изменений не чувствуется. Хотя… Там, далеко, за щитами видимости Хранителя что-то мелькало. Неясное, далекое, чудесное и волшебное.

Он… Не может быть!

Хранитель вздрогнул, постигнув грандиозность замысла жалкого смертного, замысла, воплощенного в жизнь. Изменить саму метагалактику, создать десяток доступных для заселения планет в ближайшем радиусе, уравновесить действие случайных факторов… Возможно, он сам не знал, что сумел сделать, но он раз и навсегда избавил человечество от страданий, хоть, надо признать, и не спас сам мир.

И, наверное, он имеет право жить.

«Я больше никогда не буду богом, — внезапно пришло усталое понимание. — Я человек. Я смертен. И я, кажется, безмерно этому рад!»

Хранитель склонился над распростертым на полу пещеры телом. Да. Он имеет право жить. А он, Эгран, когда-то — адепт Братства, а совсем недавно — Хранитель мира, сотворит свое последнее волшебство. Он призовет магию, которая так называлась только по давней, давней традиции. Магия Братства — это вершина технологии. Это максимальный уровень развития мыслящих существ.

И он впервые использует невообразимо древнее знание — он отнимет у смерти ее жертву, пока это еще возможно, пока не до конца отмерла ткань мозга хрониста по имени Александр Седерик Карлан.

Отнимет в первый и последний раз.

А потом они вместе примут свою судьбу. Какой бы она не была, и что бы ни случилось. Возможно, что они даже и выберутся из той передряги, которая скоро придет сюда с первыми каплями слегка светящейся от радиации зеленоватой воды.

И почему «возможно»? Человек, семьдесят миллионов лет бывший богом, и человек, сумевший отыскать бога не только в своей душе, но и в реальности, смогут почти все!