Сажусь в машину, громко хлопая дверью, в тот момент, когда абонент, которому я пыталась дозвониться последние десять минут, произносит скупое, будто сонное:

– Да, любимая.

Натягиваюсь струной, впиваясь в руль свободной рукой. Глубоко дышу, отстраняя аппарат в сторону, не желая выставлять напоказ свои чувства.

– Мне необходимо тебя увидеть, – на выдохе роняю тихо, фокусируя взгляд в одной точке на поверхности лобового стекла. Не вижу ничего перед собой, пребывая глубоко в своих мыслях.

Выжидает долгую паузу, словно думая, что мне лучше сказать.

– Я приеду через пару часов, – выдаёт более мягко, с тоном лёгкой загадочности, пронизывающей голос. Усмехаюсь про себя, зажмуриваясь до боли. Как же я хочу знать, что или кого видят сейчас пред собой его глаза! Кого они ласкают взглядом, когда он нехотя разговаривает со мной? Хочу видеть, как блещет рядом с другими… другой, его манящая улыбка. Хочу… Стереть её с губ одним резким взмахом руки, заставив почувствовать хоть малейшую толику того, что испытываю я, зная об этом.

– Мне необходимо увидеть тебя сейчас, – проговариваю уверенно, убирая из голоса оттенки эмоций.

– Не получиться, Крис, – протягивает, точно параллельно решая в уме одну из сложных задач. – Заеду, как освобожусь.

Выдыхаю, смеясь:

– Кем же ты настолько занят?

Смотрю в зеркало заднего вида, ловя в нём своё испуганное отражение. Неужели я это сказала? Не дрогнув голосом? Не выдав и доли эмоций… Задала вопрос. Надменно. Спокойно. Не испытывая ничего, кроме брезгливости в данный момент…

– Прекрати нести чушь, – обрывает мгновенно, – сама на себя не похожа, – бурчит в трубку, распаляя мой смех ещё больше вылетающей резкой фразой, сказанной сниженным до шепота голосом, словно не желая быть кем-то услышанным, – Ты что, пьяна?

– Если только от любви, а ты не желаешь этим воспользоваться.

Громко выдыхает, оглушая дыханием, доносящимся из трубки. Поджимаю губы, стирая неестественно веселое выражение с застывшего камнем лица.

– Где ты? – уточняет бесстрастно.

– В трёх кварталах от твоего дома, – проговариваю спокойно, плавно заводя мотор. Он явно слышит звук, наполняющий салон. Осознает, что я не отступлю в своём глупом стремлении увидеть его именно сейчас. Правда, не догадывается о том, что меня мотивирует.

– Приезжай, я позвоню на охрану.

Сделай милость, дорогой. Про себя усмехаюсь устало. Интересно, скольких его протеже лицезреют бессменные стражи? Широко улыбаясь при встрече мне, называя по имени и желая при этом доброго дня. Господи! Сколько же фальши летает в воздухе, а я… Упрямо отвожу взгляд, не желая её замечать.

Отключаюсь, не желая дискутировать далее. Не дав возможности ему передумать. Вдавливаю газ в пол, ловко выезжая с парковки. Машина взрывает гулом оживленную улицу, уходя в небольшой занос перед поворотом на главную дорогу. Крепко сжимаю руль, лишь усиливая нажатие педали газа. Быстро перестраиваюсь в потоке машин, обгоняя неторопливых водителей. Управляя автомобилем, я всегда чувствую себя более уверенной, словно ощущая некую защиту. Будто этот металлический корпус способен меня от всего оградить. Сливаюсь с его обтекаемой формой, разрезая пространство. В этой уверенности и легкости лежит неотъемлемая заслуга отца. Именно он, усадив меня за руль в пятнадцать, научил чувствовать машину и не бояться скорости. Вселил ощущение спокойствия и уверенности в мельчайшем действии, находясь за рулём. Научил отрешаться, не перебирая при этом в голове лишних проблем. Вождение стало для меня медитацией, изгоняющей лишние мысли, оставляющей наедине с дорогой, которая не требует ничего невозможного. Живёт своей жизнью, на которую я вполне могу повлиять. Управлять ею, чувствуя свою мнимую силу.

Еду не меньше сотни по широкой улице, подчиняясь правилам, обходя препятствия, слегка подгоняя зазевавшихся водителей, отступающих вправо. Слёзы давно пересохли, хотя и прошло всего с десяток минут с того момента, когда, казалось, поток эмоций был готов меня поглотить. Мысли разлетелись, как птицы, не оставив и следа своего присутствия в наполняющей меня пустоте. Иллюзорная утопия. Моральный вакуум. Ограждение от себя. От реальности в целом. Безмолвие… Момент, который исчерпал сам себя, затратив лимит нерастраченных чувств. Впереди есть только дорога. Контрольная точка, которая становится ближе, и это вызывает гримасу отторжения на застывшем лице. За поворотом необходимо остановиться. Выбраться из кокона ограждения. Пережить этот момент, не сломавшись. Достойно. Не имея возможности после что-либо переписать. Отыграть вспять. В подобной ситуации остаётся лишь сетовать на отсутствие грамотного суфлёра, напоминающего в нужный момент фразы, которые необходимо сказать. Обидно, что в жизни его никогда нет рядом. Это её главная недоработка в отличие от игры. Каждый сам за себя. Никакой помощи со стороны. Полная свобода действий. Сущая импровизация…

Подъезжаю к шлагбауму, снижая скорость до нуля. Плавно приоткрываю окно, нажимая кнопку звонка. За спиной кипит жизнь, а в пределах этого комплекса словно нажата пауза. Полная тишина. Обособленность от окружающего мира. Все условия для спокойной и удобной жизни непростых смертных.

Усмехаюсь своему отражению в зеркале, поправляя салфеткой макияж, лишь выделяющий своим наличием красноту заплаканных глаз. "Что я здесь делаю? " – доносится в мыслях.

– Добрый вечер, Кристина Владимировна, – с широкой улыбкой на губах произносит охранник. – Проезжайте, пожалуйста.

Безмолвно смотрю ему в глаза, желая просканировать скрытую в них информацию. Он не ответит на мои вопросы, даже заданные с пристрастием. Но… в силу своей специфики, этот человек просто обязан всё знать. Только мне не откроют тайны, скрытые за печатью устава. Это его работа. Знать всё обо всех и молчать. Не выносить за пределы ограждения и толики информации о жильцах. А ведь каким-то образом моему новому знакомому удалось беспрепятственно проникнуть сюда. Пара фотографий сняты на территории и даже в квартире моего жениха.

Усмехаюсь разыгравшейся фантазии. В мире сильных и властных мужчин не существует правил. Всему есть своя цена. Понять бы ещё, для чего столь утруждаться, затрачивая своё бесценное время на сбор компромата. Только для того, чтобы ткнуть меня в него носом, доказав, что я не права? Потешить своё самолюбие? Ни за что не поверю, что в жизни господина Баженова нет более интересных проектов, чем вынос грязи из жизни отдельно взятых индивидуумов на всеобщее обозрение! Он ценит своё время и мог бы потратить его на что-то более целенаправленно, не вкладывая деньги в нерентабельность.

Или это одно из развлечений богатых мужчин? Решил прижать меня к стенке, и прослеживать логику в этом жесте абсолютно бессмысленно?! Ткнуть носом в то, что я не прислушалась к его словам? Да пошёл он к чёрту! Не слишком ли много я думаю о человеке, который вовсе этого не достоин? Отец действительно прав. Баженов, и правда, чем-то похож на акулу. Бесчувственную, идущую на запах свежей крови не из желания утолить голод, а лишь из подчинения своим диким инстинктам. Ради удовлетворения своего самолюбия. Только я его Всеволоду не доставлю! Не собираюсь играть роль глупой пешки в чужой игре! А так как действовать на равных с ним не способна, остаётся игнорировать любое присутствие великого и всемогущего в своей жизни!

Чёрт… Закусываю губы до боли, издавая при этом яростный стон. Почему в данный момент его действия меня настолько волнуют? Как сопротивляться тому, что этот человек вызывает такой шквал спорных, неконтролируемых эмоций? Он, а не жених, предательство которого мне принесли в подарок на золотом блюдечке… Подарили на свадьбу… Чёрт её подери!

Отвлекаюсь от одной точки пред собой, в которую всё это время неосознанно смотрю. Поворачиваюсь в сторону охранника, так и стоящего сбоку машины. Перевожу другое положение на коробке передач, не снимая ноги с педали тормоза. Смутно понимая, что делаю в данный момент. Зачем еду на вытребованную встречу к непутевому жениху? Где-то недавно наткнулась на статью, будто учёные доказали, что душевная боль длится всего двенадцать минут. Остальное зависит от самовнушения… Жалости к себе. А боль уходит… Так неужели моя так быстро себя исчерпала? Оставив после себя… Не могу сформулировать толком… Смятение? Хмыкаю в голос, наверняка напрягая неадекватным поведением скучающего рядом охранника.