Я хорошо понимаю желание многих людей стать богатыми. Я вижу в этом не жадность или стремление к могуществу, а всего лишь попытку оградить себя от материальных трудностей. Деньги, с моей точки зрения, – это мощный и эффективный транквилизатор и, образно говоря, амортизатор наших забот и неприятностей. Сломалась машина? Никаких проблем! У нас есть деньги заплатить за ремонт. Сгорел дом? Ничего страшного, чтобы утешиться, купим новый, еще лучше прежнего. Но этот образ жизни имеет свои ограничения и недостатки: зависимость и привыкание к товарам и услугам и необходимость постоянно увеличивать их дозу, чтобы получить тот же эффект. Я скучаю? Куплю себе дорогой тур и отправлюсь в путешествие или приобрету энное количество предметов роскоши. Продолжаю скучать? Накуплю себе еще больших дорогих и бесполезных вещей. Зависимость выражается в том, что мы не в состоянии остановиться даже под угрозой разорения. И когда мы пытаемся утопить свои проблемы в деньгах, но уже не можем себе этого позволить (потому что их не хватает или потому что некоторые печали деньги не утоляют), хрупкость нашего существования дает о себе знать. В таких случаях мы чувствуем себя еще более уязвимыми, чем другие.

Деньги, таким образом, служат прекрасным средством, устраняющим тревогу, хоть и делают нас менее защищенными, когда мы сталкиваемся с реальной жизнью со всеми ее проблемами и сложностями.

Она осложняет ощущение счастья, но не лишает его. Заболевание, особенно если оно хроническое или смертельное, в первое время вызывает у нас зависть к окружающим, которые хорошо себя чувствуют и даже не осознают, как им повезло. Болезнь приносит грустные мысли и тягостные переживания, отравляя и без того нелегкое существование. Но если мы будем честны сами с собой, то поймем всю бесполезность и опасность такой позиции. В этом случае болезнь может сыграть роль стрелки компаса, развернув нас в обратную сторону – в сторону осознания простого счастья жить, вне зависимости от того, больны мы или здоровы. В этот момент наше мировоззрение освобождается из-под влияния болезни. Нужно ли говорить, что прохождение через все эти этапы потребует много усилий и времени, особенно если человек тяжело болен.

Однажды на симпозиуме один из моих коллег-неврологов сказал: «Знаете, какой вид боли мы переносим легче всего? Боль другого человека!» В зале раздался смех, оратор продолжал свое выступление, но я больше не слушал его, потому что в голове вертелась только одна мысль: «Боже, как это верно!» Эти слова должны быть выгравированы над входом в каждое лечебное учреждение.

Я вспомнил о своих последних пациентах, чью боль, возможно, я недооценил. Если уж мы все – представители рода человеческого, не следует забывать о страданиях ближнего. Вот что по этому поводу сказал Кристиан Бобен: «Кем бы ни был стоящий перед тобой человек, помни, что ему уже много раз довелось пережить ад». И люди, с которыми мы сейчас разговариваем, может быть, испытывают страдания или испытывали их в прошлом. Я, как никто другой, в этом уверен. Не будем же забывать об этом.

Вечно всем недовольный человек, ворчащий по любому поводу, не может не вызывать раздражения. Раньше я спрашивал себя: неужели он не может совершить над собой усилие, чтобы проявить минимум вежливости и доброжелательности? Неужели ему так трудно окинуть мир дружелюбным взглядом или улыбнуться окружающим? Но теперь я не задаю себе таких вопросов. Я понял, что все это не мешает брюзге иметь положительные качества. Одно время я даже считал, что отказ некоторых вечно злобствующих типов от общепринятых норм поведения (они не заморачивают себе голову социальными условностями, и им, в общем-то, наплевать на правила приличия) есть некоторая форма свободы и безрассудной смелости. И возможно, сосед-брюзга, который не здоровается со мной, столкнувшись на лестничной клетке, спасет мне жизнь и защитит от врага, случись завтра война. Вряд ли ему будут нужны мои благодарность и признательность, которые он выслушает с такой миной, будто хочет как можно скорее от меня избавиться.

Я не помню, кто это сказал (говорят, что Клемансо[3], и в таком случае я рад за него, потому что эта фраза достойна истинного политика): «Будущее – это не то, что с нами произойдет, а то, что мы сами создадим».

Классическое упражнение из арсенала позитивной психологии («Лучшее будущее возможно для меня») поможет нам работать в этом направлении.

В течение четырех дней вам нужно на протяжении двадцати минут описывать в деталях, каким вы хотели бы видеть свое будущее через несколько лет. Какой будет ваша семейная и профессиональная жизнь, как сложатся отношения с друзьями, где вы будете проводить досуг, куда отправитесь в путешествие и т. д.

Единственное правило – все фиксировать на бумаге (а не мечтать, вперив взгляд в пустоту) и именно двадцать минут, а не две. Описывайте все как можно подробнее и воздержитесь от общих фраз. Все детали имеют большое значение, потому что помогут 1) улучшить качество вашей жизни; 2) принять более деятельное участие в собственных проектах. Вам кажется, что это очень легко и просто? Может быть, и легко, но не очень. Попробуйте, и увидите сами.

Кому из нас не знакома нежность к добрым старым временам? В ходе исследований было доказано, что людям присуще стремление приукрашивать прошлое, за исключением моментов депрессии. Наш ум бессознательно отбирает хорошие воспоминания, стараясь переписать прошлое в духе гармонии и целостности, которые были не столь очевидны в те мгновения. Это еще раз показывает, как хорошо организована человеческая природа: если в организме все функционирует нормально, воспоминания о прошлых страданиях, равно как и текущие переживания, не могут сломать наш замечательно устроенный умственный механизм.

Вы можете убедиться в этом сами, проделав небольшое упражнение. Оно поможет вам понять, почему тот сложный момент, который вы сейчас переживаете, всплывет в памяти через двадцать лет в виде хорошего воспоминания. Память, проводя очищение и упрощение, подводит нас к главному: «Никаких двусмысленностей, это было хорошо или плохо?» Мы воспринимаем настоящий момент в форме «неплохо, но…», а память ставит перед собой один-единственный вопрос: я складываю это в ячейку «неприятное» или в ячейку «приятное»?

Такое упрощение не означает искажения. Ведь нам свойственно иногда омрачать приятные переживания неудовлетворенностью, перфекционизмом, завышенными ожиданиями или невозможностью наслаждаться настоящим моментом, потому что мы погребены под грузом ежедневных забот.

Итак, вернемся к нашему упражнению. Сейчас ты злишься и проклинаешь все на свете из-за пустяков, а каким будет воспоминание об этом эпизоде через двадцать лет? Вспомнишь ли ты, что был прав, злясь и негодуя, или поймешь, что отравил свое существование брюзжанием и неудовлетворенностью?

Это история произошла несколько недель назад в клинике Св. Анны. Ко мне на консультацию пришла пациентка с целым букетом сложных проблем и весьма непростым характером. Я давно работал с ней; в прошлом она была врачом, а сейчас – пенсионеркой. Она попросила меня принять ее вне очереди, потому что ее состояние резко ухудшилось. В конце приема, почувствовав себя значительно лучше и успокоившись (во всяком случае, так мне показалось), она вытащила из сумки подарок в красивой упаковке. «Я так благодарна вам, доктор, вы столько возитесь со мной. Кроме того, вы приняли меня вне очереди, а я ведь знаю, как вы загружены», – произнесла она.