Варла расплатилась, мы тепло попрощались и только я хотела найти Вилко, как в ворота постучались Крушка и Марушка.

Их прием прошел примерно так же — средства были те же, разговоры тоже. После того, как я передавила им прыщи, новых почти не появилось — только черные точки. Волосы выглядели не так хорошо, видимо, нормально вымыться дома они не могли.

Когда через полтора часа мы попрощались, я снова попыталась поговорить с Вилко, но мне опять это не удалось: прибыла Тамьяра.

В последние недели мы осваивали макияж, учились применять кисти (я сделала ей собственный комплект), осваивали уход и плетение кос на себе. Сегодня я собиралась сделать ей желатиновую маску, выдавить самые жесткие прыщи, которые точно не пройдут от ухода, залечить лицо и подравнять волосы. Все мои манипуляции Тамьяра теперь принимала благосклонно, хотя называть себя «Тами» все еще не позволяла.

— Сделай мне такую же штуку, как у тебя, чтобы мыться. — Вдруг попросила она, пока лежала под масками. — Плачу четыре золотых за нее и оплачу все материалы.

— Сделаю за два, только отвези меня туда и обратно. — Пожала плечами я. — А чего ты решила заиметь себе собственный душ? — Все же решилась полюбопытствовать.

— Только никому. — Густо покраснела она, я кивнула. — От моего мужа так воняет. — Она зажмурилась и желатин на лице поморщился. — Он ко мне все чаще по ночам приходит, а мне даже трогать его неприятно — вот и хочу его заставить вымыться.

— И нечисти не боишься? — Улыбнулась такому признанию я.

— Придет и ладно. У меня много слуг — успею убежать. — Пожала равнодушно плечами женщина.

Вот это подход.

— Если у вас нет визов с четырьмя стихиями, никто к вам не придет. — Сообщила ей. — Точно знаю.

После масок мы приступили к изучению новых приемов и закончили, когда уже начало темнеть. Договорились, что за мной приедет карета завтра и попрощались.

Мьяла уже занималась тестом, Вилко сидел, опершись спиной на Хору, и о чем-то грустил.

— Вилко, я хочу пригласить еще одну домовушку — женщину. — Сказала ему, опасаясь, что меня опять отвлекут. — Есть кто на примете?

— Жена моя — Ладка. Она от воздуха, и шить умеет, и кашеварить, и роды у свиней принимать. — Тут же вскочил он, разбудив Хору. — Пойдет такая?

— Пойдет. Зови. — Улыбнулась такой активности я.

— Осталось кого-нибудь от огня найти, да? — Хмыкнула Мьяла.

— Точно. — Снова улыбнулась я. — Угадай, кому мне пришлось все рассказывать о Гевгене?

Остаток вечера прошел в обсуждении ситуации и сетовании на то, что я так и не добилась от Гарта ничего внятного.

— А я спросил у горямиза. — Вдруг влез в разговор Вилко. — Он говорит, что слышал от людей, что есть такие, кто считают, что нечисть придет и сожрет всех людей, поэтому надо найти правильную сковородку и с ее помощью всех уничтожить. — Несколько путанно пересказал домовой. — И, говаривают, что сковородку уже нашли, да только ее перехватили мерзкие любители нечисти и спрятали, а допросить их не получится, потому что какие-то тупые убили воров.

Мы с Мьялой переглянулись.

— Какой ценный источник информации у нас, оказывается, есть. — Присвистнула я.

Мы вернулись к обсуждениям уже с новыми вводными и картина получалась совсем не радужная.

«Мерзкие любители нечисти» и «воры» — это мои родители, вероятно. Инн все знал и исчез из города, чтобы не разделить их участь. А мне теперь что делать? И как с этим соотносится Гевген?

Я была уверена, что нечисть просто байка и все относятся к ней как к байке, а выходит что? Есть те, кто хочет уничтожить помощников и те, кто хочет их спасти, хотя ни первые, ни вторые ни одного помощника не видел никогда. Родители Литты — они кто? Торговцы ворованными редкостями или нечестеспасители?

Инн через день после подписания документов о вступлении в наследство привез два сундука с монетами, которые я даже на миллиметр сдвинуть не смогла — что это за деньги?

Так и эдак прокручивая все эти вопросы мы досидели до поздней ночи.

— Ты удивительно спокойно говоришь о родителях. — Заметила перед тем, как мы разошлись Мьяла.

— Стараюсь абстрагироваться. — Опешила я.

Слово прозвучало другое — не абстрагироваться, то есть в человеческом языке есть аналог такого понятия.

Засыпала я с целой гаммой чувств от страха, до стыда, под мерное мурчание Хоры.

Прошло полгода. Зима только начала сдавать позиции — снег продержался до самого конца первой весенней луны и только на новолуние мы услышали капель, увидели пар и стали утопать в стремительно тающем снегу.

Оказалось, что моя кошка — ненормальная до снега. Она его не просто любит или переносит, как другие виденные мной кошки. Она его обожает! Всю зиму носилась в снежных завалах, рыла туннели и притаскивала снег на шерсти мне в кровать. Вилко ругался на чем свет стоит, Ладка только посмеивалась.

Ладка пришла через пару дней после разговора. Она взяла на себя готовку, с удовольствием используя оба вида масла. С Мьялой они ругались очень долго: Ладка все поучала Мьялу на тему теста и начинок для пирожков, негодовала на тему начинки с картошкой. Оказалось, что для помощников картошка — овощ ядовитый, они ее не могут переварить и даже умирают, если вовремя не помочь. Чем помогать мне никто так и не рассказал, так что мы с Мьялой разработали разные формы пирожков, чтобы не только она могла различать их. Такое решение Ладку устроило.

Параллельно с пирожковыми баталиями, шли сражения за здоровую еду: Ладка привыкла кормить хозяев нажористыми кашами и супами, жаренными на сале блюдами и тому подобным. Я совершенно ничего против не имела, но не постоянно же! Так что с боями мы постигали разнообразие как вредной, так и здоровой еды. Вот и пригодились мне сотни кулинарных курсов: лапша, пельмени, беляши, овощные супы в десятке вариаций, овощные соте и рататуи, ризотто, грибные подливы, все грани перловки, какие смогла вспомнить и огромная масса других блюд, которые и не думали заканчиваться — минимум дважды в неделю мы готовили что-то новенькое. В этой связи ко мне стали часто захаживать многие знакомые: такого разнообразия никто не встречал.

Не то чтобы до меня никто такого не готовил, но лично я такого не встречала, как и Мьяла. Когда Ладка смирилась с тем, что я могу отказаться есть некоторые блюда и пойти спать голодной, она сама стала просить меня рассказывать мои вариации блюд. В итоге мы нашли баланс между очень вредным, средне вредным и полезным и теперь дружно наслаждались этим.

За ужином мы всегда проводили время вместе — все помощники и мы с Мьялой. Если гости и приходили, я их не пускала, и скоро все страждущие привыкли, что ко мне можно только в определенное время.

Пул косметики заметно расширился. После того, как мои первые клиенты почувствовали себя заметно лучше, они стали рассказывать обо мне всем, кто был готов послушать и скоро мне пришлось завести запись, потому что иначе ко мне была очередь. Вполне нормальная, живая.

Соответственно, количество типов кожи в моих руках тоже расширилось и пришлось придумывать как учитывать эти особенности.

Бывали и любители поспорить, но все заканчивалось двумя путями: или я заставляла их делать как сказано, или мы прощались. Перспектива масок из колорадских жуков в девяти случаев из десяти срабатывала — люди оставались у меня.

Было и несколько аллергических реакций. Понятно, что лечила я все это водой, но, чтобы не пугать я завела отдельную бутылку из зеленого стекла (стоила неприлично дорого, но у стеклодува это была новинка — вообще без моего участия), чтобы создать иллюзию дополнительного средства на случай непредвиденных ситуаций.

Благородные стали собираться в группы и перенимать мою «мудрость» у Тамьяры. Атория служила моделью, иногда помогая и подсказывая. Я даже дала мастер-класс, чтобы научить таких разных девушек и женщин определять свой тип лица, выигрышные стороны, которые стоит подчеркнуть и слабости, которые можно попробовать нивелировать.