– Да!

Альма ожидала, что Аргамон возразит в категоричной форме, что удвоит количество часов, чтоб не оставалось времени на глупые мысли, но он как всегда удивил.

– Сама скажешь об этом Ринару, гелин. Я не против.

– Нет, – и этот ответ получился куда менее уверенным, чем первое «да».

– Почему же? – мужчина снова сложил руки на груди, склонил на бок голову, изогнул бровь. – Это твое решение, Альма. Твое, и ты должна за него отвечать. Держи ответ перед Ринаром. Повтори ему все то, что сказала только что мне.

– Нет, – практически шепот, в котором нет ни грамма уверенности.

Признаться в своей беспомощности перед Ринаром было бы жутко стыдно. Даже думать о таком было стыдно, а представляя, с каким снисхождением лорд посмотрит в ответ, Альма почувствовала отвращение к самой себе.

– Что ты сказала, Альма?

– Нет, – вновь стискивая кулаки, девушка вскинула взгляд на Аргамона.

– Ну, раз нет, то брось свои глупости и возвращайся к упражнениям. А если еще раз услышу от тебя подобное, действительно займешься стряпней.

Он умел быть удивительно разным. Добрым другом, советчиком, помощником, наставником. И в то же время худшей занозой, невозможным тираном и жестоким учителем.

– Я не выспалась, – пусть полный отказ от занятий был глупым, сейчас Альма действительно не чувствовала в себе сил на то, чтоб продолжить этот урок.

– Неужели? – Аргамон хлопнул в ладоши, выражая напускное удивление, а потом снова насупил брови. – Ну и кто же в этом виноват, гелин? Может я? Или ты сама решила не высыпаться? Мир вокруг не станет ждать, пока маленькая гелин выспится, победит свои страхи и перестанет вечно сомневаться. Все в твоих руках Альма… А теперь прекрати жалеть себя и продолжай тренировку, поняла?

Сцепив зубы, Альма вернулась на исходные. Тренироваться было уже не на ком, но как применить гнев девочки, Аргамон придумал – они начали изучать основы боевой магии.

«Перестань вечно сомневаться. Все в твоих руках…». Легко сказать, когда сам ты уже давно развалина, прожившая больше столетия. А в семнадцать отбросить сомненья непросто. Особенно те, которые касаются влюбленности.

В тот день он гонял Альму знатно. Давая возможность выпустить пар и немного поостыть. И Аргамону, по правде, было совершенно все равно, кого она представляет, метая подручные предметы в направлении заданной им точки: его или Ринара, он хотел лишь, чтоб решимость тут рано или поздно обратилась в решимость в другом месте.

Все снова шло не по плану. Снова слишком медленно. А он снова спешил.

***

– Мой лорд, – Ринар отдавал последние указания конюху, когда к нему подошел управляющий.

– Что, Аргамон? Что-то стряслось? – урок с Альмой давно закончился. Совершенно обессиленная, но куда более спокойная, она отправилась отдыхать, а Аргамон в свою очередь решил, что еще один разговор с лордом откладывать не стоит.

– Нет, милорд, просто хотел поделиться успехами нашей маленькой леди.

Ринар улыбнулся, даже толком не обратив на это внимание.

Так было всегда. Стоило подумать об этой девочке, на губах начинала играть улыбка. Поистине лучик солнца в его темном царстве. Глоток кислорода там, куда он слишком долго не поступал.

Мог ли он представить тогда, в вечер их знакомства, что привяжется к немного дикой, напоминающей гордого загнанного зверька девчушке? Конечно, нет. Но так и случилось. Он привязался. Рад был, что вместе с ее появлением, его дом ожил. Что теперь тут даже иногда слышен смех. Совсем как когда-то…

Он был рад этому, а еще безмерно благодарен девочке, из-за которой это происходило. Следя за тем, как Альма растет, меняется, он даже чувствовал невольную гордость, ведь и его заслуга в этом есть. Не найди ее Аргамон, цветок увял бы в монастырских стенах, а так… Ей суждено было цвести. Цвести для кого-то. И Ринар чуточку завидовал тому, кому достанется эта честь.

– Я слушаю тебя, о благородный наставник, – Ринар учтиво склонил голову, подыгрывая серьезному тону Аргамона. У него сегодня был совсем неплохой день. Один из тех, в которые реальность занимала куда больше мыслей, чем воспоминания. Такое случалось редка, а от того Ринар ценил эти дни как ничто другое.

– Она хватает на лету, мой лорд. Мне иногда даже кажется, что мы могли не соврать, в ней есть кровь магов.

– Несомненно, есть, в каждой кальми течет магическая кровь.

– Да, но в ней я чувствую куда больший потенциал, чем тот, который требуется для поддержания способностей кальми.

– Будто ты знаешь, какой потенциал должен быть у таких, как она, – Ринар обернулся, убеждаясь, что подслушивать их некому. Не лучшее время и место Аргамон выбрал для разговора. Слишком опасного разговора.

– Я ведь много читал, мой лорд. Пожалуй, больше вашего, и знаю о кальми предостаточно. Она не просто кальми. Она способна стать сильным магом. Она способна на многое, Ринар.

– К чему ты клонишь? – Ринар нахмурился, не до конца понимая, что хочет сказать ему старый друг.

– Давайте подождем, мой лорд. Не стоит торопиться. Не спешите, она скоро созреет, но ведь мы так долго ждали, давайте подождем еще немного, а вдруг…

– Что? – как Альму утром обдало холодом, так и Аргамон еле сдержался от того, чтоб не отпрянуть от лорда. – Что вдруг? Ты предлагаешь мне подождать еще, после того, как я ждал полстолетия? Ты спятил?

– Нет, мой лорд, – склонив голову, Аргамон пошел на попятные. – Я просто думаю, что дай мы ей еще немного времени, у нас будет больше шансов на успех… Ведь мы не можем быть уверены, что все пойдет именно так, как мы предполагаем…

– Я не стану ждать, Аргамон. Я слишком долго ждал.

– Но Альма…

– С ней ничего не случится. Это ее предназначение, кальми выживают после ритуала. Кроме того, это будет ее первый раз.

– Но мой лорд…

– Разговор окончен, Аргамон. Ты привязался к девочке, я вижу. Я тоже. Но это не значит… – Ринар набрал полную грудь воздуха. – Я не отступлю от задуманного, Аргамон. Все будет именно так, как должно. Я верну ее, чего бы мне это не стоило.

– Да, мой лорд, – сдаваясь, Аргамон согнулся в поклоне.

Упрямый дурак. Неужели опять? Неужели опять совершит ошибку? Опять поймет слишком поздно? Опять они промчат весь замкнутый круг до самого конца, так и не разорвав его?

– Но после ритуала… Я не гоню ее, Аргамон. Никто не узнает о нем. И если она захочет, я не против, чтоб она осталась.

Аргамону не было что ответить. После ритуала… Она ни за что не останется после ритуала. Она сбежит из этого дома, позабыв обо всем: о людях, о чувствах, о верной Шоколадке, стоит ей лишь понять, как ее использовали.

И все из-за слепого упрямства одного дурака.

Аргамон не был свидетелем их утреннего разговора на террасе, но если бы слышал замечание о том, что отвергнуть ее может лишь слепой, несомненно, согласился бы с этим самым слепцом.

Лукавством было бы считать, что в их доме порицается тишина и молчание. Нет, разговоры тут были редкостью. Но обычно тишина не била по ушам так, как в этот вечер.

Альма опоздала на ужин, извинилась перед поднявшимися ей навстречу мужчинами, пряча красные глаза, опустилась на стул, прекрасно понимая, что ни один кусок не полезет сейчас в горло.

Ей было абсолютно все равно, что подумает Аргамон, просто нужно было соблюсти приличие – каких-то полчаса, и она вольна покинуть столовую, чтоб продолжить плакать в комнате.

Ей было абсолютно все равно, что подумает Ринар, по одной простой причине – она была уверена, он даже не заметит, что что-то не так.

– Сегодня паштет, Альма, как ты любишь, – мужчина учтиво улыбнулся, снова смотря на нее и одновременно будто сквозь.

Как девушка ненавидела этот его взгляд. Вечный взгляд приятельского безразличия. Как она хотела, чтоб он смотрел по-другому. Все равно как, лишь бы по-другому.

– Спасибо, – и ее дежурная улыбка в ответ, скорей напоминающая оскал, но справляться с эмоциями она пока умела далеко не так блестяще, как сидящие рядом мужчины.