Но теперь Тошайо чувствовал страх. Он перестал бить в дверь и решил, что подождет еще одну минуту, а потом попытается пролезть в собственную квартиру через окно. И когда минута истекла, дверь открылась. Старик, продолжая жевать, заявил:

— Накормил, значит. Пеленку сменил. Похож на тебя. Нагулял?

Тошайо сжал кулаки, собираясь ударить старика прямо в грудь, и даже сделал первое движение, отведя ногу, но оказался на полу. Старик смотрел на него сверху вниз и спрашивал строго:

— Нагулял?

Они быстро нашли общий язык. Изаму стал вторым наставником Тошайо. Помог найти работу в кафе рядом с домом, пустил новичка в додзё.

Чи вернулся в семью. Несколько недель Тошайо помогал ему выжить, а когда мать встала на ноги — вернул ей и пообещал, что будет приносить денег для брата. Родители не удивились, не обрадовались, ответили только: «Хорошо, приноси». Как будто им было все равно.

Еще десять лет Тошайо учился в додзё учителя Изаму. Приносил продукты ему домой, убирал, готовил. Вечером приходил работать в кафе, а ночью — возился с нечистью, которая была по зубам. В его жизни появилась временная цель: устроить жизнь Чи так хорошо, как только сможет. Даже если для этого придется работать вдвое больше.

Многие из тех, кого Тошайо знал по школе госпожи Рей, исчезли. Не при загадочных обстоятельствах, которые потребовали бы его немедленного внимания, а по вполне обычным причинам. Одного утянула в другой город семья, другой выучился сеять рис и стал жить на ферме возле города, третий спился. Ничего сверхъестественного. Нечисть и нежить, казалось, не обращала на экзорцистов никакого внимания. Скорее по привычке, Тошайо обходил несколько кварталов, гонял знакомых духов с насиженных мест, грозил изгнать за шалости, но все это было несерьезно.

Когда Тошайо исполнилось тридцать лет, ему предложили настоящую работу.

Окраины Метрополиса выглядели непродуманной декорацией, вроде тех, что бывают в старых фильмах. Казалось немыслимым, чтобы такие запутанные клубки улиц проектировал разумный человек. Да будь он даже вампиром, оборотнем, кицунэ или несчастным каппа, все равно в поступках мыслящих созданий прослеживалась логика, но трущобы столицы можно было постичь только в пьяном угаре.

Тошайо привык, что Метрополис грязен, наводнен беженцами из других стран и городов, пестрит всеми возможными красками, воняет ароматами разных концов мира. Каждая из присоединенных территорий добавляла Империи новый сброд.

Он представлял свой город смесью всего, что человечество считало загробной жизнью преступников. Днем — адская жара, ночью — пронизывающий холод. Шум, опасность за каждым углом. Убить — не убьют, но оставят без гроша, ударят в спину, да еще посмеются, если будешь раскрывать рот.

Таким был для него всемирно известный Метрополис, но приглашение от некоего господина Хикэру, написанное каллиграфическим почерком на дорогой бумаге, выбивалось из правил.

Из всех районов, коих в Метрополисе насчитывалось по разным подсчетам двести или двести десять, только один пользовался особым статусом и считался настоящей столицей Империи. Чтобы попасть туда, необходимо было пройти сквозь хитроумные Врата, защищенные древними заклинаниями и современными техническими достижениями, в суть которых Тошайо никогда не вдавался. Считалось, что Врата не позволяют нечисти попасть в центр, но госпожа Рей называла эту точку зрения еретической и настаивала на том, что самое древнее зло таится именно в сердце города.

Из-за скверного характера путь в центр для госпожи Рей был заказан, тем более что в услугах экзорцистов, по официальной информации, за Вратами не нуждались. Город недвусмысленно сообщил, что разберется с проблемами в центре своими силами, а госпожа Рей рада была умыть руки. Каждому ученику она вбивала в голову, что от центра лучше держаться подальше, и, наверное, из-за этого они все мечтали рано или поздно попасть за Врата.

На приглашении Хикэру было написано: «Многоуважаемый Тошайо, со всем почтением нижайше прошу вас прибыть в мой дом для обсуждения деликатного вопроса, касающегося проблем такого рода, в решении каковых вы, по всей вероятности, имеете богатый опыт. С надеждой на встречу, Хикэру».

Первой мыслью Тошайо было принести приглашение в дом госпожи Рей, но потом он вспомнил о прощальном плевке и поежился. Она скажет не приезжать — она всегда говорила, что от любых дел центра следует держаться подальше.

Вторым кандидатом в советчики стал учитель Изаму. Старик был лучшим наставником из всех, кого Тошайо знал, но в экзорцизме ничего не смыслил, а к людям относился с предубеждением. Он скажет не заводить нового знакомства, тем более с тем, кто пишет так витиевато.

Тошайо собрал вещи, как если бы готовился совершить еще один обход квартала вокруг дома родителей. Взял только необходимое: порошки, пару настоев для улучшения реакции. Из оружия спрятал в сапог кинжал и оставил за спиной арбалет с деревянными болтами. Какая-никакая — защита. Если заказчику требуется экзорцист, пусть увидит экзорциста.

Изо всех сил Тошайо давил в душе надежду. Уже много раз он обманывался, считая, что очередное событие в его жизни что-то изменит. Но до сих пор он работал в том же кафе, посещал тот же додзё, заботился о брате, помогал родителям держаться за жизнь. Ничего не менялось, сколько бы он ни мечтал, так зачем лишний раз расстраиваться? Но надежда все равно лезла наружу. Все говорило о большой удаче: приглашение за Врата, красивые слова на красивой бумаге.

Перед выходом из дома Тошайо сложил руки в молитвенном жесте и прошептал короткое обращение к Создателю, обычное для всех учеников госпожи Рей. Он благодарил своего покровителя за редкий дар видеть духов и общаться с ними, желал доброго здоровья наставникам, родителям, всем, кто нуждается в защите и помощи.

После молитвы следовало ожидать ответа Создателя. Самые религиозные знакомые Тошайо могли простоять так несколько минут, а наедине с собой, быть может, ждали часами. Он сам по старой привычке считал до десяти. Создатель ни разу не отвечал ему, как не отвечал его родителям, знакомым по додзё, наставнице и наставнику. Вот и теперь Создатель промолчал. Тошайо огорчился, не получив ответа. Подспудно он надеялся, что произойдет настоящее волшебство. Не обман кицунэ, а чудо, о которых так много написано на древних табличках.

Дорога до центра прошла без происшествий. Тошайо проследил, нет ли за ним хвоста, но перестал петлять уже через полчаса, решив, что это глупо. Он идет к Вратам, а туда не сунется ни один упырь. Зловредные духи обходят защитную стену и сами Врата за пару кварталов, и нет никакого шанса, что хвост за Тошайо, даже если он пока есть, сможет прошмыгнуть сквозь кордон охраны центра.

В вагоне метро сидели простые работяги, студенты, школьники. Тошайо покачивался вместе с остальными и ощутил неожиданную сопричастность к их судьбам. Девушка с книгой в руке, молодой человек с наушниками, старик и старуха, держащиеся за руку. Взгляд Тошайо скользил от одного пассажира к другому, и он будто видел тонкую нить их судеб, которая на короткий миг переплелась с его собственной. Протянув руку, он мог коснуться этой линии, застывшей в воздухе, ощутить настроение встречи, важность момента.

Происходящее так захватило его, что он проехал нужную станцию. Пришлось возвращаться. Про себя он порадовался, что заказчик не указал конкретное время в приглашении. Только адрес — один из домов на главной улице, если смотреть по карте.

Теперь мысли Тошайо были заняты вовсе не центром, Вратами и возможностью заработать состояние. Он вспоминал вагон метро. Расцарапанные, изъеденные граффити и объявлениями стенки, заляпанный жвачками пол. Потолок с лампами, которые мигали от старости и перебоев напряжения. Тошайо пытался вспомнить, как все происходило, чтобы понять, что именно произошло? Был ли это ответ Создателя, пришедший с опозданием? Или так проявился дар Тошайо, с помощью которого раньше он мог обращаться к духам неживых? Нужно было прогнать эти мысли из головы, очистить сознание — быть может, тогда вид Врат не произвел бы на него такого сильного впечатления. Вместо этого Тошайо снова и снова возвращался к моменту, когда ощущал острую сопричастность к судьбам других людей в вагоне метро.