Шереметевские крепостные «люди» – актеры, музыканты, художники – принесли владельцам славу и заслужили добрую память о себе. К моменту смерти графа Петра Борисовича в штате театра состояло около 170 человек, в том числе 115 артистов и от 40 до 50 музыкантов. Молодой граф Николай Петрович Шереметев вступил в управление театром после возвращения из-за границы и сделал его лучшим частным театром России XVIII в.

Князь Петр Андреевич Вяземский позже так оценивал такое яркое явление отечественной культуры, как крепостные театры, которых в России было в конце XVIII – начале XIX в. немало: «Это явление приводит ныне в ретроспективный ужас жеманную филантропию и пошлый либерализм, но когда эти полубарские затеи, как иногда они не были бы неудачны и смешны, с другой стороны, развивали в крепостном состоянии хотя и невольные и темные, но не менее того некоторые понятия и чувства изящные. Если бы крепостное владение в России не имело бы других упреков и грехов на совести своей, а только эти полубарские затеи, то можно бы еще примириться с ним и отчасти сказать ему спасибо…»[22] Огромные богатства Шереметевых, составленные членами рода в течение нескольких столетий, давали возможность жить «на широкую ногу» и тратить деньги на такие дорогостоящие «затеи».

Шереметевы со времен Средневековья входили в элиту русского государства, их огромное состояние заключалось в обширных землях с крепостными крестьянами, частью жалованных за службу, частью купленных или полученных в приданое за женами. В числе таких имений – подмосковные вотчины Чиркино, Кусково, Мещериново[23], также земли в Тверском, Нижегородском и других уездах.

После смерти боярина Петра Васильевича Большого Шереметева (отца фельдмаршала и деда графа Петра Борисовича, который умер в 1690 г.) его сыновья раздели отцовское имение. Старший сын, Борис Петрович, его братья, Василий и Владимир, которые имели потомство, стали родоначальниками трех линий рода. Они сохранили и приумножили старые родовые вотчины.

Борис Петрович получил графский титул, его потомки образовали старшую (графскую) ветвь рода Шереметевых. Братья Василий и Владимир права на титул не имели, писались просто дворянами. Потомство генерал-майора Василия Петровича (1659–1733) получило условное название «нижегородской» дворянской ветви Шереметевых. Потомки генерал-поручика Владимира Петровича (1668–1737) образовали так называемую «московско-орловскую» дворянскую ветвь рода. Название «нижегородская» и «московско-орловская» объясняется географическим положением их главных родовых вотчин.

Все три брата, помимо родовых имений, получали новые земельные владения как награду за службу или в качестве приданого за женами. Так, Петр I пожаловал фельдмаршалу графу Б.П. Шереметеву Борисовскую вотчину (позже это Гайворонский уезд Курской губернии), она значится за фельдмаршалом с 1705 г. В 1706 г. он получил от царя Вощажниковскую волость («Графщину») в Ярославской губернии, в 1711 г. Петр I пожаловал фельдмаршалу имения в Лифляндии – дом в Риге и Пебалгскую мызу близ города Вендена (ныне – город Цесис в Латвийской республике), куда владелец переселил часть своих крепостных из Ярославской губернии. Ему также было пожаловано имение Молодой Туд в Тверской губернии.

Сын фельдмаршала, граф Петр Борисович, согласно Указу о единонаследии, по завещанию отца стал главным наследником родовых вотчин, получив около 60 тысяч крепостных. Приданое жены удвоило его состояние. За женой, Варварой Алексеевной, урожденной княжной Черкасской, в род графов Шереметевых перешли Алексеевская вотчина (Бирюченский уезд Воронежской губернии), Поим (Чембарский уезд Пензенской губернии), Серебряные пруды (Веневский уезд Тульской губернии), Ивановская (Шуйский уезд Владимирской губернии), село Останкино с деревнями в Подмосковье. Граф П.Б. Шереметев стал одним из богатейших помещиков Российской империи. Советские историки часто использовали для характеристики богатств Шереметевых фразу некоего иностранного путешественника о том, что у графа Шереметева сколько же крестьян, сколько у герцога Нассауского подданных.

По данным Генерального межевания земель Российской империи, проводившегося в 1772–1785 гг., за ним состояло в 17 губерниях по 62 уездам – 103 села, 27 селец, 1066 деревень, в которых жило крестьян: в родовых имениях – 93000 душ мужского и женского пола, в приданных за женою – 89000 душ обоего пола, земли за ним значилось 930793 десятины, ему же принадлежали вотчины, подаренные его отцу в Лифляндской губернии (Пебалгская мыза)[24]. Среди принадлежавших ему владений находились Воскресенская и Изварская мызы в Санкт-Петербургской губернии. Эти земли пожалованы старшему сыну фельдмаршала, графу Михаилу Борисовичу, умершему в 1714 г., а позже выкуплены у его наследников вдовой фельдмаршала, графиней Анной Петровной.

Совершенно очевидно, что благосостояние таких крупных помещиков напрямую зависело от эффективности управления имением.

Граф П.Б. Шереметев выстроил свою систему управления обширными вотчинами. Со стороны государства защиты крепостным не было почти никакой, их жизнь, а не только благосостояние, зависели от помещика – от его чувства ответственности за своих «подданных» и от его гуманизма. Граф Петр Борисович это «пространство власти» использовал разумно.

Его крестьяне, «сидевшие» на земле, находились на оброке – то есть каждый крестьянский двор («тягло») должен уплачивать определенную денежную сумму. В некоторых имениях крестьяне работали на поле в пользу барина – эта повинность именовалась барщиной. Некоторые крестьяне получали разрешение (паспорт) на «отхожий промысел» – они уходили в город, там зарабатывали деньги и также уплачивали определенную сумму в пользу владельца. Сравнительно небольшая часть крестьян, как уже говорилось, имела статус дворовых и обслуживала барские усадьбы. Все крестьяне должны были нести еще одну тяжелую повинность в пользу государства – поставлять рекрутов в армию. Администрация вотчин отправляла рекрутов по очереди или в наказание за провинности (вне очереди).

Управление имениями осуществлялась через Домовую канцелярию, которая в то время находилась в Москве, в так называемом Китайском доме (в собственном доме на Никольской улице на территории Китай-города). Лишь изредка граф П.Б. Шереметев лично посещал некоторые свои вотчины. Так, летом 1763 г. он совершил большой «вояж» по вотчинам в Ярославской, Нижегородской и Владимирской губерниях. Его сопровождали члены семьи, 49 человек служителей. «Дневник» этого путешествия, сохранившийся в домовом архиве Фонтанного дома, опубликован графом С.Д. Шереметевым[25].

Во главе Домовой канцелярии стоял главноуправляющий, который пользовался полным доверием хозяина. На эту должность нередко приглашались родственники или свойственники. Нет ничего удивительного в том, что даже титулованные особы соглашались принять на себя такие обязанности, особенно если у них была тяга к хозяйственной и административной деятельности или если они испытывали материальные затруднения. В первые годы XIX в. в этом качестве служил князь Федор Павлович Щербатов (1749–1810), генерал-поручик, правитель Выборгского наместничества, который приходился внучатым племянником графу П.Б. Шереметеву: его бабка Анна Васильевна Шереметева из нижегородской дворянской ветви рода – двоюродная сестра Петра Борисовича.

В Петербурге при Фонтанном доме, как уже говорилось, находился свой управитель. В 1768 г., покидая Петербург, Петр Борисович учредил петербургскую домовую канцелярию, подчиненную московской.

Домовая канцелярия разрабатывала инструкции по управлению хозяйством. Иногда они касались всех имений, иногда – конкретной вотчины, поскольку часть из них имела свою хозяйственную специфику. Все дела, касающиеся разных вотчин, обрабатывались и докладывались графу, его резолюции рассылались по вотчинам.