Каждый новгородский пригород так же, как и самый Новгород, имел свою волость или присуд, т. е. определенную окрестную страну, на которую простиралась его власть, которая тянула к нему судом и управою по земле и воде, с которой сбирались в пригород разные дани и пошлины, которая в пригороде находила свою защиту, и, в свою очередь, сама была обязана участвовать в защите пригорода в случае неприятельского нападения. Волость или подчиненная пригороду страна разделялась на погосты, которые состояли из нескольких селений, имевших в погосте свой ближайший суд и управу и своих выборных начальников или старост. Жители селений, принадлежавших к тому или другому погосту, собирались туда для совещаний о делах целого погоста, для раскладки лежащих на них повинностей, для разбора споров и для разных общественных дел. Образование погостов в новгородских владениях относится к глубокой древности; о погостах упоминается уже при великой княгине Ольге. А в начале XII столетия мы находим, что княжая дань в новгородских владениях раскладывалась по погостам и погосты уже были в самых отдаленных владениях Новгорода, куда только достигала новгородская колонизация; в грамоте новгородского князя Святослава Ольговича, данной в 1137 году на десятину, в пользу новгородской епископии, десятина разложена уже на погосты, и погосты упоминаются уже на Онеге, в Заволочье и по берегам Белого моря.

Погост в новгородских владениях был самою первоначальною бытовою формою новгородской колонизации; где только заводились новгородские поселения, там прежде всего являлись и погосты. Погост в волости значил то же, что улица в городе, т. е. бытовую единицу, общину. Собственно селения, деревни и починки в новгородских владениях были очень мелки и малолюдны, они более походили на хуторы, чем на деревни, и состояли из одного или двух дворов и редко-редко из десяти, и по сему сами собою отдельно не могли составлять какое-либо сколько-нибудь самостоятельное целое и по необходимости спешили примыкать к какому-либо ближайшему центру, чтобы составить союз, в котором иметь постоянную защиту своей слабости, отпор внешним нападениям, суд и управу в сношениях друг с другом, и таковым ближайшим центром или бытовым союзом был погост. Таким образом погост был чисто бытовым учреждением, а не административным; здесь администрация впоследствии только воспользовалась готовым учреждением жизни, чтобы с распоряжениями из города относиться не к мелким, едва уловимым единицам поселений, рассыпанным на большие пространства, а к союзам более заметным и уже имеющим свою бытовую организацию и свое управление. Лучшим доказательством такового исторического порядка при образовании погостов, служит во-первых то, что в погостах постоянно управление было выборное местное, без участия городских властей; во-вторых, то же подтверждает неравномерность населения одного погоста с другим; так например, по переписной окладной книге 1500 года, в ладожском присуде считалось: в Ильинском погосте 28 деревень, 31 двор и 53 человека населений; в Песотцком погосте 43 деревни, 69 дворов и 106 человек; в Теребужском погосте 137 деревень, 201 двор и 337 человек. Или в Ореховском уезде считалось: в Городенском погосте 82 деревни, 243 двора, 325 человек; в Куйвошском погосте 265 деревень, 360 дворов и 476 человек жителей. Очевидно, что администрация не могла бы допустить такой несоразмерности деревень, причисленных к погосту, ежели бы погосты были ее учреждением, а не бытовою формою жизни, образовавшеюся исторически.

Погост как чисто бытовое, а не административное учреждение состоял из деревень разных разрядов по праву владения на землю; в одном и том же погосте были деревни и черные, и владельческие, и между владельческими рядом стояли монастырские, и боярские, и своеземецкие, и принадлежащие тому или другому концу или улице в городе. Все они в экономическом отношении управлялись каждый разряд особо, черные сами собою, а владельческие или самими владельцами тут же жившими, или присылаемыми от них ключниками и посельскими; но суд и управа и все общественные распоряжения были одни и те же для деревень всех разрядов и производились на погосте или старостами и сотскими, которые выбирались самими жителями погоста без отношения к владельцам, или погостским вечем, сходкою, и до этого суда и управы землевладельцы не касались, выключая тех случаев, впрочем нередких, когда частные землевладельцы получали от новгородского веча особые грамоты на суд и управу в своих владениях. В каждом погосте деревни и села по различию прав на владение землею разделялись на три вида: к первому принадлежали земли черные, не составляющая ничьей частной собственности, которые были предоставлены во владение всем свободным людям, желавшим там поселиться под одним необходимым условием, – тянуть к городу судом и данью по земле и воде, т. е. принять на себя обязанности в отношения к государству, лежащие на жилой и обработанной земле; на таковых землях и при таковом условии, без различия в правах, селились и жители города, и пришельцы, и исконные старожилы в стране, хотя бы не новгородского племени. Земли сии не подлежали частному отчуждению, продаже или дарению; хозяин, оставляя таковую землю, тем самым терял всякое право на нее, как на свою принадлежность. Ко второму виду принадлежали земли, составлявшие собственность или целого города, или какой-нибудь городской общины, конца, улицы, прихода; сии земли отдавались на оброк всякому, кто возьмет, без различия будет ли то горожанин или селянин, причем земли, принадлежащие целому городу, нередко приписывались какой-либо общественной должности; а посему лицо, получающее сию должность, с тем вместе получало право на пользование доходами с приписанной земли, как жалованием за службу. Земли сего разряда не подлежали частному отчуждению на правах собственности. К третьему виду принадлежали земли, составлявшие частную собственность бояр, купцов, монастырей, церквей и других поземельных собственников, или своеземцев. Земли этого разряда свободно продавались, менялись, дарились и иным каким образом отчуждались своими хозяевами; они только не могли переходить во власть соседних государей, т. е. выходить из государственной власти Новгорода. За сим последним условием Новгород всегда наблюдал с большею строгостью; так что во всех договорных грамотах Новгорода с князьями мы постоянно находим условие, чтобы ни князья, ни княгини, ни их бояре и дворяне не ставили сел и свобод на свое имя по всей Новгородской земле, не принимали закладчиков, не покупали и в дар не принимали никаких земель по всей волости Новгородской. А ежели бы князь или княгиня или их бояре и дворяне покупали какие села или земли, то Новгород постоянно не признавал таких покупок и требовал, чтобы они отступились от купленных земель и возвратили их святой Софии к Новгороду без всяких отговорок, а заплаченные деньги искали судом на продавце. Новгородскою землею по исконному обычаю мог владеть, как собственник, только тот, кто сам признавал над собою власть Новгорода, кто принимал на себя обязанности новгородского гражданина. Даже истый новгородец по происхождению, или какой новгородский пригорожанин, как скоро отказывался тянуть к своему городу, которому принадлежала земля на государственном праве, то тем самым уже терял право собственности на землю, подчиненную городу. Так в договорной грамоте Новгорода с тверским князем Михаилом Ярославичем прямо сказано: «А кто живет в Торжку на Новоторжской земле, а к Св. Спасу не тянет к Торжку, князем отъемся (передавшись князю), а тии идут с Торжку, куды им годно».

Городские земли как в Новгороде, так и в новгородских пригородах, так же, как и волостные земли, делились на виды или разряды; главных видов в городских землях было два, земли тяглые и земли не тяглые. Тяглых городских земель было три разряда: 1-й разряд земли своеземцовы, т. е. принадлежащие собственникам, которые имеют еще свои собственные земли в уезде; 2-й разряд земли городских людей лучших, средних и молодших; это земли того же разряда, как и черные земли в уезде; 3-й разряд земли поземные, т. е. те, которые отдаются городом в пользование за определенный оброк. Все сии три разряда тянут городское тягло, т. е. на них лежат известные городские платежи и повинности по раскладке. Не тяглыми землями назывались те, на которых не лежало городских повинностей и платежей, к таким землям принадлежали земли церковные и земли, уступленные или назначенные служилым людям в пользование вместо жалованья.