-Как знаете, потом сюда не приезжайте с выкидышем!

-Мам, тебе помочь?- спросил я.

-Да я сама как-нибудь…-мать повернулась к лестнице.

-Ты такси вызови.- приказным тоном обратился ко мне Петрович,- а я помогу вещи собрать и вынести.

-Яволь, майн фюрер!- козырнул я. Теперь за мать я был спокоен. В такси мать спросила меня:

-А почему ты на Ирину Геннадьевну так смотрел?

-Упыриха она натуральная,- проворчал я,- выбирает жертву послабее, и питается. На тебя нацелилась. А мы раз- и увезли тебя у неё из под носа. Так что…обломилась тётенька.

-Вот не дай бог у нас ничего не найдут. Я на них такую проверку напущу, небо с овчинку покажется,- заявил Петрович.

-Петрович, ты не кипишись,- хмыкнул я.- там бабки шишигинские приедут, такого шороху наведут, упыри не только сосать людей перестанут, своё отдавать начнут, только бы не трогали!

По взаимному согласию Саньку решили оставить ночевать у нас. Петрович с матерью поехали к себе домой, предварительно подкинув до дому и меня. 

После третьего урока я, наконец, набрался смелости и вытащил телефон. Куча пропущенных от матери. Блина, вот я свинтус! А если что-то серьёзное? Я быстро перезвонил.

-Мам, как ты?

-Всё хорошо,- она, похоже, плакала и смеялась одновременно,- всё в порядке. Врач нам даже показал, видно, как сердечко бьётся…

Фух…прямо от сердца отлегло.

-А я тебе звоню, а ты не отвечаешь,- упрекнула мать,- я Маше позвонила, а тут ты сам объявился.

-Так мам, уроки, я звук выключаю, чтоб не отвлекать никого…- оправдывался я. –А Петрович с тобой что- ли ?

-Домой пошёл, а так да, со мной был,- подтвердила мать,- завтра анализы будут, и потом ещё, и к генетику…но врач сказал, что всё пока хорошо. Ну, который на УЗИ смотрел. Сказал, просто замечательно всё.

-Петрович будет больницу по камушкам разбирать?- поинтересовался я.

-Да нет,- мать засмеялась, больше она, кажется, не плакала,- передумал пока, говорит, Саньку надо к рукам прибрать, а то избаловался у вас небось.

-Ну и правильно,- согласился я,- там бабки без него шороху наведут.

Окончательно успокоившись, я пошёл за ворота, перекурить. На душе полегчало, всё-таки я беспокоился за мать. Позвонил Маше, но поговорить не вышло, занята была.

Сигарета уже догорела до половины, и я прикидывал, не выкурить ли вторую, как меня окликнули.

-Раймон!

Я обернулся - Димка. Чего этому гаду ещё от меня нужно, а? Вид у него был растрёпанный.

-Раймон, послушай,- он повертел головой и откашлялся,- я понимаю, но всё-таки могу я тебя попросить…

-Не-а, не можешь!- ещё чего, просить он вздумал.

-Послушай, просто, ну, ничего не надо делать, то есть наоборот, не делать, пойми ты, я тут всё рассчитал, и если ты, как всегда, на лихом коне, с шашкой наголо…

-Не твоё дело, на ком я и куда.- Я вытащил - таки вторую сигарету, затянулся.

-Я тебя прошу, ну не лезь ты в мои дела,- он встал передо мной,- я ж как лучше хочу! Пойми ты, тебя бы в том домике и закопали бы, если бы я не вмешался! Я же понимаю, сколько тебе должен, и прощенья не прошу ,но долг отдам!

-Да иди ты на…- огрызнулся я,- сам как-нибудь разберусь, куда мне на коне и с шашкой под красным пролетарским знаменем лететь.

-Я так и думал,- он как-то сдулся,- ну, я пытался…

Димка ссутулился и побрёл к школе. Я бросил недокуренную сигарету на снег и придавил ботинком. Хорошее настроение точно мокрой тряпкой стёрли. Теперь я не я буду, если не узнаю, чего они там задумали, и всю малину им не обломаю! Ничего, два дебила- это сила, а нас даже не два а как минимум трое- я и девчонки, а как максимум…как максимум- ещё целый десятый класс! Ну, и педколлектив частично…

-Роман Сергеевич,- директор осторожно взяла меня под локоть, когда я шёл из столовой,- в пятницу школьная дискотека…новогодняя…

-Я в курсе,- я кивнул, Дунька уже все уши нам прожужжала, каждый вечер они втроём выбирали, что ей надеть.

-Вы дежурите,- огорошила меня директор,- вы, Дмитрий Николаевич, и я тоже буду. Сами понимаете, без мужчин нам сложно будет.

-Хорошо,- я , честно говоря, так и так хотел проконтролировать…вот такое я оно. Нет, ну мало ли что!

Директор выдохнула, она наверно думала, что меня ещё уговаривать придётся, а я взял, и все планы ей обломал, сразу согласился.

Вечером, когда женская половина населения моей квартиры в очередной раз устроила ревизию своих шмоточных залежей, я вытащил из шкафа драные джинсы, чёрную футболку с приснопамятным черепом и старую, но нежно любимую косуху. Присовокупил гады до колена, художественно разложил всё это богатство на диване. Потом, немного подумав, добавил к композиции растянутый чёрный свитер, который раньше носил вместо шарфа. А что? Рукава на шее завязал- и в шею не дует, и спину греет .Полюбовался и тут меня осенило…я вспомнил, где он! Белый свитер, который до сих пор не может забыть Лариска! Я его в своё время надёжно упрятал, боялся, что затаскаю, испачкаю или потеряю. Этот свитер связала собственноручно Серафимушка, и был он мне подарен на восемнадцатилетие.

Я приставил стул к книжному шкафу, и принялся шарить на самом верху. Нащупал пакет со свитером, тут, по закону подлости одна из ножек стула подломилась, и я с грохотом полетел на пол, в обнимку с пыльным пакетом. Вдогонку мне по голове шандарахнуло каким-то фолиантом, а другой, не менее зловредный, томик больно саданул углом по локтю. Я взвыл от боли, сидящий рядом кот ехидно фыркнул, но тут же был сметён спасательной командой, в составе одной Маши и двух малолетних кикимор.

-Раймон, что с тобой?- меня тут же схватили, оттащили к дивану, ощупали на предмет целостности организма…

-Свитер искал,- признался я,- навернулся малёх…

-А это что за выставка?- Маша, наконец, заметила старательно выложенную мной композицию.

-А это я с вас пример беру,- хмыкнул я,- на дискотеку школьную собираюсь. Дежурить меня там подписали. Так что, Авдотья, я за тобой следить буду! Не разгуляешься.

Дунька обиженно фыркнула и покраснела. Акулька захихикала.

-Ой, хозяин, а книжки откуда такие?- вдруг удивилась старшая кикимора.

-Откуда, откуда,- проворчал я, потирая пострадавшую голову, -с верхней полки свалились, причём все на меня! Чего хоть там?

-Так тут это…- Акулька подлезла к Дуньке под локоть,- не по нашему!

-Опять,- простонал я,- гады-предки, перевести что ли не могли…мучайся тут теперь! Наоставляли понимаешь, наследства!

-А что за свитер?- подозрительно поинтересовалась Маша,- чёрный вроде тут, в моём ты на работу ходишь…

-Белый, Марусь,- я развернул пакет и вытащил свитер. Он пах дешёвым табаком, но, в общем и целом, хорошо сохранился. Из пакета выпала пачка «Примы», которую я когда-то запихал туда, от молей.

-Надо же, а я думала он погиб давно,- Маша осторожно погладила свитер,- ты же его не носил почти!

-Я его берегу,- пояснил я,- это Серафимушкин последний подарок.

-А ты в него влезешь?- подозрительно поинтересовалась Маша,- времени-то много прошло.

Я натянул свитер, он сидел как влитой. Маша рассмеялась.

-Ты чего?

-Вспомнила, как Лариса тебя испугалась, ты тогда в этом свитере и был! Только причёска другая.

-Может опять так покрасить?- предложил я,- и подстричь…

-Вот ещё! Мы же в субботу на свадьбу, ты что забыл? Надо твою рубашку белую постирать и погладить, и галстук найти, и…

-Маня, придержи коней,- я обнял жену,- я на свою-то свадьбу так не наряжался, а ты хочешь, чтоб я на чужую таким чучелом шёл?

Маша обиженно засопела носом, потом повернула голову, и посмотрела на нашу свадебную фотографию, аккуратно вставленную мной в рамку и повешенную на стену. На фотографии, держась за руки, стояли мы, красивые, с идиотски- счастливыми рожами. Маша в роскошном белом платье и фате до земли, и я, в косухе, майке с черепом, рваных джинсах и берцах. А что? Не виноватый я, оно само так получилось…