– Вы тут все герои, – огрызнулся Алексей, не отрываясь от промывания. – Камикадзе.

– Э, – парень растерянно заморгал, убирая золотисто-рыжие пряди, упавшие на лицо. – Мы тут, что, по-твоему, в игрушки играем?

– Лучше бы в игрушки, – кивнул Леша. – Может быть, тогда от вашей дури страдали бы только вы.

– Лёш, ты не понимаешь, – запоздало попытался вмешаться Юджин, воспользовавшись тем, что раненный парень на мгновение потерял дар речи.

– Я уже не уверен, что хочу понимать, – признался Алексей. – И знать не желаю, где они были и что делали. Но я не хочу, чтобы ты, Юдж, позволял себя в это впутывать.

– Эти самые они, вообще-то, такие же твои братья, как и Лютнист! – вдруг обиженно выпалил парень.

– Яр, Лёш, прекратите, – попросил Юджин.

Глаза у него сделались несчастные и тоскливые. От этого взгляда Алексей почувствовал укол совести, что еще больше его разозлило.

– С такими братьями врагов не надо, – буркнул он прежде, чем заметил, как угрожающе выпрямился Максим.

В следующую секунду Мечник огрел Книжника невесть откуда взявшимся прикладом, и мир потемнел окончательно.

"Стоп. Не правда. Какой приклад? Никто меня тогда не бил, мы просто сильно поспорили с Ярославом и…

Но почему тогда так раскалывается голова?"

Алексея вздернули на ноги и поволокли. Он послушно пошел за влекущей его силой, не в состоянии даже открыть глаза. Голова невыносимо болела, его мутило и шатало. Немели руки в слишком тугих наручниках.

Внезапно земля ушла из-под ног, и Леша рухнул лицом вперед. Его подхватили в последний момент, не дав разбить и без того поврежденную голову, но он сильно ударился коленями. От новой боли в голове чуточку прояснилось, и глаза распахнулись сами собой.

Сквозь мутную пелену дурноты, Алексей разглядел огромное помещение, похожее на ангар для самолетов или какой-то цех. Однако ни самолетов, ни каких-либо станков не было видно – только разнокалиберная техника, разной степени вооруженности. За спиной гудели, закрываясь, автоматические створки ворот. Вокруг суетились люди в уже знакомой черной форме, подчиняясь приказам людей с желтыми нашивками на рукавах.

– Эй, пациент, долго отдыхать будем? – кто-то дернул его за плечо, вынуждая подняться.

Пятки холодило от металлического пола сквозь тонкие носки. Леша не помнил, когда и где потерял вторую кеду, и сейчас это заботило его меньше всего. Он заморгал, с тупым бесстрашием рассматривая лицо парня, который не позволял ему упасть обратно. Это был тот самый подставной медик, с которым разговаривал Эрик…

Где Эрик?

Алексей попытался оглядеться, слишком быстро повернул голову. Его тут же повело, желудок подскочил к горлу.

– Стоять, не падать! – весело скомандовал парень, еще сильнее стискивая руку на Лешином плече. – Ты начальству нужен живым.

– К-кому?

– Хэй, Койот, тебя можно поздравить? – женский голос показался Алексею слишком пронзительным.

Он сгорбился, прижимая голову к плечу в надежде закрыть хотя бы одно ухо.

– Поздравь, – откликнулся «медик».

В суженом поле зрения Алексея появилась девушка, похожая на росчерк черной туши – тонкая, с резкими чертами лица, яркими губами и смоляной косой, достигающей поясницы. Она приблизилась вплотную, жадно и нарочито откровенно поцеловала парня в белом халате, игриво растрепала его и без того всклокоченную шевелюру. И вдруг шагнула к Леше так близко, что он с отчетливой ясностью разглядел желтые крапинки в ее злых, синих глазах.

– Это… – девушка тут же удивленно отступила на полшага. – Это же…

Алексей понял, что она узнала его, хотя сам он готов был поклясться, что видел ее впервые.

– Красивый правда? – с гордостью заявил Койот, не замечая замешательства девушки. – Только малость пришибленный. Это потому что я его пришиб!

«Медик» рассмеялся собственной шутке. Потом добавил:

– Прикладом приложил и переборщил малость. Ничо, оклемается.

От воспоминаний об ударе голова вспыхнула новым приступом боли. Алексей покачнулся, зажмурился, прогоняя накатившие слезы. Пока он стоял погруженный в себя, вокруг что-то неуловимо изменилось. Стихли посторонние разговоры и смешки, люди в форме перестали беспорядочно толпиться, выстроились в шеренги. Койот отпустил Лешу и подобрался. Только девушка осталась стоять в прежней, расслабленной позе.

И в воцарившейся тишине Книжник услышал шаги.

Кто-то неторопливо шел мимо рядов людей и техники. Каблуки слегка стучали по металлическому полу ангара. Он приближался.

Алексею вдруг стало холодно. Он увидел неприметный черный мешок, брошенный кем-то прямо под колеса одной из машин скорой помощи. Продолговатый большой мешок с молнией по всей длине. Рядом с ним остановились мужские туфли из черной кожи.

– Лемур? – спросил кто-то бесцветным голосом.

Один из форменных присел перед мешком. Вжикнула молния.

Алексей хотел зажмуриться, но не успел.

Эрик продолжал смотреть в пустоту остекленевшими глазами. Бледный, с застывшей на синих губах полуулыбкой.

– Закройте, – скомандовал кто-то все так же бесцветно.

Молния поползла вверх.

– Глаза, – услышал Леша свой собственный, слабый и дрожащий шепот. – Закройте ему глаза.

Койот насмешливо хмыкнул. А девушка вдруг шагнула к телу Лемура. Остановила молнию. И на миг накрыла его лицо ладонью, опуская веки. Ухмылка Койота стала еще шире, но больше никто не смеялся.

Кожаные туфли шагнули к Алексею. Он невольно проследил взглядом за их перемещением, чувствуя в груди какую-то гулкую, саднящую пустоту.

– Кто это? – спросил голос над опущенной головой Леши.

– Пациент, – ответил Койот.

И сморгнул, мгновенно теряя половину уверенности. Глаза его вновь беспокойно забегали.

Холодные пальцы обожгли подбородок Алексея, вздергивая его лицо вверх, навстречу взгляду паучьих глаз. Книжник сморгнул, обмирая всем своим существом. В горле запершило, словно в огромном помещении вдруг разом закончился воздух.

Мужчина просто смотрел. Но его стальные глаза буквально пронзали душу, словно клинки. Книжник сжался, захлопнулся. В сознании сам собой возник образ белого щита, закрывающего его от враждебного металла. Инфополе вспучилось вокруг лентами беленой бумаги, обнимая и защищая его, не впуская Паука внутрь.

Мужчина не изменился в лице, но пальцы с подбородка убрал и взгляд отвел. Дышать сразу стало легче.

– Это не пациент, – произнес мужчина все так же равнодушно, но все находящиеся в ангаре невольно втянули головы в плечи. – Это не Лютнист.

Койот побледнел, взгляд его затравленно метался.

– Л-лемур его вел, – пробормотал он. – Я п-подумал…

– В следующий раз подумайте еще раз, – посоветовал мужчина со стальными глазами. – Все свободны. Операцию считаю проваленной – ожидайте взыскания.

Он развернулся и все так же неспешно зашагал в обратном направлении.

– Альберт Генрихович, а с этим, что делать? – спросила девушка, тыча пальцем в Алексея.

Паук приостановился, оглянулся через плечо. Клинок снова попытался пробить оборону, но Книжник и не думал опускать щит.

– Он мне не нужен, – решил Альберт Генрихович, продолжая движение. – Можете отдать его в лабораторию. Думаю, там найдут ему применение.

Девушка шла впереди, насвистывая беспечную мелодию. Эхо ее свиста отражалось в гулких коридорах и дробилось на отголоски в высоких потолках. Алексей послушно шагал, поддерживаемый людьми в форме сразу под обе руки. Его все равно чуть вело, а однообразный интерьер смазывался в мутную серую полосу стали с вкраплениями бетона.

Леша понимал, что ведет себя словно безвольная скотина, идущая на убой. Но тупая боль, тошнота и страх подавляли любые зачатки к сопротивлению. Это было унизительно. Алексей старался не думать о том, куда он попал и куда движется, он вообще старался вытеснить любые мысли. Потому что следом за ними всплывали кадры воспоминаний их последних с Эриком минут. Губы сушило и пекло, словно на них все еще горел поцелуй Лемура. Последний.