Мои усохшие габариты позволяли даже изредка дышать, поэтому узкие места я преодолевал без проблем.

Шедший первым Стриж при помощи миниатюрного резака мигом расправился с петлями, которые неосмотрительно располагались с внутренней стороны. Хорошо, что владельцы крематория не стали менять конструкцию, ограничившись лишь системами обнаружения. Дальше в ход пошёл гидроклин, без труда отжавший металлический люк в сторону, и только потом специалист спустился вниз, дав остальным дорогу.

Наступил самый тонкий момент проникновения. Если сейчас выбирающихся бойцов засекут, то весь план операции можно скрутить в трубочку и засунуть куда подальше. Достаточно одной удачно брошенной гранаты, чтобы атака захлебнулась, не говоря уже о более изощрённых средствах обороны. Увы, никакой информации по дополнительному вооружению охраны у нас не было, поэтому пришлось идти на риск. Впрочем, не в первый раз.

Единственным нашим прикрытием являлось звено дронов, паривших на приличной высоте. К сожалению, они могли наблюдать лишь за передвижениями во внутреннем дворе, а вот основное здание и даже каптёрка у ворот были скрыты от наблюдения. Спецы могли лишь с уверенностью подтвердить, что возле люка никто не дежурит, и на этом всё.

Цой вышел на поверхность первым, за ним ринулись остальные, расходясь по территории согласно обговорённой схеме. Одна пара сразу же ринулась разбираться с охраной, а остальные, включая меня, поспешили к пожарному входу. Тут уж не до сантиментов с обхаживанием охранных систем – всё должен был решить стремительный натиск. Благо интересующее нас здание большими размерами похвастаться не могло. А сигнал тревоги, если таковой пошлют, должны перехватить технари, врубившие «глушилку».

Поэтому, пока не начнётся интенсивная стрельба, никто даже не поймёт, что здесь творится. В отличие от того же кино, она не длится долго, и у нас будет время разжиться информацией в том или ином виде.

С другой стороны могло случиться всё, что угодно. Это не очередной перевалочный пункт, а целый координационный центр, управляющий операциями не только в нашем городе, но и в целом регионе. А что, вполне неплохо устроились ребята. И к траурно-чёрным грузовикам все привыкли – вози в них, что хочешь. И от улик, включая неизбежные в их работе трупы, избавляться очень даже удобно. Килограммом золы больше, килограммом меньше – кто там заметит?

Проблемы, как обычно, начались ровно с первой же минуты, как мы выползли из коллектора.

Едва только Стриж отпер резаком дверь, как на связь вышла пара бойцов, занявших сторожку:

– Цой, беда. Охрана холодная.

– Давно? – отрывисто спросил командир, подав знак всем нам замереть.

Примерно час назад отсюда вырулил вполне обычный погребальный кортеж, за которым увязалась машина наших «наружников» и тогда ребята в чёрной форме были вполне себе живы, все четверо. Больше никто не въезжал и не выезжал.

– Да, – последовал ответ. – Полчаса точно.

– Всё, сворачиваемся, – процедил азиат. – Бегом назад.

– Может быть, зачистка ещё идёт, – возразил я, отчаянно борясь с очередным приступом ярости.

Слишком мало этих ублюдков отправилось на тот свет, и отступать сейчас, буквально стоя на пороге…

– Кул, это подстава. Надо уходить, и пусть федералы сами разбираются.

Конец его фразы я едва расслышал, заворожённо наблюдая за двумя женскими фигурами, показавшимися в полумраке коридора, который начинался прямо за гостеприимно распахнутой дверью. Достаточно только сделать шаг вперёд, к ним навстречу…

Но взявшиеся за руки Лидия и Элли выражали полную солидарность с командиром группы зачистки, перегородив мне путь. Если бы не самое подходящее место и время, можно было восхититься их решимостью меня задержать. Вот только больше не существовало в мире препятствия, способного меня остановить.

– Ещё скажите, что вы подружились! – прорычал я.

Цой что-то кричал, но звуки плохо доходили до моего сознания, утонувшего в алом мареве. Я должен был убить этих подонков, всех до единого. И, если кто-то меня опередил, то он жёстко об этом пожалеет…

Уж я об этом позабочусь.

Так близко к ним ещё никто не подбирался, и бросать дело на полпути было выше моих сил. Но, к сожалению, утолить разъедающую меня изнутри жажду мести сегодня было не суждено. И дело не в том, что на мне повисло несколько бойцов, изо всех сил пытаясь затрамбовать меня обратно в тоннель. Просто чёртово здание крематория, где ждали ответы на многие мои вопросы, внезапно взлетело на воздух.

– Мне передали, что ты пришёл в себя.

С этими словами Мишель по-хозяйски вошла в мою крохотную палату и устроилась в единственном кресле напротив кровати. Как всегда, она выглядела эффектно – в узких брюках и приталенном пиджачке, будто заскочила ко мне прямиком с деловой встречи.

Я с огромным трудом приподнялся на локтях, чтобы поприветствовать куратора, но тут же без сил рухнул обратно. Хуже моё состояние было лишь сразу же после разморозки. Наверное. Хорошо, что забинтованные руки-ноги все на месте и кое-как слушаются. А в целом же я напоминал неудачную отбивную, подгоревшую в нескольких местах.

Пришлось прибегнуть к возможностям медицинского ложа, приподняв изголовье. Никаких сверхтехнологий, как у Георгия, здесь не наблюдалось – всё управление происходило при помощи стародавних кнопок и старой доброй гидравлики.

Местный персонал разговорчивостью не отличался, начисто игнорируя мои вопросы. Сказать по правде, я видел лишь одну медсестру, регулярно меняющую капельницы и прочие медицинские расходники. Так что этого визита я ждал, как дети – пришествия Деда Мороза.

– Давно я тут валяюсь?

– Третий день, – ответила женщина, положив на прикроватную тумбочку плотный пакет из супермаркета.

В её голосе просквозило отчётливое недовольство. И было отчего – я совсем потерял контроль и едва не подвёл всю группу. Остатки волос так и хотелось выдернуть.

– Как Цой?

– Жив. Потерь нет. Хотя в строй некоторые вернутся не скоро. Это тебе от него, сказал – витамины, чтобы поправлялся скорей.

В пакете оказалась парочка заботливо уложенных апельсинов и один-единственный банан. Тут не надо быть ветераном сил спецназначения, чтобы догадаться о смысловой нагрузке данного гостинца. Да, неудобненько получилось…

– Что с базой?

– Там сейчас работают эксперты, но я сомневаюсь в том, что там уцелело хоть что-то мало-мальски ценное, – поделилась собственными размышлениями Мишель. – Охранники отравлены до нашего прихода, от остальных остались лишь фрагменты тел. Сейчас их идентифицируют. Прочие группы оказались зачищены, в том числе и та, за которой мы следили. Работа профессионалов.

– Удалось засечь ликвидаторов?

– Да, одного. Но им уже займутся другие. Мы привлекли слишком много внимания. Мне придётся объясняться по поводу всей операции, поэтому наше сотрудничество на этом заканчивается. Не кори себя, дело не в твоём срыве, тебя там вообще по факту не было.

– То есть, как это? – немного опешил я от такого поворота.

– Официально ты продолжаешь находиться в отставке. Мне дали некоторую свободу в расследовании, но я вышла за рамки. Взрыв – это не перестрелка во дворе, так просто не замнёшь.

– Только не говори, что мы всё это время действовали по твоей инициативе, – простонал я. – Ты что, не поставила в известность начальство?!

– Мне пришлось держать некоторые вещи в секрете. Иначе бы мы сейчас общались бы с тобой на очной ставке, заключённые под стражу. Твоим феноменом вовсю интересуется Интерпол, а это очень серьёзно. Насколько мне удалось узнать, они взяли кого-то из твоих… Собратьев по криозаморозке. И поэтому они не успокоятся, пока не переловят остальных.

– Зачем тогда нужно было привлекать меня?

– Ты показал свою эффективность как агент. У меня не так много людей в подчинении, чтобы разбрасываться кадрами. А что касается твоего поиска… То, что однажды проделала я, можно легко повторить и выйти на тебя. Пока ты играешься в свои безобидные игрушки и ведёшь мирную жизнь – внимание к твоей персоне минимальное. Но стоит тебе попроситься обратно на службу, как тобой займутся всерьёз. И первая же проверка выявит в тебе самозванца.