— Ааа… – болезненно простонала Юлия.

— Я вроде упал на мягкое, так что все хорошо… – поделился я радостью.

— Ты на мою грудь упал, идиот! Слезь!

– Эй-эй, не дергайся так! Черт, у меня голова застряла в фартуке, погоди…

– Извращенец! Я так и знала, ты вырос извратом!

– Кто бы говорил… – парировал, кое как освободившись. Ее кухонный фартук скатался, так что я вижу все… она не носит белья под ним, серьезно?

— Ты… что ты знаешь?

-- Погоди, давай перед такими раз… – я попытался встать, оперся одной рукой на плитку, на полу, но… помните, я упоминал, что выдавил много шампуня? Едва я приподнялся, моя рука уехала в сторону и… я плюхнулся лицом в подушки безопасности.

– А! Больно же!

– Я вот мне довольно… мягко… приятно, я могу и привыкнуть… ай! Ай-ай-ай! – она схватила меня за ухо, ее лицо снова красное, но похоть уступила место гневу.

– Твой отец был таким-же извращенцем, как и твоя сестра! Вы генетические извраты!

– Вчера ты не особо была против.

– Что, да откуда ты… !?

– Это уже секрет Поли в шинели. Весь дом знает, я у вас и пары дней не живу, неужели не могли потерпеть немного?

Она повернула голову в сторону:

– Будешь делать, как и твоя сестра? Шантажировать меня? Использовать мои чувства?

– Да ладно тебе, не плачь… – слезы выступили на ее глазах, я пытался, словно джентльмен стереть их, но… помните, как я пролил шампунь на пол, а потом весь в нем вымазался? Ну, так вот мои руки были все в шампуне, и…

– Глаза, глаза! – да, шампунь попал ей в глаза, похоже, я все сделал только хуже.

Через несколько минут, когда она все же промыла глаза, она стояла у раковины, вытирая лицо, и я не упустил случая попятиться на ее задницу. Она не носит белье, так что все хорошо видно.

– Юлия, я не знаю, что у вас за отношения такие, но не волнуйтесь, если она вам угрожает, я этого не допущу и защищу вас…

Юлия повернулась ко мне, смотря счастливыми, полными слез глазами:

– Сп… спасибо, я думала, что ты такой же злой, как и Саори… – она разрыдалась, и я не зная, что делать, обнял ее, пытаясь утешить. Она давно сняла фартук, который весь стал грязным, так что сейчас она полностью голая и я прижимаюсь лицом к большой мягкой груди. Приятно…

– Извини…

– За что?

– Я должна больше тебе доверять, извини, я не хотела, чтобы ты тут жил, но… ты пришел домой весь в ранах, и разве я могла тебя выгнать? Я подумала, что может ты хороший человек, но потом ты показал себя как полный извращенец… – ее речь становится невнятной, она слишком нервная и почти плачет, говоря это.

– Саори вас бьет? Угрожает? Шантажирует?

– Не совсем… она, конечно, та еще злюка, но я люблю ее… но… в последние пару месяцев она ведет себе очень грубо, она словно отдаляется от мира.

– Несколько недель? Так это давно началось?

– Она была доброй и заботливой девушкой, но после, она словно изменилась, стала молчаливой и грубой в постели.

– В пх… – я подавился слюной – в постели?

– Да, она раньше была такой заботливой и милой, но в последнее время ее словно подменили. Я немного подумала, и знаешь… я рада, что ты теперь здесь. Если кто и победит тигра, то это будет лишь дракон.

«О, она считает меня драконом? Это так мило»

– Простите меня, за тот случай с трусиками, я постараюсь сдерживаться.

Она с любовью посмотрела мне в глаза, а после поцеловала в губы. Я был так растерян, что мог произнести в ответ лишь бессмысленное сочетание звуков.

– Думаю, вы меня немного переоцениваете, я врятли совладаю с Саори, она так на меня реагирует, будто я ее враг, а не семья.

– Она запуталась, вот и все. У моей дочери странный период в жизни. Но когда ты был ранен, она так сильно переживала, что разрывала телефон Азуми… она моя подруга, медсестра из академии. Я вызвала ее, так как Саори просила не вмешивать в дело врачей, сказала, что нашему дому, не нужна лишняя огласка.

– Судя по истории, она заботилась только о своих тайнах.

Юлия лишь пожала плечами:

– Когда ты меня поцеловал, я вспоминал о твоем отце…

– Об этом ублюдке, что сбежал и нас бросил?

– Д-да… это было не совсем так, ситуация была немного сложнее и у него были свои обстоятельства… и после, когда я увидела ту штуку… – ладонь Юлии легла на моего питона, пару раз проведя по стволу пальцами, отчего тот принял боевой режим.

– Да… длина, форма… все как у него… я так сильно скрывала свою похоть и страсть, но я не могу… похоже вся наша семья – полностью порочна. Прости меня Казума, прости… но даже вчерашней ночи мне было мало…

– Шта!? – удивленно воскликнул я, но мой рот тут же запечатали поцелуем.

— Ты так на него похож…

– На кого? — удивился я.

— На своего отца, на кого же еще? — мы отошли немного в сторону и Юлия села на стиральную машину, она была выше меня, и сейчас мы стали почти одного роста.

– На того козла?

— Ну… у него были свои обстоятельства… в любом случае, после его ухода я поклялась не спать с другими мужчинами, но… твоя сестра, эта ее мальчишечья прическа и увлеченность мотоциклами… она такая мужественная и сильная, только вижу ее как… все внизу становится влажным и горячим…

Понятно… я думал, Саори силой ее заставила стать извращенкой, но похоже она была такой всегда. Может уход отца из семьи сделал ее безумной от горя? Странная история, однако, Саори, похоже, не такая злодейка, как мне думалось, может я не должен судить свою сестру, даже не поговорив с ней сперва? С другой стороны… как с ней поговоришь то? Из нее и пары слов не вытянуть, а едва она открывает ротик, как начинаю потоком сыпаться оскорбления и упреки. Моя милая сестренка выросла настоящей цундурой.

– Но раз уж ты подрос и стал таким мужественным… — она издала тихий стон, и спохватившись, сделала вид, будто ничего не было – … может, ты станешь моим хозяином и защитишь меня от Саори?

– Чо!? – я был поражен, даже не тем, что она сказала, а как легко она это сделала.

Лицо Юлии стало красным и разгоряченным от жара, из рта выходит немного пара при каждом выдохе.

– Я конечно очень люблю свою дочь, но… ее приказ не носить нижнего белья когда я готовлю и подаю еду на стол… в одном фартуке ходить так смущает… и… ладно, со смущением я могу справиться… но мне иногда бывает очень холодно… но как я могу нарушить приказ? Если бы ты стал моим хозяином и… и отменил этот приказ, я была бы так благодарна…

— Я вам… тебе нравлюсь?

-- Видимо это все моя влюбленная натура. Разве я могу полюбить другого мужчину? Нет-нет-нет, я не такая ветреная женщина. Но ты и Саори так похожи на отца, что… разве это можно считать изменой? Скажи Казума, разве я ненормальная? Разве любовь это нечто порочное и грязное? Разве хранить верность недостойно?

У нее в голове гоголь-моголь, вот что я понял. В ее разуме смешались и кони, и люди. Она не хочет изменять отцу, но такая извращенка, что готова сделать это с любым более-менее на него похожим. Это немного пугает.

– Так ты… ты станешь моим хозяином?

– А что же Саори? Она не обидится, если ты променяешь ее на меня?

– Променяю? О чем ты? – Юлия развела ноги в стороны, теперь они были в форме буквы М, она уперлась пятками в бока стиральной машины. Я не упустил шанса взглянуть на ее выбритую розовую щель, и Юлия усмехнулась, когда это случилось.

– Разве я могу выбирать, кого из вас я буду любить больше? Я буду вашей. Вы двое будете моими… все будут рады. Я люблю Саори, просто ее приказы иногда бывают такими… смущающими, и мне нужен некто, кто примет мою сторону. Мне нужна поддержка в споре.

– То есть я?

– Именно… так что? Ты станешь моим хозяином?

– Л-ладно… – неуверенно ответил я.

– Спасибо, спасибо, спасибо, спасибо! – она обняла меня и принялась сжимать в объятиях, эй я тебе не игрушка! Я живой человек! А… мои кости! Они трещат! Насколько сильна эта мама-медведица?