необходимость бежать из Ганы повергла моего отца в шок, говорила она во время траурной церемонии, на которую пришли его старые друзья-социалисты

какая травма: потерять дом, семью, друзей, культуру, родную речь и оказаться в стране, которой он не нужен

потом у него родились дети, и он решил, что мы должны получить образование в Англии, точка

мой отец верил в высокие цели левого движения и не жалел усилий, чтобы сделать мир лучше

она не стала говорить, что принимала отца как нечто само собой разумеющееся, с детства и до самой его смерти смотрела на него зашоренными глазами, сверху вниз, хотя он ничем перед ней не провинился, ну разве только не оправдал ее феминистских ожиданий

она вела себя, как эгоистичный глупый ребенок, а теперь уже ничего не исправишь

каждый год он писал в открытке к ее дню рождения о своей любви, а мать потом эту открытку ей посылала

ее успешные старшие братья щедро отдали ей бо́льшую долю оставшегося в наследство семейного дома в Пэкхеме

это позволило ей внести существенный депозит на покупку домика с верандой и крошечным садом на Рейлтон-роуд в Брикстоне

так у нее появилось свое жилье

Язз

появилась на свет девятнадцать лет назад в родильном бассейне, стоящем посреди гостиной с горящими свечами

и благовонными палочками и музыкальными всплесками, при участии повитухи Шерли и Роланда, старого друга, согласившегося стать отцом-донором, после того как уход обоих родителей поверг ее в небывалую, всепоглощающую меланхолию

ей повезло: Роланд, проживший пять лет с Кенни, при этом подумывал о том, чтобы стать отцом

раз в две недели на пару дней он забирал крошку Язз к себе, повергая Амму в печаль, что ее лишают сладкой свободы проводить выходные с новорожденной

Язз была чудом, о котором она даже не мечтала, появление ребенка придало ее жизни полноту, о чем она редко кому говорила, поскольку это попахивало антифеминизмом

Язз стала ее контркультурным экспериментом

она кормила ее грудью, где бы ни находилась, совершенно не заморачиваясь, оскорбляет ли этим окружающих

всюду таскала ее, посадив сзади или закрепив перед собой на лямках, укладывала в уголке репзала и прямо на столе во время совещаний

брала ее с собой, путешествуя поездом и самолетом, укладывала в люльку, больше похожую на вещевой мешок, и однажды чуть не пустила по ленте для досмотра багажа, пришлось слезно упрашивать, чтобы ее за это не арестовали

за ребенком присматривали семь крестных отцов и две крестные матери

с гарантией, что справятся с ребенком, когда он подрастет и перестанет быть таким легеньким и податливым

Язз позволялось носить все, что ей нравится, лишь бы не в ущерб здоровью

главное, свобода выражения, пока в ней еще не подавили вольный дух с помощью навязчивой регламентации образовательной системы

у Аммы сохранилась фотография дочери, где она идет по улице в пластиковом нагруднике римского легионера и оранжевой балетной пачке, с белыми крылышками феи, в желтых шортах и лосинах в красно-белую полоску, на ногах разная обувка (сандалета и галоша), помада на губах, щеках и на лбу, а на голове косички с маленькими куколками на концах

Амма игнорировала сострадательные или осуждающие взгляды прохожих и недалеких матерей на детской площадке или в яслях

Язз никогда не ругали за прямоту, а вот за сквернословие – да, над своим словарем надо работать

лучше назвать Мариссу неприятной или непривлекательной, чем говорить «жопа с ручкой»

она не всегда получала, чего ей хотелось, но, если просьба звучала убедительно, появлялся шанс

Амма желала, чтобы дочка была свободной и сильной феминисткой

позже она записала ее на персональные курсы развития для детей – пусть обретет уверенность и умение самовыражаться в любой ситуации

это была ее большая ошибка

мам, сказала Язз в четырнадцать лет, собираясь с друзьями на музыкальный фестиваль в Рединге, ты поставишь мое ювенальное развитие под угрозу, если будешь меня ограничивать в этот критический момент на пути к свободомыслию и самовыражению взрослой женщины, какой ты желаешь меня видеть, или ты правда хочешь, чтобы я сбежала из дома, где я в безопасности, и жила на улице, занимаясь проституцией, чтобы выжить, употребляла наркотики, совершала преступления, страдала от анорексии и издевательств ублюдков-эксплуататоров вдвое старше меня и умерла раньше срока в сумасшедшем доме?

Амма промучилась все выходные, пока девочка была вдали от дома

мужчины на нее засматривались еще до того, как она вошла в период полового созревания

люди до конца не осознают, сколько вокруг нас педофилов

а уже через год Язз назвала ее феминацисткой, когда она собиралась на вечеринку, а мать ей посоветовала удлинить юбку и укоротить каблуки, а также уменьшить декольте, чтобы прикрыть хотя бы тридцать процентов тела, хотя и двадцать процентов по нынешним временам считалось приличным

не говоря уже о бойфренде, подбросившем дочь до дома на машине

как только Язз перешагнула через порог, Амма задала ей невинный вопрос, уместный в устах любого родителя

кто он и чем занимается? в надежде услышать, что он шестиклассник, совершенно безобидный мальчик

в ответ со всей серьезностью, внаглую Язз произнесла: мам, это тридцатилетний психопат, который похищает невинных девушек и надолго запирает их в погребе, где ими пользуется так и сяк, а потом изрубает на мелкие кусочки и убирает в морозилку для зимнего рагу

после чего упорхнула к себе наверх, оставив легкий запашок анаши

ее дочь даже не желает называть себя феминисткой

феминизм это что-то стадное, заявила она матери, даже слово «женщина» уже устарело; Морган Маленга, небинарная активистка в универе, открыла мне глаза: похоже, в будущем мы все станем небинарными, ни мужчинами, ни женщинами, которых, в принципе, мы из себя изображаем, так что твоя женская политика, мамуля, скоро превратится в ненужный орган, и, кстати, я гуманитарианка, а это на порядок выше, чем феминизм

ты хоть слышала такое слово?

Амма скучает по дочери, уехавшей учиться в университете

но не по ядовитой змее, которая ждет момента, чтобы ее ужалить, ведь, с точки зрения Язз, только молодежь способна на чувства

она скучает по той, чьи шаги слышны в соседней комнате

по той, что, как ураган, врывается в комнату с криками: где моя сумка/телефон/проездной/книги/голова?

привычный фон, когда она рядом, щелканье замка в туалете, хотя в доме, кроме них, никого нет, эта привычка сохранилась у нее со времен половой зрелости, и Амма находит ее оскорбительной

ровно десять прокруток перцемолки над (баночным!) томатным супом вместо материнского чудного домашнего супчика

по утрам музыкальное урчание и радиобормоток из спальни

по субботам – свернутый клубок на диване в гостиной, под пуховым одеялом, смотрящий телевизор до полуночи, чтобы потом пойти спать

Амма вспоминает, как в ее возрасте куролесила всю ночь и возвращалась домой утренним автобусом

в отсутствие Язз в доме иначе дышится

Амма ждет, что по окончании университета она вернется

и восстановятся шум-гам и хаос

большинство выпускников возвращаются, разве нет?

иначе они не могут свести концы с концами

Язз может здесь жить

сколько ей заблагорассудится.

Язз

сидит в партере, в самой середке, на одном из лучших мест в зале, выбранном мамой, хотя предпочла бы сидеть где-нибудь на галерке, чтобы тихо улизнуть, если пьеса ее сильно разочарует