Хорошо разглядеть Павел мог только ближних. В основном, это были крупные размером с земных коней зверюги на четырёх стройных ногах, на чём их сходство с земными лошадьми и заканчивалось. Длинная шерсть странных скакунов пестрила желтизной и всеми оттенками красного, а вытянутые бычьи морды не отличались изяществом.

   Но больше всего Павла поразило то, как животные двигались. Каждое жило на собственной шестиколёсной платформе. Именно жило. Животное перебирало конечностями, но выглядело это как бег белки в колесе, словно массивные широкие копыта и не касались пола платформы, а семенили в воздухе. Однако махина на колёсах каким-то чудом подчинялась этим движениям и легко катилась куда требовалось.

   И ведь никаких удерживающих животное на месте механизмов не видно, ни сбруи, ни ограждений. Есть только громоздкий синий, как будто из пластика, ошейник на массивной шее каждого. Создаётся впечатление, что эти механические, явно искусственного происхождения платформы - естественное продолжение животных.

   - Идём, - уверенно побежал к табуну Илья. - Я вчера одного опробовал. Видишь, у них в конце платформы выступ и держатель, как специально для нас, ну, то есть для Рихов, для наездников, короче. И рассчитано даже, как по заказу, на двоих.

   Первое же животное ярко рыжего окраса позволило людям вскочить на выступающую узкую площадку, видимо Илья оказался прав, и наличие пассажиров на платформе его совсем не смущало. В руки удобно легли диковинные палки-держатели, а едва прикоснувшись к ним, Павел почувствовал ментальную связь даже, как будь-то, не с самим животным, а с его мускульной силой и с той частью его мозга, что отвечает за одно только яростное желание двигаться.

   Павел посмотрел на Илью. Тот хитро щурился, и ясно читалось на его довольной роже торжество.

   - Командуй, командир! - спокойно и уверенно предложил он. - Думаю, наш "конь" сам знает - где тут выход.

   И Павел представил. Перед мысленным взором поплыли земные просторы, сочная трава, ясное летнее небо над головой и то, как он мчится по родным лугам на этом вот рыжем колёсном коне.

   И неожиданно сработало. Повозка дёрнулась и весело шурша понеслась из центра странной конюшни в сторону ближайшей стены. Распахнулись белоснежные ворота, и беглецы вырвались на свободу.

   - Ага-га! Эге-гей! - заорали, надрывая глотки, люди.

   И целую вечность, ну, по меньшей мере минуты три, им было совершенно всё равно - что их ждёт впереди, и что вокруг совсем не зелёные луга, и небо вовсе не земное. Так неожиданно рухнуло на них счастливое чувство свободы.

   - Эге-гей! - всё ещё орал Илья, когда Павел уже внимательно оглядывался по сторонам.

   После трёх дней шатания по безликим коридорам темницы нежданный простор, конечно, радовал, но совершенно чуждая человеческому взгляду картина несколько отрезвляла. Никакой зелёной травы не наблюдалось, вокруг один кирпично-красный песок с вкраплениями разнокалиберных бурых камней. Животное, которое с лёгкой подачи Ильи Павел тоже предпочёл называть конём, без особого труда лавировало между валунами и легко находило заданную людьми дорогу на север. Ещё можно было бы любоваться нежно розовыми облаками над головой. Они густо впитывали в себя мощь неизвестного Солнца, но, по-видимому, были такие плотные, что никогда не пропускали его свет полностью. По меньшей мере, такое создавалось впечатление глядя на них. Но и ими восхищаться быстро расхотелось - чужие они.

   - Почему теперь на север? - спросил Павел Илью. Мерный шорох колёс, лёгкий посвист ветра и даже редкие всхрапы коня не мешали нормально разговаривать.

   - Я думаю, наш "Шмель" там, - Илья посерьёзнел, поджал губы и смотрел исключительно на круп коня.

   - Ты не можешь этого знать.

   - Я и не знаю, я думаю, - упрямо выцедил Илья.

   - Ладно, хоть прокатимся, - легко, неожиданно для самого себя, согласился Павел, - всё равно Рихи выдернут нас обратно в темницу. Подсмотрят наше будущее или вычислят там чего - из прошлого... сейчас уже, наверное, потешаются над нами, олухами. И не отпустят - это точно.

   - Что, им заняться больше нечем? - начал злиться Илья. - Вчера и позавчера Первый только после обеда приходил, значит часок у нас точно есть. Ты что, "Шмеля" увидеть не хочешь?

   - А, хочу! - вдруг бесшабашно согласился Павел. - На север, так на север!

   Он плотнее слился сознанием с "конём" и они помчались ещё быстрее. Примерно через полчаса лихой скачки беглецы очутились возле подножия большого холма.

   - Тормози, командир, тормози! - заорал Илья.

   Павел отпустил мысленно поводья, и повозка послушно встала. Теперь он заметил, что холм, к которому они всё это время приближались, не просто так выглядит тёмной махиной. По его склону редко, но густыми клочьями рассеяна низкая буро-малиновая трава.

   Павел спрыгнул с повозки на землю, после резвой езды с шуршанием колёс и шумом ветра в ушах, сделалось невероятно тихо. А шустрый Илья вдруг переместился по платформе, протянул руки к шее животного и надавил на подобие кнопки на ошейнике. Павел и ахнуть не успел, как пластиковый обруч легко распался надвое и тяжело рухнул на пол платформы. Илья соскочил на землю, благоразумно отбежав на несколько метров от повозки.

   - "Шмель" должен быть там, за холмом, - радостно сообщил он, махнул не глядя рукой, блестя при этом восторженным взглядом.

   А риховский конь, меж тем, мощно оттолкнулся от платформы и громадиной, веющей рыжими космами, скакнул вперёд. На людей он даже не оглянулся. Вытянул тяжёлую тупую морду, прохрипел нечто победное и гарцевато ринулся прочь по холму.

   - Зачем ты отпустил его? Рихам не понравится. Откуда ты знаешь, что за холмом "Шмель"? - подступил Павел к Илье.

   - Не злись, командир. Я до сих пор не был уверен. И это... трудно парой слов объяснить. Знаешь, как-то моя матушка заметила странную вещь, нелогичную с точки зрения науки, - если в раковину лить не жалея воды, то из закрытого крана таки упадёт та последняя капля, что упорно в нём держалась. Вода - притягивается к воде, так матушка решила. Рихи живут странно - факт. То ныряют в прошлое, то в будущее, чего-то там черпают, чего-то меняют, говорят, что когда мы, люди, научимся этому, тоже станем мудрее. И не знаю, командир, я наверное, как та капля, сорвался и поймал чуток от их умения, - Илья вдруг смущённо насупился, но упрямо продолжил. - Мне как будто пригрезился вчера этот рыжий, - кивнул в сторону ускакавшего коня, - и этот холм, и "Шмель" за ним.