Я слышу, как Вален бежит в комнату и подходит к Раване. Он обнимает её и кладет руку на наши соединенные. — Ты нас до смерти напугал, старик.

Я хочу улыбнуться ему, но сейчас все болит.

— Ты был в отключке три дня. Думаю, ты был в какой-то коме. Мы понятия не имели, что делать. Кейн и Джульетта говорили о поездке в поисках вампирского доктора. — Я поднимаю руку в знак протеста. — Не волнуйся. Я только что позвонил им, — добавляет Вален. Он садится на стул рядом с Раваной, и они оба пристально смотрят на меня. — Мы думали, что ты умер.

— Уже недолго, — говорю я, когда снова прочищаю горло, и на этот раз болит чуть меньше. — Время на исходе. — Они смотрят вдвоем и чего-то не говорят мне. — Сейчас не время хранить секреты.

— Дав думает, что нашла твою подругу. Девушка на картинах, — говорит Равана, оглядываясь на них.

Воспоминания о её словах прямо перед тем, как я потерял сознание, возвращаются.

— Как она может быть дочерью Гордона? Этого не может быть, — говорю я. Как он смог найти её?

Я встретил Гордона, когда был молодым вампиром и путешествовал по миру. Его создатель только что умер и он в одночасье пришел к власти. В то время я не понимал, что значит управлять городом и быть во главе других вампиров. Или что значит хранить наши секреты в безопасности. Но Гордона воспитал кто-то, кто считал, что вампиры должны править миром беззаботно и без угрызений совести за то, кого им пришлось убить по пути. Сначала я думал, что есть вещи, которые я могу узнать от Гордона о том, как сохранить контроль над территорией и как создать богатство, выходящее за рамки моих самых смелых мечтаний. Но в конце концов, всё, что я чувствовал, это холод и пустота.

Он считал, что для того, чтобы люди следовали за тобой, они должны бояться тебя, а я не соглашался. Мы пошли разными путями, и я подумал, что он поселился на снежных холмах России. Я предполагал, что он проживет там свои годы, потому что он не верил, что найти себе пару — это секрет бессмертия вампира. Он верил, что если он попробует достаточно человеческой крови, то этого будет достаточно, чтобы сохранить ему жизнь навсегда, чему бы ни учила нас история.

Я прочитал все его древние книги и попытался впитать в себя как можно больше знаний о нашем роде, прежде чем двигаться дальше. Я не мог быть рядом с его тьмой, не чувствуя, что стану таким же чёрным и бездушным, как и он. Это было десятки лет назад и задолго до того, как я создал семью, которая у меня есть сегодня.

Теперь моя территория охватывает просторы города, и мы живем в мире. Моя семья нашла свои пары, и видя, как они счастливы, я тоже счастлив. Это заставляет меня осознать, что я принял правильное решение, приведя их в порядок и создав все, что у нас есть.

Я спрашиваю себя, лёжа здесь, чувствуя себя беспомощным и слабым, стал бы Гордон Ривер искать в мире мою единственную настоящую пару, а затем прятать её подальше от меня? Конечно, он бы так и сделал. Он самый жестокий человек, которого я когда-либо встречал, и он жаждет власти. Это опасная комбинация и причина, по которой я так долго избегал его. Но если у него есть женщина, о которой я мечтал, моя пара, тогда нет ничего, что я не сделаю, чтобы остановить его.

— Где она? — Спрашиваю я, а Равана и Вален обмениваются взглядами. — Где? — Я спрашиваю ещё раз, на этот раз мой голос сильнее.

— У близнецов есть план, чтобы попытаться забрать её, — признается Равана, и поднимает руки, когда я пытаюсь подняться с кровати. — Нет! Ты должен отдохнуть.

— Я не могу позволить им сделать это. Они не знают, что он за человек.

— Солнце встало, Бишоп. Никто из нас никуда не денется, — говорит Вален, вставая и кладя руку на спину Раване. — Тебе нужно сохранить свои силы. — Его взгляд печален, когда он качает головой. — Мы не знаем, сколько у тебя осталось времени.

Равана выпускает всхлип закрывает лицо руками. Я протягиваю руку и кладу ладонь на затылок, когда она плачет. В то время как я люблю всех в этой семье, у нас с Раваной всегда была более тесная связь. Она, в конце концов, моя кровь. Моя племянница, которую я пытался защитить издалека, но мне не удалось, и мне пришлось обратить её, чтобы спасти.

— Не делай этого, — говорю я, пытаясь придать своему голосу беззаботность. — Мы знали, что этот день настанет.

Она шмыгает, когда садится и вытирает лицо. — Пойду позвоню Джульетте и прослежу, чтобы она знала, что ты не спишь. Она сказала, что Кейн всю ночь бродит.

С этим Равана встает и практически выбегает из комнаты.

— Она все время была рядом с тобой, — говорит Вален, занимая свое пустое кресло. — Не думаю, что она поняла, как сильно потеря тебя повлияет на неё. Но я думаю, осознание, что ты последняя настоящая семья, которая у нее осталась, сильно ударило по ней.

— Она всегда была особенной для меня, и я рад, что теперь у нее есть ты.

— Она думает о тебе, как о своем отце. — Он качает головой. — Ты должен придумать, как остаться в живых. Она говорит о том, чтобы позволить тебе выпить всю их кровь, чтобы посмотреть, сработает ли что-нибудь из этого.

— И что сказали все пары? — Спрашиваю я и чувствую свою улыбку.

— Честно говоря, все прошло не очень хорошо, — говорит он, качая головой.

— Пары очень защищают, я согласен, и он улыбается. — Пить кровь другого вампира или человека — это священно. Она должна быть поделена только между парами по союзу. — Я понимаю желание Раваны сделать все, чтобы спасти меня, потому что я бы сделал то же самое для своей семьи. Но пить её кровь или твою не спасет меня. Это сделает только вкус моей истинной пары.

— И ты веришь, что она у этого Гордона? Твоя пара?

— Не знаю, — говорю я, оглядываясь на картину, которую рисовал тысячу раз.

Она приснилась мне в первый раз, когда я спал после создания. Двести лет она приходила ко мне каждую ночь, так или иначе. Некоторые ночи это просто видения её и другие сны кажутся такими же реальными, как если бы она была здесь, рядом со мной. Это пытка — знать, как она выглядит, вплоть до родимого пятна на плече, но не иметь возможности найти её.

— Я узнаю, только если подойду достаточно близко, чтобы почувствовать её запах, но я не знаю, как это возможно. — Я шевелю ногами, и они болят даже при малейшем прикосновении простыней.

— Если это зависит от семьи, мы найдем способ, — говорит Вален, наклоняется вперед и хватает меня за руку. — Ты лидер всех нас, поэтому ты должен бороться.

Я киваю, потому что он прав. Сейчас не время сдаваться и позволять смерти забрать меня. Мне нужно собрать все силы, которые у меня остались и найти способ добраться до неё. Мой фиолетовоглазый ангел, который был со мной всё это время. Если она у Гордона, это будет его последней ошибкой.

Глава третья

Лорен

Я лежу на кровати, кликая в ноутбуке. Прошло несколько дней с тех пор, как я помогла девушке сбежать, и я продолжаю проверять местные новости, чтобы узнать, не пропала ли она. Ничего нет, так что это должно быть хорошо. Если бы с ней что-то случилось, её семья заявила бы о пропаже. Облегчение наполняет меня каждый раз, когда я нажимаю на страницу новостей и не вижу её. Хотя есть другие пропавшие девушки.

Мои глаза скользят по экрану к пятерым пропавшим женщинам. У них у всех рыжие волосы, и я подсознательно протягиваю руку и трогаю свои. Я замираю, когда узнаю одну из них. Я встречалась с ней всего один раз. Она пришла доставить продукты больше месяца назад, когда обычный курьер заболел. Мы обменялись парой слов, но она была милой. Она поспешила, когда папа вошёл на кухню, но это не было чем-то необычным, потому что люди, кажется, всегда его боятся. Они покидают его пространство как можно быстрее, если только он не использует свое обаяние на них. Я думаю, ему нравится, когда люди сбегают из комнаты. Я никогда так не чувствовала, но, может быть, я привыкла к тем вибрациям, которые он испускает, потому что я выросла рядом с ним. Я понимаю это чувство, потому что испытываю его рядом с Грегом. Мне нужно быть где угодно, только на расстоянии от него.