– Доброй ночи! – весело сказала она и улыбнулась так очаровательно, что Меган сразу захотелось подружиться с ней.
– Простите, дети, я опоздала. Новые таможенники совсем не разбираются, что к чему, вот и задержали меня. Садитесь скорее, вас давно ждут! Вы, наверное, замерзли?
Меган, Хью и Бритт переглянулись с одинаковым непониманием в глазах. Их ждали? С другой стороны, разве не рассчитывали они на помощь, когда шли сюда?
Хью решительно шагнул к ретро-раритету и дернул заднюю дверь на себя:
– Очень замерзли, – доверительно сообщил он. – И совершенно не понимаем, где находимся.
– Да, что это за станция? – спросила Меган, забираясь на переднее сидение.
Задние она ненавидела с детства, но Бритт и Хью спокойно разместились на них вдвоем.
Женщина перевела на нее растерянный взгляд и снова улыбнулась – на этот раз виновато. Синяя помада на ее губах смотрелась на удивление естественно.
– Я разве не сказала вам? Как я могла забыть! – она рассмеялась и завела мотор.
Автомобиль медленно двинулся по шоссе. На горизонте показались огни – далекие и разноцветные, но совершенно явные огни!
Убедившись, что огни были замечены всеми, женщина торжественно произнесла:
– Добро пожаловать в Марблит – город Грёз!
«Слишком много грёз в моей жизни», – подумала Меган. Неприятности – они чаще всего с них и начинаются.
Но обратной дороги не было. Автомобиль медленно катился по шоссе, набирая скорость, а впереди отчетливо проявлялись из тумана высокие башни и украшенные разноцветными огнями стены незнакомого города…
Глава 2.
(В которой тетушка Мэйв проявляет гостеприимство.)
Прошло совсем немного времени, и машина затормозила у высоких кованых ворот. Меган недоуменно разглядывала их через лобовое стекло: двадцать первый век на дворе, а где-то до сих пор пользуются воротами для въезда в город?
– Это что, ворота? – подал голос Хью с заднего сидения.
Просунув голову между подголовниками передних кресел, он внимательно следил за тем, как они ползли вверх, в черноту ночного неба. Без единого скрипа или стона ржавого железа – идеально смазанные ворота, какие можно встретить разве что на въезде в рыцарские замки, куда туристы валом ломятся поглазеть на живую старину. Может, тут город из таких же?
Меган переглянулась с Хью, и они синхронно пожали плечами.
Автомобиль медленно проехал по узкой подъездной дорожке между двух высоких башен. Меган уже ожидала увидеть подвесной мост и ров с крокодилами, но все оказалось куда прозаичнее: контрольно-пропускные пункты одинаковы на любых границах. Правда, вместо прозрачно-пластиковых стен у этого были из фиолетового стекла.
Путь машине теперь преграждал шлагбаум, а из небольшого окошка выглянул усатый круглолицый охранник в ливрее. Высунувшись почти по пояс, он прокричал:
– Пропуска! Предъявите пропуска! Вы подъехали к Сторожевой Башне!
Женщина усмехнулась напомаженным ртом и сказала, обернувшись к пассажирам:
– Не обращайте внимания, мои дорогие. Я быстро с этим разберусь.
Она вышла из машины и подошла к охраннику. Между ними завязался оживленный разговор, из которого до Меган долетали отдельные слова вроде «непорядок!», «распоряжение!» и «так положено!». Сопровождалась перепалка бурной жестикуляцией с обеих сторон.
Наконец, устав от препирательств, женщина полезла в карман платья и достала что-то блестящее и круглое. Меган не смогла со своего места разглядеть, что именно, но убедилась: в глазах охранника в ливрее вещь имела по-настоящему большое значение. Он сразу подобрался, приосанился и вылез через окно целиком, оказавшись на деле длинным и тощим, отчего круглое лицо смотрелось особенно нелепо. Оказавшись на земле, он поспешил к шлагбауму и залебезил на ходу:
– Госпожа Мэйв… Что же вы сразу не сказали… Да я бы никогда… Да если бы только знал, что господин Дро…
– Идиот! – воскликнула женщина, которую назвали госпожой Мэйв. – Я же только недавно проезжала здесь. Я покинула город через Ворота Мраморная Вуаль, и тебе должны были немедленно донести, что я вернусь не одна, а с гостями!
– Да если бы я только знал! – почти взвыл охранник в ливрее. – Госпожа Мэйв, вы же все время меняете машины! Невозможно выучить каждую!
– Тебе должны были немедленно отправить сообщение!
– Так и обращайтесь к таможне Ворот Мраморной Вуали по вопросу, отчего не передали! – надулся охранник в ливрее. – У нас на Сторожевой Башне все серьезно! Мы здесь такого не допустим!
– Такого – какого? – усмехнулась Мэйв, возвращаясь за руль.
Охранник в ливрее крутанул рычаг шлагбаума, поднимая его вверх, и, подняв палец в небо, значимо проговорил:
– Такого несерьезного безобразия!
– Ну-ну, Тьебо-Тьебо, я еще подниму вопрос, что тут безобразие, а что нет, – покачала головой Мэйв и завела мотор.
– Какой странный человек… – прошептала Меган, и Мэйв тут же обернулась к ней:
– Не обращайте внимания. Таможенник Тьебо здесь совсем недавно. Ходячий пример того, как легко переборщить с оловянностью…
– С чем? – удивился Хью.
– А, забудьте, – махнула рукой Мэйв. – Как жаль, дорогие мои, что вы приехали так поздно. Вся красота Марблита откроется вам только с утра. Хотя… Обратите внимание, какие у нас прекрасные фонари!
Фонари в самом деле были хороши. Меган подумала, что они намного изящнее, чем те бусины-ягоды, освещающие платформу. Высокие столбы тянулись вверх, уподобившись извилистым ветвям дикого винограда, и лампы-грозди светили ярко и мощно, отражаясь во всех поверхностях вокруг. Когда глаза немного привыкли к свету, Меган стало ясно, что все вокруг – дома, мостовые, указатели и витрины – сделаны из камня и стекла. Город – по крайней мере, эта его часть – напоминал огромный витраж.
– Вот это да… – прошептала девочка. – Госпожа Мэйв, здесь так красиво!
– Зови меня тетушка Мэйв, детка, – смеясь, подсказала женщина. – Госпожа я только для дурачков вроде Тьебо-Тьебо, а так – ну какая я госпожа? Я так рада, что тебе нравится! Наш Марблит – очень красивый город, ты права. Ты еще успеешь насладиться видом. Это только окраина.
– Тетушка Мэйв, а куда мы едем? – подал голос Хью.
– Для начала отправимся ко мне. У меня дом большой, в нем хватит места трем несчастным заблудившимся детям. Все говорят: на кроватях тетушки Мэйв самые лучшие сны! Вам не помешает горячая ванна, сытный ужин и добрый отдых. Вы же наверняка замерзли?
– Очень, – прогундосил Шарф по имени Бритт, и Меган вдруг поняла, что ее знобит.
На заднем сиденье завозился Хью: видимо, и до него добрался морозный холод пустынной платформы.
Сияющие огни и витражи Марблита проносились мимо, и под мягкий ровный ход автомобиля Меган задремала. Очнулась она уже, когда двери гаража захлопнулись за ними. Меган выбралась из машины и огляделась.
Гараж сам по себе был похож на дворец: весь выложен темно-зеленым камнем с золотистыми прожилками, с диванами и столиками по углам. Если бы не машина в центре помещения и несколько больших шкафов, сложно было бы сказать, что это за место.
– Стражник у шлагбаума сказал, что у вас много машин, – оглядевшись по сторонам, сказал Хью. – А где они все?
– Я не храню их в одном месте, – пожала плечами тетушка Мэйв. – Одна надоедает – появляется другая. С этим все просто. Ну, не будем долго стоять в гараже, здесь холодно, а ковры постоянно куда-то исчезают. Идите в дом.
И она первая поднялась по широкой лестнице к высоким резным дверям. Меган удивилась, увидев вместо обычного дверного замка львиную пасть с зажатым в зубах кольцом. Этим кольцом тетушка Мэйв постучала в дверь, и та открылась ей навстречу.
Меган, Хью и Бритт поспешили следом за тетушкой Мэйв и, переступив порог, оказались в самом красивом доме из тех, где им когда-либо доводилось бывать. Высокие потолки освещались множеством огней. Дом был такой большой, что люстры, само собой, не справлялись, и потому светильники сияли с каждой стены, да и по потолку был словно сонм звезд рассеян. Меган на мгновение ослепили все эти огни, и, только привыкнув к ним, она смогла разглядеть роскошную обстановку. Тетушка Мэйв, кажется, предпочитала старину во всем – не только в автомобилях. Широкие кожаные диваны выстроились рядами вдоль стен, резные деревянные стулья украшали шелковые чехлы, а массивный обеденный стол стремился, казалось, в бесконечность – такой длинной и широкой была эта комната. Только одна комната! Гостиная или столовая, Меган не могла дать точного определения. А вот Хью смог:
