Валерчик весело оскалил идеально белые зубы и, по-свойски, попросил: – «Ребя, а есть че пожрать, а? Не за себя, за лошадок прошу?». Он запанибратски поглядел на Колю. Коля не успел ответить. Гном больно, словно клещами, схватил его за ухо и отправил к машине, подогнав смачным пинком. Коля, не дожидаясь понуканий, заскочил в джип, вытянул батон из пакета и аккуратно протянул в дверь. Лошадь Валерчика, выхватила хлеб и принялась жадно заглатывать. Две другие не позволили ей умять всё в одиночку и оторвали по куску.

Валерчик перегнулся с лошади и заглянул в салон: «Выбрасывай всё, мил друг. Лошадки сами разберутся». Коля принялся бросать на улицу их запасы. Лошади, как собаки, рвали пакеты зубами, фыркали и жрали всё подряд вместе с целлофаном.

– Что вы здесь забыли, ребятки? – небрежно поинтересовался Валерчик. Он, подперев рукой бок, восседал в седле как заправский атаман.

– Мы на пикник приехали, – отчитался Коля. – Да вот еще на это посмотреть. – и указал на Монолит.

Лошадь Валерчика зашлёпала губами и зачмокала.

– Пить хочет, – буркнул Михась.

Коля услужливо подал Серенькому небольшую бутылочку воды. Тот швырнул её Коле в лоб и ткнул пальцем «Вон тот жбан давай, щупальце».

– Да вы чё беспределите! – взвизгнула Ира. Она подскочила к Валерчику и кулаками замолотила его по ноге. – Да ты знаешь, кого я знаю?! Вася Вислый за меня ответит, понял?! Ты всё! Я тебе говорю!».

– Вот это баба! – изумленно и радостно захохотал Валерчик. – Как тебе, Серенький?

– Пойдет с поллитрой, – ухмыльнулся гном.

– А ты, Михась?

– Нормально мне, чё… , пробормотал здоровый. – Дохловата правда….

– Да вы чё, братья?! – изумился Валерчик. – Вы на губы гляньте! На губы!!! Это… – он воздел глаза, поискал подходящие слова в долине над головой, нашёл и продолжил – это произведение природы как бы заявляет, что, мол я готова не только на всё, а вообще на ВСЁ. Я вам отвечаю, она нас троих уделает и не вспотеет. Ты же у Вислого путанила?» – уточнил он у Иры.

– Саша. – потребовала протекции она. – Ты слышал, ЧТО он про меня сказал?!

Саня засопел, помялся, вздохнул и объявил суровым прокурорским тоном: «Если вы прямо сейчас остановитесь, то вам ничего не…». Валерчик не стал дожидаться окончания речи, вытянул из-за пояса плеть и с размаха перетянул Саню по спине. Тот упал как скошенный. Попискивая и извиваясь, он сучил ногами, словно лежа пытался станцевать гопака. Коля заторможено наблюдал за происходящим, словно это было театральное представление, его не касающееся. Он чувствовал себя зрителем и поэтому особо не боялся, но на всякий случай спрятался за сиденье.

– Ты, дефективный, вода, где я не понял? – заскрипел Серенький. – Ты где, кальмар?!

– Здесь! – поднял руку Коля.

Серенький поманил его пальцем и улыбнулся. Коля высунулся из двери и тут Серенький схватил его за нос, подтянул к себе и неожиданно жесткой ладонью обидно шлёпнул по щеке. Из глаз Коли брызнули слезы. Серенький шлепнул еще раз и еще. Бессильные ручьи разлились по щекам Коли. Серенький толкнул его обратно. Коля всхлипывая, на ощупь, нашел в багажнике большую бутыль воды. Он поднял её, подобрался к двери и выпал из машины. Коля сжался в комок и зарыдал в голос.

– Хороший саунд, – заржал Серенький, доставая нож. – Это плач поверженных врагов. А где вскрики довольных женщин? – закрутил он головой. – Сучка, а ну-ка, исполни страсть. Ты же профи – потребовал он у Иры, но она даже бровью не повела.

Серенький ухмыльнулся, размахнулся ножом и ударил по бутылю. Кончик ножа скользнул по круглому боку и воткнулся в валяющуюся рядом ногу Сани. Тот ойкнул. Серенький не обратил на это внимания и еще раз ткнул ножом в бок бутыля. Потекла вода. Лошади подтянулись и принялись жадно ее пить.

Саня пораженно разглядывал темно-бордовую струйку, толчками бившую из его ноги.. «Ой…» застонал он и приник к ноге Иры. Лошадь Серенького вытянула шею и, с чавканьем, принялась лизать кровь. Саня отдернул ногу. «Лежать, – скомандовал Серенький. – Во людоед!» – он ласково потрепал лошадь по гриве.

Ира вскочила, стремительно подошла к всхлипывающему Коле и пнула его в бок. Сильного удара не вышло, но Коля, на всякий случай, вскрикнул. «Из-за тебя! – зло фыркнула Ира. Она еще раз пнула Колю. – Ты нас сюда притащил». Ира ударила еще раз и зашипела от боли.

– Да ты настоящая фурия – изумился Валерчик. – Иди ко мне!

– А на, вот. пососи, – выставила Ира средний палец.

– Та я его оближу, – легко откликнулся Валерчик, – а ты вставишь его…

– Тебе в жопу – закончила Ира.

– Ты делаешь массаж простаты?! – восхищенно удивился Валерчик. – Я тебя люблю! Моя ты ляля! – он свесился с лошади, схватил Иру за руку и потащил к себе.

– Нет! – завизжала брыкаясь Ирина.

Серенький подскочил к ней и ткнул кулаком в бок. Ира задохнулась на полуслове и замолчала. Её забросили на круп лошади, как добытое животное – голова и руки свешивались с одной стороны, а ноги с другой. Валерчик с чувством похлопал по круглой попе.

И тут все, как-то разом, смолкли. Коля ощутил, что его словно сжал в кулаке великан, поднес к гигантскому глазу и вертит, разглядывая и прикидывая, съесть это или бросить и наступить. Коля глянул вверх, на Монолит и, сквозь застилающие глаза слезы, увидел ЭТО. Он быстро смахнул слезы с глаз, но без слез смотреть на ЭТО было невозможно и Коля снова всплакнул.

Затем всех как будто включили. «Ну что, ребятишки, спасибо за всё. – душевно изрек Валерчик. Напоили, накормили и даже женщиной одарили. Да не будет вам за это НИ-ЧЕ-ГО! Чак-чабак!» – завизжал он и ударил лошадь пятками. Его клич подхватили Серенький и Михась. Визжа и завывая тройка всадников сорвалась с места и понеслась в степь. Коля поднялся на ноги и, всхлипывая, смотрел им вслед.

Когда всадники растворились, а султан пыли исчез, Коля подошёл к Букету. Тот, по обыкновению, ковырял землю носком и теребил рукой губы.

– Ускакали? – участливо спросил Коля.

Букет выпрямился и резко саданул Колю точно в нос. Земля не дала ему упасть окончательно и снова выбила дух, пришлось спрашивать «За что?!» мысленно. Вместо ответа Букет, как футболист, слегка разбежался и пнул Колю по голове, словно пробивал штрафной. Голова осталась на шее, а вот сознание отлетело.

Освободившись от тела, сознание обратилось к Монолиту и, не стесненное узостью мышления, узрело ЭТО – это переливалось волнами цветов, будто стенка исполинского мыльного пузыря. За стенкой неторопливо ворочались яркие, искрящиеся потоки разнообразных форм, цветов и размеров. В центре пузыря чернело пятно, с круговым узором, похожим на складки бумаги. Узор тоже двигался, сжимаясь и разжимаясь, от чего черное пятно в центре становилось то больше, то меньше. Пятно сузилось, словно прищурилось и сознание ощутило себя будто на ладони под внимательным, испытующим взглядом.

– Да это же глаз!!! – изумилось сознание и возбуждено очнулось.

Коля открыл глаза, но ничего не увидел. Точнее веки ползли вверх, но как-то туго и не ровно. Сквозь образовавшуюся щелку различалась мутная, расплывчатая тень. Глаза попытались сфокусироваться. Получилось плохо. Изображение то расплывалось, то чернело, то мерцало. Коля нахмурился, прищурился и, наконец, увидел заляпанное бурыми подтёками лицо Букета. Коля приветливо улыбнулся и попытался встать, но Букет поставил ногу ему на грудь и придавил.

– Что случилось? – удивленно спросил Коля, но услышал только мычание – язык не слушался.

Букет размахнулся и ударил Колю по голове. Череп ответил металлическим гулом. Коля не понял. Букет ударил еще раз. Сильнее. И не кулаком, а зажатым в нём гаечным ключом. Коля удивился. После очередного удара по губам Букета брызгами прошлась струйка крови. Он слизнул её, причмокнул, а затем наклонился и облизал горячим языком лоб Коли, словно это был большой чупа-чупс, затем снова принялся молотить ключом. Больно не было, только тупые звуки ударов сотрясали воображение и Букет колыхался, как экран уличного кинотеатра под порывами ветра.