Дерек, какой же ты придурок! Слишком высоко, слишком горячо…

Он взобрался на верхушку колонны. Ма'авир изрыгнул поток огня. Дерек нырнул под него, положив одну лапу на колонну. Мех на его лапе вспыхнул пламенем. Он взмахнул ногами, сбивая жреца с ног, и прыгнул за ним, разрывая ма'авира, когда они падали. Они рухнули на землю в облаке пепла.

— Беги! — закричала я. — Беги!

Волчья фигура выскочила из облака: Дерек, мчащийся на полной скорости.

Жрец взорвался. Взрывная волна подхватила Дерека, каждый волосок на его теле вспыхнул одновременно, и швырнула его, как тряпичную куклу.

Металлический визг раздался снова. Я зажала уши руками. Справа с плеч быка слетела еще одна голова. Теперь у него осталось всего два рога.

Дерек выпрямился, ошеломленно покачиваясь. Ожоги дымились по всему его телу. По его коже поползли мурашки, проращивая шерсть, когда Lyc-V пытался восстановить своего хозяина.

Бык заметил его.

— Эй! Сюда! Посмотри на меня!

Он меня не видел. Я была в стороне, а Дерек был прямо в поле его зрения, все еще ошеломленный.

Нет.

Я побежала к быку, расплавляя броню на бедре, вытягивая кровь на руки двумя лентами.

Бык повернулся ко мне.

Он тебе не достанется!

Бык Тофета бросился в атаку, но я была слишком близко. У него не было времени набрать скорость. Я крутанулась в сторону, вонзила «Даккан» между металлическими чешуйками на его плече и сунула руки в бычью огненную кровь.

— Хесаад. — Моё.

Магия вырвалась из меня. Боль потрясла меня до глубины души. Мне показалось, что мои кости треснули, и костный мозг был высосан в пустоту. Порог для того, чтобы взять верх над быком, был слишком высок…

Бык взревел. На вершине своей колонны оставшийся ма'авир завизжал в агонии. Наша магия столкнулась, борясь за контроль над зверем. Давление зажало меня, сила внутри быка превратилась в плотный узел.

Дерек будет жить. Он уйдет отсюда живым, чего бы мне это ни стоило

Кровь пропитала мои губы. Мои глаза и нос кровоточили, и я скормила каждую каплю крови этому существу. Бык Тофета был создан из божественной силы Молоха. Я пыталась оторвать от него божьего зверя.

— Амехе, амехе, амехе… — Повинуйся, повинуйся, повинуйся.

Все мое тело онемело. Слезы застилали мне глаза, мешая видеть. Я не чувствовала своих рук. Я балансировала на краю пропасти, готовая броситься навстречу своей смерти.

— Амехе.

Магический кокон внутри быка лопнул. Моя магия хлынула в него. Злобный примитивный разум, который был сознанием существа, связался с моим, приняв узду моей воли. Я почувствовала подавляющую силу тела быка, его вес, его мощь. Я выдернула руки и толкнула разум быка к последнему столбу с ма'авиром.

Существо бросилось вперед и врезалось в металлическую колонну. Колонна задрожала. Бык отскочил назад и ударил снова, как таран. Жрец наверху разорвал свои одежды и упал на колени, объятый пламенем.

Воздух замерцал и раскололся, и через образовавшуюся щель гигант протянул идеальную руку. Он был восьмидесяти футов ростом, его лицо было душераздирающим в своей красоте. Грива светлых волос ниспадала на широкие плечи, покрытые древними доспехами, которые сияли, как золотое зеркало. Смотреть в его изумрудные глаза означало потерять себя. Молох пришел повидаться со мной.

Он должен был сжигать свою магию с сумасшедшей скоростью, чтобы появиться здесь в гигантской форме. Он не мог продолжать в том же духе. Я должна была пережить его.

Пальцы Молоха сомкнулись вокруг жреца, поднимая его в воздух. Он открыл свой идеальный рот.

— ТЫ ВСЕ ЕЩЕ СОПРОТИВЛЯЕШЬСЯ.

Я швырнула в него быка. Он атаковал аватар, тысячи фунтов ярости и пламени.

Молох протянул другую руку. Бык соединился с ним и растаял в его ладони. Потеря магии поставила меня на колени.

— ТЫ ПРИНАДЛЕЖИШЬ МНЕ. ПРИДИ КО МНЕ, ПРИНЦЕССА ШИНАРА, И ПОЗНАЙ РАЙ.

— Катись к черту. — Язык был словно ватный. Я потратила невероятное количество магии…

— ТЫ НЕ СМОЖЕШЬ УСТОЯТЬ ПЕРЕДО МНОЙ. МОЯ ВОЛЯ АБСОЛЮТНА. ТВОЯ МАТЬ УМРЕТ, ТВОЯ БАБУШКА СТАНЕТ МОЕЙ РАБЫНЕЙ, А ТЫ БУДЕШЬ СИДЕТЬ ПОДЛЕ МЕНЯ.

— Я убью тебя и сотру твое имя. Никто не вспомнит о тебе, и ты превратишься в ничто.

Он улыбнулся, лучась магией, теплой и ослепляющей. Она притягивала меня, словно магнит. От нее мне хотелось плакать.

Молох наклонился вперед, потянувшись ко мне.

Я ничего не могла сделать. Я была опустошена.

Серебряный оборотень встал между нами. Голодная и древняя сила кипела в нем, такая мощная, что у меня перехватило дыхание.

Молох уставился на него. Его глаза расширились.

Дерек поднял голову и завыл. Это звучало как жестокая боевая молитва.

Бог, пожирающий детей, сделал шаг назад. Разрыв в реальности затух, последние отголоски его голоса танцевали на ветру.

— ДО НОВЫХ ВСТРЕЧ.

Я упала на спину, широко раскинув руки, и уставилась в голубое небо. Воздух был таким сладким на вкус. Все болело.

Дерек снова завыл, распевая песню триумфа и крови.

Вдалеке завыли волки, отвечая ему.

Вокруг меня безмолвно лежали старые руины. Я понятия не имела, чем это было в прошлой жизни. Отель, концертный зал, школа? Двухэтажное сооружение было идеально круглым и возвышалось куполом на пятьдесят футов над нами, прорезанным прямоугольными окнами, стекла в которых давно исчезли. Центр сооружения был открыт. Пыль покрывала некогда полированный мраморный пол. Вдоль стен колонны поддерживали узкий балкон. Где-то в развалинах, вероятно, была лестница, которая вела туда, но ни Дерек, ни я не искали ее.

Он лежал рядом со мной в грязи. Он не потрудился изменить форму, чтобы ослабить нагрузку на Lyc-V, и прямо сейчас он был потрясающе большим, настоящим монстром, покрытым серебристым мехом.

Сундук стоял между нами на пыльной ступеньке. Лунный свет проникал сквозь окна наверху, и зачарованная кость засверкала.

Я длинной палкой помешала угли в металлическом горшке передо мной и бросила в него еще одну горсть сушеных трав.

Я заснула на том поле боя, прямо на пепелище. Дерек перенес меня на траву. Когда я очнулась несколько часов спустя, он был первым, кого я увидела, все еще в волчьей форме, сидящим рядом со мной силуэтом на фоне заходящего солнца. Сажа и кровь запятнали его серебристый мех. На его правой лапе виднелись проплешины, некоторые из которых все еще были покрыты волдырями и сочились жидкостью там, где его поджарила жара. Я, как идиотка, спросила его, не больно ли это. Конечно, это было больно. Он солгал и сказал: «Нет».

Сундук был рядом с ним.

Я настояла на том, чтобы удостовериться, что Сайман все еще жив. Как только я увидела его своими глазами, мы все вышли из портала, и теперь мы оказались здесь, в развалинах на краю Юникорн-лейн, ожидая, чтобы расплатиться с долгом Дерека перед добрым священником. Волки рассредоточились и спрятались, образовав периметр вокруг руин. Дерек сказал им не вмешиваться, если только Юникорн-лейн не плюнет чем-нибудь особенно противным в нашу сторону.

Я сидела здесь уже несколько часов, и мы не сказали друг другу ни единого слова.

Он уедет через три дня. Теперь уже через два. Было уже за полночь.

Я не хотела, чтобы он уходил.

Это было абсурдно и глупо, и когда я думала о том, что он уйдет, мне было больно. Он остался в живых. Этого было достаточно. У него была своя жизнь, у меня своя, и после сегодняшнего вечера наши пути разойдутся. Это было к лучшему.

Было так много вещей, которые я хотела спросить. Ни одна из них не имела значения.

Дерек сел, встрепенув ушами.

Странная фигура протиснулась через одно из пустых окон и уселась на балконе, глядя на нас тревожно человеческими глазами.

Она была размером с самку льва и большей частью была сложена как львица, но вместо шкуры песочного цвета ее шкура была покрыта тонкой коричневой шерстью, как бока арабской лошади. Два массивных крыла торчали из ее спины, их перья были такого же песочно-коричневого цвета с белыми и золотыми крапинками. Ее кошачьи ноги заканчивались не лапами, а чудовищными руками с огромными кошачьими пальцами, вооруженными серповидными когтями. Ее толстая шея поддерживала кошмарную голову, ее лицо представляло собой странную эволюцию львиной морды с плоским кошачьим носом, раздвоенной верхней губой, большой пастью, обнажающей клыки, и тревожно человеческими скулами и лбом. Если бы львы эволюционировали так же, как люди, они могли бы выглядеть как она.