— И он скорее всего очень занятой человек?

— Скорее всего, — согласилась Вера.

Веру начинало раздражать происходящее.

Девушка начинала понимать зачем Мартынов её вызвал…

— Тогда объясните мне, Вера Ивановна, почему мне звонит Симакин старший, и жалуется что у его сына чуть ли не нервный срыв из-за проблем с учителем русского языка? — С претензией, но не повышая голос, спросил Мартынов.

— Я… — Вера растерялась.

— Присядьте Вера. Ивановна, — указал на стул директор.

Вера только сейчас вспомнила, что они оба до сих пор стоят.

Присев на стул Вера начала вспоминать что же такое произошло с Симакиным. Долго думать и вспоминать не пришлось, Вера хорошо знала успеваемость всех своих студентов.

— Тимур Ильдарович, — начала Вера. — Вы прекрасно знаете, что у меня нет любимчиков, я всегда трезво и максимально справедливо оцениваю знания наших учеников.

— Знаю. — коротко ответил Мартынов.

Он сел в свое кожаное «директорское» кресло и с нескрываемым равнодушием слушал Веру.

— Да, у Максима проблемы с моим предметом. У мальчика напрочь отсутствует интерес. Я делала ему пару замечаний, но только по делу. У меня никогда не было умысла обидеть или, не дай бог, оскорбить ребенка. Я даже, в виде исключения, предлагала ему посещать факультатив после уроков, хотя факультатив я веду только для одиннадцатиклассников. Но он не захотел.

Вера старалась не повышать голос, или выказывать какие-либо эмоции. Она понимала, все что она скажет, может быть использовано против неё.

Дождавшись объяснений от Веры, Тимур продолжал сверлить бедняжку взглядом. Вера не могла считать с его лица ни одной эмоции. Она не понимала, доволен он, зол, верит ей или нет.

Тяжело вздохнув, он поднялся с кресла и подошел к окну, засунув руки в карманы.

Вера опять засмотрелась на широкие плечи и массивную спину.

Тишина и поведение Тимура Ильдаровича убивала, Вера заерзала на стуле, ей было дико не комфортно. Внизу живота образовывался ком паники.

«Так успокойся, конец семестра, он тебя сейчас точно не уволит, ты уже написала программу на второе полугодие. Ведь не уволит же?» — Тихонько паниковала девушка.

Вера прокручивала спасательную мысль у себя в голове. Это был не первый раз когда родитель жаловался на учителя. И Вере уже доводилось отстаивать свои права в этом кабинете, но сегодня что-то было не так. Выдавало поведение Мартынова.

Такие беседы проводились очень быстро. Директор не любил тратить свое время на разборки родителей и учителей. А сейчас, Вера понимала что пахнет жареным, и что Мартынов что-то не договаривает, что-то не очень хорошее.

— Вера, — обратился к ней Тимур Ильдарович.

Веру как будто током ударило, он никогда не обращался к ней неофициально. Это звучало очень необычно, и… интимно.

Мартынов повернулся в её сторону. Выждал пару секунд, и направился обратно к столу, сел напротив нее, чем удивил Веру.

Вера сидела боясь пошевелится, она не знала что делать. Поведение начальства её выбило из колеи.

— Вера, — повторился он, — Симакин не простой случай, и то что он обратился на прямую ко мне, тоже не есть хорошо…

— Я не понимаю в чем проблема, — перебила Вера, — у Максима выходит твердая тройка, он не выпускник, если в следующем семестре будет учить то может выйти на четыре.

Мартынов нахмурился, поджав губы.

— Во-первых, Вера Ивановна, прошу не перебивать меня, — жестко бросил директор, — во-вторых, Симакин дал понять что тройка это не вариант. Максим будет поступать в университет за границей, чтобы попасть туда, необходимо предоставить баллы по всем предметам за два года.

— Но какая им разница, что у него будет по русскому языку и литературе, если университет заграницей? — Удивилась Вера. Она понимала к чему клонит Мартынов, но хотела услышать это от него.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Никакой, но условия есть условия, баллы должны быть ни ниже четверок по всем предметам, иначе заявку не примут.

— К чему вы клоните, Тимур Ильдарович? — Где у Веры взялась эта смелость, она так и не поняла, скорее всего адреналин и море возмущения, которое девушка уже не могла сдерживать.

Мартынов не привык к такому обращению, тем более от тихой и спокойной Веры Ивановны. От удивления он поднял одну бровь.

— Вера Ивановна, клоню я к тому, что эту проблему нужно решить, иначе полетят головы, вернее голова, — на последней фразе он сделал ударение. В этом не было надобности, Вера поняла, что на плаху отправят одного человека и это будет она.

— Скажите мне что нужно сделать? — спросила Вера.

— У Максима должна стоять четверка в табеле по русскому языку и литературе. — Коротко ответил Мартынов.

— Но это невозможно, семестр заканчивается через две недели, остался полугодовой экзамен, все остальные задания уже сданы. Даже если Симакин получит пятерку по финалке, это не спасет его ситуацию, — рассуждала в голос Вера.

Вздохнув, Тимур потер переносицу. Разговор не клеился, он не мог понять, Вера в дурочку играет, или действительно не понимает о чем он её просит.

— Вера. — холодно произнес Мартынов, — Мне все равно на какую оценку Симакин напишет финальный экзамен. ТЫ должна поставить ему четверку за первый семестр.

Веру бросило в холодный пот. Она не верила своим ушам. От непонимания ситуации девушка начала очень быстро моргать, голова резко заболела.

Мартынов хочет чтоб она поставила оценку ученику «по блату»!

Вера не могла этого сделать, это было неправильно. Как она потом будет смотреть в глаза своим коллегам, и ученикам? Как она потом на саму себя смотреть будет?!

Мартынов видел, что Вере не по душе его «запрос». Вера никогда не принимала участие в подобных махинациях, в отличие от своих коллег.

— Вера Ивановна, поймите, так будет лучше для всех. — Коротко ответил Мартынов. Он не пытался успокоить, он констатировал факт.

— Я подумаю, — почти шепотом ответила Вера.

— Тут нечего думать… — начал Тимур.

— Извините, мне нужно подготовиться к следующему уроку, — Вера встала, не дав договорить Тимуру Ильдаровичу, и пулей вылетела из кабинета. Она знала, что опять перебила его, и прервала беседу первой, но находится рядом с директором она больше не могла.

Вера шла быстрым шагом по пустому коридору, хорошо что сейчас третий урок и в коридорах никого нет.

Добравшись к учительской Вера рывком открыла дверь кабинета. Тут ей также повезло, все преподаватели ушли на занятия.

Вера села за свой стол и громко выдохнула. Все тело стало тяжелым, жутко захотело поджать коленки, как в детстве, и сидеть так, пока ноги не затекут.

Ей предложили, даже нет, ПРИКАЗАЛИ! Поставить оценку только потому, что кому-то надо.

Веру трясло. Она не знала что делать. Паника медленно нарастала, последний раз такое случалось с ней в день когда отца увезли в реанимацию. Тогда все закончилось плохо, что же будет в этот раз?

Вера сделала пару глубоких вдохов, нужно срочно успокоиться. Паникой делу не поможешь. Нужно опять все обдумать, возможно есть способ вывести Симакина на четверку правильным путем?

Правильным. Вера усмехнулась самой себе. Вроде не глупая, а верит в чудеса. Она сама сказала, осталось две недели. Дать дополнительное задание она не может, дети и так уже ноют, что подготовка к финальным экзаменам их доконала.

Голова шла кругом, ничего разумного на ум не приходило. Вера не заметила как прозвенел звонок на перемену. Двадцать минут прошло как пять. У Веры было еще два урока, и факультатив для одиннадцатиклассников.

«Как говорила Скарлет О”хара, я подумаю об этом завтра» — сказала про себя Вера.

Остаток дня девушка провела на автопилоте. Рассказывала материал, давала заранее подготовленные задания, вопросы. Факультатив пролетел так же быстро. Выпускники готовились очень усиленно, по этому Вере не составляло труда проводить дополнительные занятия.