Дверь в душевую кабинку открылась, резко вернув Мартынова в реальность. Открыв глаза, он тяжело выдохнул, Вера, совсем голая, заходила в душ.

— Я думал ты спишь. — Хрипло говорил Тимур.

Один вид обнаженного тела, этого тела, моментально вызвало цепную реакцию. Член налился кровью, сердце стало биться быстрее, ладони зудели, от желания поскорее начать ласкать упругую грудь.

— Проснулась, а тебя рядом нет. — Спокойно сказала Вера.

— Ты хотела, что бы я был рядом? — До Тимура дошел смысл его слов только когда он их произнес. Он точно сошел сума.

Легкий румянец окрасил щеки девушки. Явно, проигнорировав вопрос, Вера ступила внутрь кабинки. Темная ночь встретилась с ярким днем, Вера впервые, не боясь, смотрела в глаза Тимуру. Решив не возвращаться к вышесказанному, Тимур резко развернул ее к себе спиной. Его защита трещала по швам. Вера, словно таран, бомбила его по полной. Тимур был на грани, на языке уже вертелись эти три, раньше ужасающих, слова.

Напряжение заставило запереть свои чувства в самые дальние части подсознания. Выключить сердце, и чувства, стало главной задачей.

“Здесь и сейчас. Здесь и сейчас. Перестань думать всякую хрень! Она не будет с таким, как ты!” — кричал внутренний голос Мартынова.

Схватив Веру за шею, он фактически вжал ее в стеклянную перегородку. Громкий шлепок по ягодицах, вызвал неожиданный вскрик. Вера напряглась, она не ожидала такого от ранее нежного, заботливого Тимура. Напористое колено заставило раздвинуть уже дрожащие ноги. Вера уперлась ладонями в стекло, стараясь не рухнуть на кафель. Каждое движение Мартынова отталкивали все сильнее. Захват на шее не ослабевал, холодные пальцы нащупали мокрую от воды плоть. Вера тяжело дышала, не понимая что происходит. Тимур жестко терзал половые губы, до боли надавливал на клитор.

Держа девушку на расстоянии вытянутой руки, он пытался не прикасаться к ней больше чем ладонями. Крышу рвало, Тимур сам не понимал что творит. Словно в тумане, он двигался на инстинктах. Шум воды и другие звуки растворились. В ушах звенело, будто от звуковой волны. Словно робот, его движения становились все жёстче и жёстче. Тихий, скулеж, и знакомый хныкающий голос начинали вытаскивать из мутного болота подсознания.

— Тимуррр… пожалуйста… отпусти. — Вера сжала кулаки до белых костяшек. Девушка извивалась, стараясь отстраниться от мучительных терзаний Тимура.

Сфокусировав рассеянный взгляд, Тимур опешил. Вера содрогалась, прижавшись щекой к холодному стеклу. От безысходства. Ладонь сжимала тонкую шею сильнее положенного. Вера прикусила губу, из последних сил сдерживала крик.

Моментально убрав руки, Тимур замер. Стук сердца оглушал. Словно выбираясь из ямы, приходило осознание содеянного.

Вера не шевелилась, страх сковывал малейшие движения. Руки девушки все еще упирались в стекло перегородки. Она сама не понимала что сейчас произошло.

— Сука. — Тело мужчины потряхивало от злости и омерзения к себе. Желание припечатать пару раз кулаком кафель останавливала Вера. Тимур видел что девушка перепугана. Излишняя агрессия могла вызвать паническую атаку.

Тем временем Вера собралась с мыслями. Находится возле Тимура резко перехотелось. Двигаясь медленно, словно боясь спровоцировать зверя, Вера открыла дверь душевой. Дрожащие коленки останавливали сорваться и бежать, бежать куда глаза глядят, и плевать она хотела на наготу. Тимур не останавливал, Вера даже не знала, или он смотрит в ее сторону. Голова не осмеливалась повернуться.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍“Это конец!” — внутренний голос звенел словно звон колоколов при пожаре. Вера мысленно возненавидела себя, за желание войти в душевую.

В глазах щипало от обиды. Вера не понимала как оказалась в спальне. В трясущихся руках девушка уже держала лифчик. Трусики остались в ванной. Не переживая по этому поводу, Вера пыталась справиться с дрожью и начать одеваться. Инстинкт самосохранения сиреной гудел бежать. Тихо выругавшись Вера не могла совладать с нарастающей истерикой. Он сделал ей больно. Внутри словно что-то оборвалось. Вера не могла понять почему Тимур сорвался.

Массивные ладони накрыли дрожащие плечи. От неожиданности Вера попыталась отскочить. Среагировав быстрей, Тимур заключил нагую Веру в железный капкан своих объятий. Спиной девушка врезалась в еще влажную от воды гору мышц.

— Отпусти. — Не стесняясь, Вера сорвалась на крик. Адреналин бил ключом затмевая здравый смысл.

— Прости! Прости! Малышка, умоляю… — Питался достучатся до испуганной девушки Мартынов. От отчаяния он был готов на все, лишь бы Вера успокоилась. Впопыхах натянув домашние штаны он сразу рванул в спальню.

— Нет! Отпусти! — Горячие слезы тепли по щекам. Шансов разорвать объятия у Веры не было. Тимур мёртвой хваткой держал девушку.

Уткнувшись в маленькую макушку, Тимур продолжил шептать извинения. Слезы не прекращали обжигать разрумяненное лицо, стекая по шее на обнаженную грудь Веры. Силы покинули Веру быстро. Объятия Тимура помогали не рухнуть на пол. Хрупкое тело налилось свинцом, руки не слушаясь свисали вдоль тела, склонив голову, Вера походила на куклу, нежели на живого человека.

— Прости… — Тимур сбился со счета, сколько раз он повторил это слово за последние пару минут.

Вера молчала. Слезы закончились, отставив соленые дорожки горечи. Уже не вырываясь, девушка не могла выдавить ни звука. Другая, уже б послала куда подальше, оделась и ушла. Но у Веры язык не поворачивался. Несмотря на агрессию Мартынова, Вера, как наивная дурочка, верила что этому есть обьяснение. Она не хотела уходить. Поговорить, да, но не сегодня.

— Спать. Хочу. — Девушка не узнала собственный голос, хриплый, осевший, и жутко уставший. Не дожидаясь ответа, Вера прикрыла глаза. Теплые ладони разжали захват, поднимая бесчувственное тело. Уже второй раз за вечер Тимур укладывал Веру на мягкую кровать. Глаза девушки были закрыты, на щеках все еще виднелись мокрые дорожки.

Соприкоснувшись головой с мягкой подушкой, Вера моментально провалилась в сон.

Завтра, все будет завтра.

Всю ночь Тимур не мог уснуть. В голове снова и снова прокручивал случившееся в душе. Вина полностью поглотила сознание мужчины. Кирилл был прав, у Тимура конкретно сносит кукуху, и сегодня произошел апогей безрассудства. Думать о том, что он мог ей навредить уже не имело смысла, ведь он, мать его, навредил! Опять! Тимур словно личные тридцать три несчастья, находился везде, где случалась беда с Верой. Даже анализировать не было необходимости, он являлся корнем зла во всем, что с ней случилось за последнее время.

Тихо сопящая рядом Вера в очередной раз удивила. Тимур не мог понять, почему она не ушла. Он откровенно обидел ее. Но, несмотря на панику и женскую истерику, все что она сделала, так это пошла спать. Вернее, он отнес ее ватное тело в кровать.

Такая хрупкая, слабая… не его. Теперь точно.

Утром предстоит не простой разговор. Тимур понимал, Вера не оставит содеянное просто так. Вчера истерика затмила ей разум, не дав выразить все что она о нем думает.

Тимур уверял сам себя, если Вера продолжила вырываться, то он ни при каких условиях не отпустил бы. Словно эгоистичны собственник, закрыл, привязал, спрятал, но не позволил уйти. Такие мысли приводили в ужас, к сожалению, Тимур по другому не умел. Всю свою жизнь он очень резко относился ко всему что принадлежало ему. Не простая молодость, рвение стать лучше, доказать отцу и всем, что он чего-то стоит, сделали из Мартынова жуткого собственника. Для него весь мир делился на черное и белое, мое и не мое. Увы, Вера не вещь, и у нее на этот счет свое мнение.

Утро наступило слишком быстро. Если вчера вечером Вера паниковала, то сейчас настала очередь Тимура. Мартынов то боли в сердце боялся, когда Вера проснется то сразу, уйдёт. Вся его вчерашняя уверенность и злобное “не отпущу” куда-то улетучились.