Ну уж… Я даже смутилась.

Искренность девушки растопила мою обычную осторожность, и я рассказала всё. Вернее, почти всё. Паула слушала, затаив дыхание и держа мои руки в своих ладонях. Едва я замолчала, спросила:

– Значит, ты собираешься вернуться на Землю?

– Там дом.

– Как жаль! Я не хочу, чтобы ты уходила.

– Вернётся настоящая адептка Вэллар.

Паула покачала головой с печальным видом:

– Я полюбила тебя, а не её. Ты совершаешь честные искренние поступки, а она обыкновенная интриганка. Любого может подвести, лишь бы выгадать.

Спорить с этим было трудно. Я и сама пострадала из-за Милаины. Впрочем, приключения в королевской академии страданиями не назовёшь, но ведь я на них не соглашалась! Проговорили мы до утра. Уже была забыта вытащенная из-под меня и брошенная на подоконник книга. Я рассказывала о Земле, объясняя Пауле почему должна вернуться в свой мир. Её несогласие с моей аргументацией всерьёз не воспринимала. Ну да, мне понравилось в академии, и юное тело вполне устраивало, и подруги такой, как соседка по общежитию в земной жизни не случилось, и настоящей любви я так и не встретила… Но! Как у нас говорят: палочки должны быть перпендикулярными! Родилась там, значит, там моё место. Зря, что ли добилась всего? Для этой проныры Вэллар старалась?

Видя моё упорство, Паула расплакалась и наотрез отказалась отпускать одну:

– Провожу тебя. И не спорь!

Подруга оказалась редкостной занудой, отделаться от неё я не смогла. Пошли мы к заветным дверям вдвоём. Я всё ещё пыталась убедить девушку, что не нуждаюсь в поддержке, но та спорила, обещая подстраховать портал, пока я разбираюсь с Милаиной:

– Вдруг тебе придётся долго её искать?

– Не придётся. Дома она. Спит ещё наверняка.

Я планировала открыть портал в свою квартиру, ведь собиралась уходить поздним вечером. Паула не поддерживала мою уверенность:

– Мало ли, где молодая женщина проводит ночь.

– Из-под земли достану, – зло процедила я и замолчала, прислушиваясь.

Мы шли по длинному сумрачному коридору. Вместо уже привычного аромата прелой листвы, я почувствовала запах лилий. Удивило не это. За поворотом пел женский голос. Заунывная мелодия, слёзы в нежном сопрано, проникновенные слова.

– Пристань ждёт своего сталкера, – прошептав это, Паула знаком велела остановиться и осторожно выглянула. Вернувшись, вздохнула: – придётся подождать.

– Почему? – спросила я из упрямства. Прекрасно понимала, что свидетели двум первокурсницам, открывающим портал, совершенно не нужны.

– Не переживай. Судя по всему, он скоро вернётся.

– Ты так считаешь? – Я оттеснила подругу и сама заглянула за угол.

Дверь, около которой замерла тоненькая женская фигура в тёмной напоминавшей турецкий чаршаф одежде, была приоткрыта. Запах усиливался и стал настолько резким, что я невольно зажала нос. Что ж это за мир такой химический? Продолжая песню, незнакомка тянула руки в молящем жесте. Моё сердце сжалось от бесконечной тоски, пронизывающей воздух вокруг портала. Я готова была сама прыгнуть в объятья несчастной женщины, чтобы прижать её к груди, утешить, успокоить. Хорошо, что Паула потянула меня за локоть:

– Она зовёт не тебя.

Мы замерли, прижавшись спинами к прохладной стене, прикрыв глаза и вслушиваясь в песню, похожую на португальский фаду2. Так пели жёны моряков, они выходили на берег и обращались к волнам в надежде, что океан вернёт любимых.

Голос пристани, тоскующей от вынужденного одиночества и зовущей супруга из чужого мира, совершенно зачаровал. Стряхнуть оцепенение я смогла лишь, когда мелодия прервалась радостным возгласом. Следом зазвучал усталый, но довольный басок:

– Всё-всё… ну что ты, милая моя. Цел. Видишь? Всё хорошо.

Послышались звуки быстрых поцелуев. Через минуту мимо нас прошла обнявшаяся пара. Женщина прильнула к мужу и не смотрела по сторонам. Сталкер профессионально стрельнул чёрными зрачками в сторону замерших студенток, но не сдержал шага, уводя жену по коридору. Паула проводила их печальным взглядом, покачала головой и сказала:

– Не каждой повезёт встретить любовь. Чаще случаются вынужденные союзы.

Её слова окончательно привели меня в чувство. Я резким движением оттолкнулась от стены и устремилась к знакомой двери. Нужно торопиться, чтобы застать Милаину дома. Потеряв счёт времени, я не могла сообразить, есть ли в расписании что-то на этот день.

Дождавшись, когда я перенесу линии со своей шпаргалки на отпирающую пластину и, увидев, что портал активирован, Паула стремительно обняла меня и прошептала:

– Дай бумагу, я подстрахую, Вдруг Вэллар задержится.

– Хорошо, спасибо. – Я стиснула подругу в ответ, оставила шпаргалку ей и, распахнув дверь настежь, ринулась в проходную комнату своей квартиры.

Вздохнула с облегчением и обернулась, помахав Пауле, мол, всё в порядке. Я так и рассчитала: вместо кладовки был портал. Можно заглянуть и в спальню, и на кухню, не закрывая его.

Сердце колотилось как после часовой пробежки на выносливость. Я торчала в центре комнаты, озираясь и не веря, что всё происходит на самом деле.

Сумела! Получилось! Я крутая!

Знакомое до мелочей пространство. Родной запах. Всё тот же вид за окном: дома, деревья, серое начинающее светлеть небо. Шум проезжающих машин, отсветы фар на потолке. Разговор за стенкой. Соседи… Звукоизоляция здесь не то, что в академии. Хотя… Это не соседи. Звук доносится с кухни. Голоса знакомые. Женский – мой, как я его слышу не внутри себя, а на записях – и мужской приятный, знакомый. Кто это там?!

Я неслась с таким топотом, что парочка замолчала. Они стояли неприлично близко, только-только отстранились, чтобы обернуться.

Видя своё тело со стороны, на сей раз не восприняла его как отражение. Было чувство, что это невероятно похожая на меня близняшка, и всё-таки другой человек. Никогда не замечала в своём лице такой растерянности и досады, даже обиды. Ни зеркало, ни снимки ничего такого не показывали. Разглядывать не стала, посмотрела на парня, не успевшего убрать руки с МОЕЙ талии. Олег… староста семнадцатой группы… как это возможно вообще…

Неловкое молчание прервал мой крик:

– Что он тут делает? Вы свихнулись оба? – До боли прижалась спиной к притолоке и выбросила руку по направлению к входной двери: – Вон! Немедленно вон!

Ага, сейчас прямо все меня послушались.

Парень обнял женщину за плечи и, легонько выгнув бровь, поинтересовался:

– Кто это, Инна?

Йо-о-о… ма-й-о-о… Инна! Далеко же у них зашло! Как теперь выпутываться?

Не опуская руки, я судорожно облизала губы. Во рту пересохло. Молчала, опасаясь, что голос сорвётся на визг.

Иномирянка в моём теле протяжно вздохнула и, отведя глаза в сторону, спросила:

– Ты вернулась? Извини, не ждала, – она легонько погладила студента по руке, тихо пояснив: – Это моя сестра, Олег. Совсем забыла, что обещала ей Москву показать. Жаль, но с уик-эндом ничего не получится. Поезжай без меня.

– Ка-а-ак? – разочарованно протянул парень и посмотрел на меня очень грустными глазами. – Специально договаривался, чтобы… Давай, и сестрёнку с собой пригласим, а? Столицу потом ей покажем… вместе.

Интриганка, всё ещё не поднимая взгляда, покачала головой и попыталась отстраниться:

– Нет. Мила не очень-то компанейская. Иди, пожалуйста, Олег.

Я, наконец, совладала с голосом и произнесла сурово:

– Слышал, что тебе сказано? Убирайся сейчас же.

По лицу парня промелькнуло знакомое мне выражение. Так обычно студенты реагировали на сердитые замечания. Он тут же справился, быстро поцеловал МОЮ щёку, получил в ответ лёгкую улыбку от Милаины и, сдержанно попрощавшись, выскользнул в прихожую. Меня передёрнуло. Я уставилась на иномирянку ненавидящим взглядом. Мы молчали, прислушиваясь к тому, как одевается Олег. Вот скрипнули липучки на ботинках, вот зашуршала доставаемая из стенного шкафа куртка, вжикнула молния, щёлкнул язычок дверного замка. Шаги, звук открывающегося лифта, гул… тишина.