Сделав несколько кругов вдоль озера и наговорившись с Элегией, возвращаю ее в стойло. Туман в голове рассеивается, а вот боль в шее и затылке наоборот усиливается. Захожу домой, скидываю куртку и иду к бару. Наливаю себе вина, долго смотрю на дно бокала, играя с напитком, не решаясь сделать глоток. Так и спиться недолго. А от таблеток меня мутит. Ставлю бокал на край барной стойки, забираюсь на высокий стул и пытаюсь размять шею. Морщусь от боли и вновь беру бокал.

– Алкоголь не поможет.

Вздрагиваю от неожиданного голоса Захара, поворачиваюсь и вижу его в дверном проёме. Стоит такой весь идеальный и наблюдает за мной. Мне теперь просто принципиально важно найти в нем хоть один недостаток. Что вы скрываете за внешним лоском, господин адвокат?

– Для человека здорового и больного вино и мед являются наилучшими средствами, если они натуральны и если принимаются правильно, – произношу я и делаю глоток.

– Гиппократ? – приподнимает брови, словно не ожидал, что в моей блондинистой голове что-то есть. – Согласен с высказыванием, но есть другой, более эффективный способ.

– Таблетки пить не буду, – отмахиваюсь я и делаю ещё глоток.

– А я и не о них, – он отталкивается от дверного косяка и идёт ко мне, одновременно снимая пиджак. Вешает его аккуратно на барный стул рядом со мной и закатывает рукава рубашки. Наблюдаю за ним с интересом и попиваю вино. Почему-то хочется извиниться за утренний кофе, но я держусь. – Поставь бокал и сядь ровно, – опять эти приказные нотки. Кажется, он не способен на просьбы. Но мне дико интересно, и я повинуюсь, смотря, как Захар растирает ладони. – Расслабься.

Он встаёт позади и перекидывает мой хвост на плечо. Теплые, сильные руки ложатся на мои плечи, и я замираю, сглатывая. Веду плечами, пытаясь их стряхнуть.

– Я сказал расслабиться! – уже явная команда. Ладно, его взяла. И что там дальше? Доронин начинает разминать мои плечи, как профессиональный массажист, отточенными движениями. Это само самой расслабляет. Закрываю глаза. Умелые пальцы находят некие волшебные точки на моем затылке, и напряжение уходит. В какой-то момент хочется простонать от удовольствия. Волшебные руки. Одновременно сильные, уверенные, но такие умелые, а вкупе с холодным ароматом его парфюма – так это вообще спа-процедура. Не мужчина, а бог.

– Ай! – вскрикиваю я, когда эти умелые руки нажимают на определенную точку между ключицей и шеей, и простреливает болью. Дергаюсь, но он продолжает на нее давить.

– Терпи, так надо. За болью придет нужный эффект.

Ладно, стискиваю зубы, зажмуриваюсь и терплю, чувствуя, как нажим усиливается, и от боли уже немеет рука.

– Ну все, хватит! – сталкиваю его руку, и Захар отпускает. Обходит бар, наливает себе тоника со льдом. Двигаю шеей, и ничего не болит. Напряжение прошло, и голова ясная. Удивленно распахиваю глаза, а он салютует мне бокалом и слегка усмехается только губами. Знает, гад, что бог.

– Боль является инструментом пробуждения сознания, – произносит он, допивает тоник, берет пиджак и поднимается наверх.

Захар

Сегодня ежегодный тематический вечер в честь пятилетия существования клуба. Приглашены только члены клуба. Клуб небольшой. С виду как закрытая усадьба. В основном зале, рядом с небольшой сценой расположены столики с круглыми светильниками, бар и отдельные ВИП-ниши с диванами, обтянутыми черной кожей, и низкими столами, ограждёнными бархатными ширмами. На втором этаже комнаты для сессий на любой вкус.

Я в одной из ниш со своей Нижней. Диана. Хорошая, покорная, преданная, идеальная Нижняя. Отношения у нас только в пределах сессий и только в стенах этого клуба. Как только мы выходим за его стены – мы друг другу никто. Нет, она, конечно, может обратиться ко мне за помощью в любое время. Как профессиональной, так и психологической. Я не откажу. Но таких случаев еще не было. У нас строгая договорённость и четко расписанные правила, который каждый из нас соблюдает. Диана не хочет, чтобы о ее пристрастиях узнали близкие. Хорошая девочка: отличница, медалистка, красный диплом, магистратура. Гордость строгого отца-военного, который спит и видит ее прокурором или судьей и периодически сватает ей «своих» выгодных только ему мужиков. А Диана…

А Диана великолепна в роли Нижней. И если запереть ее в пределы ванильных отношений, этот цветок зачахнет и завянет. Диане нужна боль, она возрождает ее и постоянно держит в тонусе. Если ее отец-генерал узнает о ее принадлежности к теме… мне ее жаль. Так безжалостно обрывать девочке крылья. Путь они не ангельские, черные, но они красивы. И душа у нее красива, пусть и не вписывается в общие нормы морали.

С нами один из основателей клуба, Назар, со своей женой. Да, он женился на Нижней, у них ребенок, и все счастливы. И так тоже может быть. По моему мнению, тематические пары самые крепкие. Но… Но это уже мои загоны.

На сцене под живой аккомпанемент поет джазовая певица. По традиции в этот день нет никаких мастер-классов, показательных сессий и экшнов. Просто вечер. Не совсем обычный, конечно. Кто хочет, поднимается наверх в комнаты. Кто-то демонтируют свои пристрастия на публику. Например, вон той паре нравится публичность, и Нижняя сидит не за столом, а у ног своего Топа. А я… а я просто отдыхаю… С Дианой у нас давно не было сессий, и я чувствую, что ей очень нужно. Слишком напряжена. А моя проблема в том, что мне не хочется. Наш договор подходит к концу, и я не намерен его продлевать. И дело не в девочке. Она умница. Зайка. Такая ручная. Дело во мне. Сам не понимаю, что со мной. А если появились сомнения, и теряешь почву под ногами, то лучше на время выйти из темы. Либо перегнуться и отдать контроль Топу. К этому я не готов.

Тема за нашим столом отстранённая, мы обсуждаем шибари как японское искусство. Немного споря о том, что именно является основными принципами: эстетика или все же вид воздействия на отдаленные точки.

Перевожу взгляд на Диану и вижу, что она не может расслабиться. Заглядывает мне в глаза и тут же отпускает их на свои руки на коленях. Осанка ровная, шея длинная, тонкая, кожа молочная. Очень нежная девочка, любящая боль, воспринимающая ее как освобождение. И это правильно.

– Ты хочешь мне что-то сказать? – тихо спрашиваю у нее. – Кивает. – Можешь сказать, – принимаю у официанта бокал шампанского и передаю его Диане.

– Спасибо, – берет бокал, отпивает пару глотков, облизывая губы.

– В глаза мне посмотри? – беру ее за подбородок, заглядываю в карие глаза и вижу там усталость. Она морально истощена. Что-то очень гложет ее. Хорошо, проведу сегодня с ней последнюю сессию. Только дня нее, себе не возьму. Это прощальный подарок.

– Я бы хотела поговорить наедине, – робко сообщает она.

– Хорошо, еще полчаса, и поднимемся. Можешь выпить еще бокал шампанского, но не больше! Вслушайся в музыку, попытайся уловить смысл, ритм, слейся с ней, расслабься.

Провожу рукой по ее оголенной спине в вырезе платья, нащупывая пару зажимов.

– К массажисту. Чтобы занималась. На полный курс, – шепчу ей, наклоняясь. Веду ладонью к затылку, цепляю тоненький ошейник в виде змейки и оттягиваю его. – Почему так туго? Он тебя душит! – отстегиваю, расслабляя на одно звено.

– Спасибо, Мастер, так, и правда, легче.

Киваю Диане. Беру со стола бокал с виски. Я почти не пью, так, слегка пригубляю, поддерживая компанию.

Назар поднимается с места, подаёт своей жене руку и покидает нас. Он распорядитель и должен сказать речь. Откидываюсь на спинку, вдыхаю, рассматривая Диану. Ей будет нужен новый Верхний. Очень надёжный, кто-то из тех, для кого тема сродни религии, и тот, кто соблюдает все каноны. Нет, выбор, конечно, за ней. Но я хочу, чтобы у девочки было все хорошо.

Слышу знакомый смех, резко поднимаю глаза, осматриваю зал и натыкаюсь глазами на ту, которой здесь быть не должно априори.

Элина!