— Не бойся меня, Кэйа… — тихо говорит он, проводя пальцами по чужому животу, когда пальцы её в волосы ему вопьются, крепко сожмёт его пряди, внимательно за руками следя и он на самую малость успокоится, понимая что всё гораздо лучше, чем ему думалось. — Я не причиню тебе боли…
И руки её на плечи ему сместятся, но глаз она не отведёт, смотря как руки его, тут же перчаток лишённые, плавно проникнут под пояс брюк, оголяя смуглую кожу. Он улыбнётся, по лобку проводя холодными пальцами, а другой спустит те с неё, но не снимет, не желая лишний раз тревожить Кэйю. Он проведёт между бёдер, жестом прося её раздвинуть ноги. Прислонится лбом к щеке девушки, заурчит, тихо прося её расслабиться, а потом отстранится, поднимаясь и усаживаясь. Стащит рывком с неё брюки, прислоняясь щекой к чужой лодыжки. Поцелует косточку, медленно поднимаясь поцелуями по ноге.
Девушка закроет рот рукой, отводя стыдливый взгляд. Этот мир не осквернил её нутра. Этот мир больше никогда туда не проникнет. Итэр опустится, языком проводя по внутренней стороне бедра. И кажется, она сейчас растает от его ласки подобно льду под солнцем. И неужели для этого достаточно незамысловатых ласок пальцами и языком… А ведь он даже не прикоснулся к ней, лишь приблизился, а чужие бёдра невольно дёргаются, словно она боится каждого его действия.
Подушечки пальцев проведут под коленями, и крепко схватят их, не позволяя сомкнуть. Трётся о бёдра щекой и лишь потом, едва чужое дыхание успокоится, его зубы вопьются в незапятнанную никем плоть, он оставит свой след, давая понять, что более никто не прикоснётся к леди Альберих. Она запустит руки в его волосы, сожмёт, нервозно дёргая от себя, но в ответ лишь тихий смешок, после которого язык горячих внешних губ коснётся погружаясь в горячее нутро, которое он может спокойно исследовать и быть уверенным в том, что никто, кроме неё самой, не посмеет его останавливать.
Кэйа тяжело дышит, но не убирает рук с его головы, словно сама подталкивает его продолжить. И он послушается, проводя языком по стенкам, медленно проталкивая тот внутрь. Прикроет глаза вслушиваясь в скулёж со стороны Альберих, вопьётся пальцами в её бёдра, отстранится не позволяя, ведь… Здесь и сейчас она полностью принадлежит только ему и это осознание, на пару мгновений, заставляет забыть обо всём, слишком резко ударяя по стенкам нутра. Почувствует каплю чужого сока, краем уха поймает вскрик с её стороны и остановится, медленно ладонями по ягодицам проводя, медленно вылижет всё, вытаскивая тот изнутри, отстранится настолько, насколько это позволит хватка на волосах.
Итэр улыбнётся, замечая смятение и искусанные губы на чужом лице. Успокоится, смахнёт её руку со своей головы, а после нырнёт пальцами под чужую водолазку, медленно задирая её. Едва сдерживаясь от того, чтобы сорвать эту одежду, напоминающую о мире под звёздами.
Но сейчас, он может лишь осторожно провести пальцами вверх по животу и остановиться под грудью, осторожно зажать пальцами сосок, словно пытаясь отвлечь от посторонних мыслей, перетянуть всё внимание на себя, а потом…
А потом осторожный взгляд на низ чужого живота бросит, замечая отблеск телесной жидкости. Очаровательная и чистая. Почти, ведь это перестанет быть правдой прямо сейчас. Сейчас, когда он на мгновения отпускает её, позволяя немного поёжиться от страха и осознать происходящее, чтобы в глазах исчез страх, хоть на пару мгновений, когда пальцы снова плотно лягут на бёдра.
Итэр улыбается. Это ощущается так правильно, словно Кэйю создавали именно для него, хоть и в момент её рождения он был где-то в другом мире и даже не думал о масштабных кровопролитиях. Не думал о том, что их с сестрой вообще можно разлучить, ни о чём не думал…
Он действует медленно, поглаживая девушку по щекам и талии. Наклоняется, шепча той на ухо что-то по очаровательному глупое, что-то, что должно отвлечь её от странного ощущения внизу живота. Кэйа хватает его за плечи, недовольно шипит, пытается поцарапать, спускаясь на предплечья, но… Кажется, сопротивляется лишь для виду… Что уж говорить, но с семьёй, в которой она оказалась, ей безумно повезло.
Оказавшись внутри полностью, Итэр снова льнёт к её губам, мягко сминает их, заглушая чужой стон. Вылизывает её рот, зная, что она точно никуда не денется, оглаживает бока, принимаясь медленно, слишком изматывающе для себя, но именно это сейчас нужно ей, а потому он готов потерпеть, ведь…
Он не должен потерять принцессу, едва та окажется в его руках. И на мгновение он готов поверить в то, что сможет сожрать её живьём, лишь бы та никуда не делась, но… Быть может она пожелает остаться с ним добровольно?
Мальчишка отстраняется, напоследок оставляя укус на чужой губе. Слышит её недовольное шипение, а после укладывает руки на них живота, словно стараясь отвлечь от боли, которую он может ей причинить. Ласково нашёптывает о том, что он безумно ценит её, и чувствуя как сжимают его плечи, улыбается, ведь это значит… Что она всё ещё слышит его значит что она всё ещё здесь…
— Мне больно… — отзовётся она на неосторожное движение, что кажется рвёт плеву, стекающую розоватой жидкостью, смешавшись с кровью, чем заставит его искривить уголки губ, прежде чем он замедлится, мягко поглаживая чужой живот, смахнёт языком солёные капли с её глаз, и прикроет глаза, позволяя той забраться пальцами в его волосы.
Он не против, даже если ногти неприятно в кожу головы впиваются, это не имеет значения, когда он уже завладел ею. Он знает, это довольно болезненно, а потому, даже так обмен немного… неравноценный, но это не имеет значения, когда…
Она вскрикивает снова, когда он стукнется своими бёдрами о её. И кажется, в мясо расцарапает его голову, тихо хныча, и собравшись с силами, несильно ударит сжатыми в кулак пальцами по груди.
На несколько мгновений Итэр выпадает, крепко сжимая чужие бёдра, двигается, двигается, двигается, не слыша чужих всхлипов, не замечая окрашенных в розовый соков, стекающих на материю плаща. И мир сузился для него до мимолётных касаний чужих рук, что пытаются достучаться до него, чтобы остановить или попросить о передышке.
Внутри чужого тела слишком хорошо, он довольно урчит, царапая её бока, распахивает глаза, перехватывая руки, чтобы губами мягко прикоснуться к чужим костяшкам, а потом пальцами клитор её зажимает, снова выдавливая желанный вскрик, осторожно царапает его, чувствуя как чужие внутренности стискивают его, и лишь когда это давление окажется хуже тисков, он услышит её крик, кажущийся таким приглушённым, в собственных ощущениях.
— Больно…— снова чужой голос, и в отместку его дернут за косу, заставляя резко наклониться и недовольно фыркнуть, но после тут же расслабиться, ведь, она имеет на это полное право.
И он услышит её, осторожно покидая чужое тело, и устраивается рядом, всё-таки стягивая с той плащ и задранную водолазку. Первый испачкан в крови и семени, и кажется… Нет, он избавится от этой одежды, как и от её глаза бога. Ей пора отпустить тот мир….
— Я не думал что скажу это так скоро, но… — он схватит чужие запястья и ладони её на свои щёки уложит. — Кажется, я люблю тебя…
И перед собственными глазами на мгновения вспыхнут искры чужих зрачков, прежде чем, он украдёт поцелуй с губ Альберих.
Теперь дело за малым, ведь вестник бед теперь никуда не денется из его рук. Осталось лишь утопить мир в крови.
