— А нам, господа, и не придется ничего копать! — с радостью и неким облегчением сказал Криг. — Ну, разве, что самую малость.

— Почему вы так думаете? — спросила Сара.

— Посмотрите, — он указал на выпирающую из разлома искореженную трубу, пробитую в нескольких местах, — это, скорее всего воздуховод. Да, это точно он! И если он выходит оттуда, то там должен быть и проход в мастерские. Только вот, что могло проделать такую расщелину?

— Что ж, это сильно упрощает нам задачу, — обрадовался Дерек.

— Остается только спустить туда вещи и самим туда пробраться, — сказал я.

— И не сорваться при этом, — добавил Киран.

— Я пряма таки и слышу этот вопль при падении, — засмеялся Бронс. — Лететь отсюдова будет о-о-очень долго! Ахах!

Мы вернулись в лагерь и обсудили план действий. Было решено перенести лагерь ближе к разлому и начать спуск в него. Но все это уже было оставлено на завтра. После того как настил был постелен, а палатки с кострищами установлены на нем, все стали отдыхать. Профессор еще несколько раз с тремя наемниками ходил к вестибюлю и все пытался отворить двери или описать эту постройку.

С вершины горы открывался величественный вид. Башни все также сверкали в солнечных лучах и отражали их на снег, который светился и переливался. Погода установилась хорошая: даже ветер исчез.

Ранним утром 33-ого числа я, Дерек, Криг, Сара и Кравель отправились с веревками и тюками с продовольствием и снаряжением к разлому, тогда как остальные остались сворачивать лагерь и разбирать настил.

— Есть предложения как туда безопасно опуститься? — спросил Кравель, осмотрев разлом и торчащую оттуда трубу.

— Можно надежно зацепить здесь веревки, — предложила Сара, осматривая местность, и ее взгляд остановился на огромном булыжнике, засыпанным снегом, недалеко от разлома. — Вот! — крикнула она, указывая как раз на этот булыжник. — Тут можно укрепить веревку!

— Хм… Хорошо, — отозвался Криг и стал снова задумчиво глядеть в разлом. — По веревке спустятся пятеро человек, думаю, этого будет достаточно. Остальные помогут тут: будут опускать доски и снаряжение. Соворус, я попрошу вас укрепить веревку магией, если это возможно. Не хотелось бы сорваться, — он усмехнулся.

Я приступил к делу. Зачаровать веревку было довольно просто, но было делом неспешным — один пропущенный участок и все заклятие просто разрушиться и в самый неподходящий момент. Криг и Кравель остались у разлома, тогда как Сара и Дерек вернулись в лагерь, дабы помочь остальным.

Погода стояла безветренная, что было очень странно. «Затишье перед бурей», — мелькнуло в голове. Но тогда я не предал этому значения и продолжил зачаровывать веревку.

Солнце было в зените, когда, наконец, доски для настила и палатки были перенесены с прошлого места к разлому. Мы с Кравелем уже успели укрепить веревку, обвязав ее вокруг булыжника. Сара не упустила возможности проверить, как завязана веревка и только после этого сообщила Кригу, что все готово.

Первым вызвался спускаться Бран. Он встал спиной к разлому, взялся за веревку, натянул ее, проверив узел на прочность. Затем оглянулся, после чего со словами: «Ну, понеслась!», нырнул вниз. Мы подошли к краю разлома ровно тогда, когда Бран с шумом оттолкнулся от крутого склона и съехал ниже. Так он оттолкнулся еще раза два и приземлился в прорехе.

— Эй, там! — крикнул он. — Спускайтесь! Чего столпились?

Следующим пошел Моран, за ним Дерек, после них вызвался Криг и последним туда направился Эрелор. Пока все спускались, Сара не теряла времени и уже обвязала веревками доски и тюки со снаряжением.

Как было оговорено заранее, мы ждали сигнала от профессора: он должен был исследовать разлом и при благополучном стечении обстоятельств дать добро на спуск снаряжения.

Исследование это заняло еще часа два. Киран и Гаюс уже изрядно стали ворчать из-за томительного ожидания. А я все время поглядывал на Свена: не нравилось мне его поведение, это апатичное ко всему отношение, рассеянный взгляд и трясущиеся руки. Все это очень меня настораживало.

— Сара, добро! — послышался крик профессора снизу. — Добро! Опускайте!

Как только сигнал был дан, все вскочили и стали под командованием Сары опускать снаряжение, медленно и аккуратно.

Мы провозились часа три, а после всего этого начали опускаться сами. За это время погода изменилась. Серые облака затмили небо. Начал дуть сильный ветер, что мешал спускаться вниз. Что-то надвигалось. И именно тогда мне вспомнились слова в Грааде о том, что будет буря. А буря в горах смертельна. И я хотел как можно быстрее пробраться внутрь горы, чтобы укрыться от разыгравшейся погоды.

Наконец к вечеру все мы оказались в разломе. Пока спускались остальные, снаряжение и доски уже были перенесены вглубь него. Как и говорил профессор — это был проход.

— Вы только посмотрите! — изумился Киран, как только спустился.

И изумление это имело место быть. Разлом углублялся в гору и в глубине массив «потолка» поддерживался блестящими от попадающих сюда лучей заката и от пляшущего пламени факелов металлическими колоннами из альдонерского железа. Стены, выделанные прямо из горного камня, были украшены вставками из железа и барельефами, в некоторых местах уже обвалившимися. Все было засыпано снегом, а трубы, одной из которых и был тот самый воздуховод, торчащий снаружи, покрылись толстым слоем мутного льда, также припорошенного снегом. На вид этому разлому было уже много лет. Но, как и говорил профессор, было не понятно, как он появился.

Пока все собирали вещи и переносили их вглубь, меня подозвал профессор и вместе с Дереком они повели меня вдоль стен.

— Соворус, я был прав! Тут есть проход в мастерские! — говорил профессор.

— Да, Совор. Мы с профессором уже осмотрели первые залы, — добавил Дерек. — Но там такое же запустение: все насквозь промерзло и заледенело.

— А мастерские? — поинтересовался я.

— Нет, до них пока не дошли, — ответил Дерек и переложил факел из одной руки в другую.

— Зато в ближних залах будет безопасно переночевать, — заметил Криг. — А завтра продолжим исследование.

Они провели меня в обширный зал. Он и вправду сплошь был застлан снегом и льдом. Колонн уже не было видно, а стен уж тем более. Толстый слой замерзшего снега — был новыми стенами, полом и потолком. Из толщ снега вздымались массивные трубы из альдонерского железа. Вентиля были, скорее всего, намертво приморожены, а некоторых даже не было. Голые трубы упирались в стены. И в тех местах, где они соединялись с горой, снега не было: видимо в трубах была теплая вода или масло.

Лабиринт, выстроенный из труб и ледяных стен, углублялся в гору, но профессор решил сделать привал возле одной из теплых труб, куда уже постепенно переносили снаряжение и доски для настила. Вскоре лагерь был разбит, мы развели костер и принялись за скудную еду.

— Ха, город умных эльфов! Тьфу! — возмущался Гаюс, откусывая от зажаренного мяса кусок. — Ледяная рухлядь, а не город! Дерас меня бы побрал, лезть сюда!

— Если это только предместья, а я скажу, что все увиденное мною было выделано искусно, я боюсь представить, какие чудеса нас ожидают дальше, — возразил ему Эрелор.

— Вы эльфы, вам лишь бы о чудесах мечтать! — рассмеялся Гаюс и его неудачную шутку подхватил Киран.

— Дерек, — шепотом спросил я, — ты не видел братцев?

Он вытянул шею и осмотрелся.

— Они разместились глубже, кажется за поворотом, — ответил он.

Перед сном Сара переговорила с профессором, а после все разместились на лежаках, постеленных на настил ближе к трубам, чтобы не замерзнуть на снегу. Ветер начал сильнее задувать в разлом и словно выл. Все явственнее становилось, что будет буря. С трудом мне удалось уснуть.

Не помню, видел ли я какой-то сон, но в чувства меня вернул душераздирающий крик. Я вскочил со спальника и увидел, что крик поднял весь лагерь: все вскочили и вопрошающе оглядывались и осматривались.