Они откровенно пялились друг на друга, больше не таясь. И, признаться, Федя понятия не имел, что делать с этим дальше. Но, конечно же, всё решил Хвост.

С утробным «мряу» он запрыгнул Громову на колени, заставив того покачнуться на табурете, и стал тереться всем телом. Подобных нежностей за пушистым пиздюком не водилось, и Васнецов начинал думать, что эта скотина далеко не так неразумна, как порой пыталась казаться.

Естественно, момент был разрушен. Впрочем, Федя полагал, что так оно и к лучшему. Кидаться друг на друга, наверное, точно не стоило. Если Андрей вообще был заинтересован в чём-то подобном. Он, конечно, привык к своей богатой жизни, в которой на простого парня-программиста, живущего с котом в бабкиной квартире, точно не обратил бы внимания.

От этой мысли стало как-то грустно, и Фёдор без особо энтузиазма продолжил завтрак.

– Так что сказал Глеб? – уточнил Громов. Логично, блин, его волновал результат звонка. Это Федя тут переживает никому не нужные личные драмы.

– Я дал ему круг подозреваемых и попросил выяснить их пересечения, – ответил Васнецов. – Из самых интересных, Мария Крапивина и Олег Костромин любовники. Ну, понятно, что твои друзья общаются между собой. И…

– Погоди, – перебил его Громов. – Маша?

И вот он так произнёс это «Маша», что Федя всё понял.

– Ну да, – стараясь сохранить нейтральный тон, уточнил Васнецов. – А что с ней?

– Она моя бывшая, – Андрей нахмурился, а Федя подавил тяжёлый вздох. Но Громов тут же добавил: – Мы знакомы ещё с институтских времён. Собственно, тогда и встречались. Сейчас просто неплохо общаемся и ведём некоторые дела вместе. Просто я удивлён, что она и Костромин…

– Так понимаю, Олег твой конкурент? – Фёдор испытывал какое-то моральное удовлетворение подводя Громова к тому, что его бывшая была не такой уж святой «Машей». Понятно, что он не имел права ревновать к прошлому, как и ревновать вообще. Но разве сердцу прикажешь?

– Правильно понимаешь, – услышанное, похоже, произвело на Андрея неприятное впечатление. – Извини, мне надо сделать пару звонков.

Громов вышел из кухни, а Федя зло отодвинул от себя тарелку. Так, ладно, надо взять себя в руки. Ничего такого не произошло. Тот факт, что Громов встречался лет пятнадцать назад с девушкой ещё ничего не значит, это раз. И два, никуда не делся тот факт, что ещё четверть часа назад Андрей буквально пожирал Федю глазами.

А то что некая безликая Маша могла оказаться предательницей, Васнецова совсем не трогал. Вот такой он был плохой человек.

***

Громов вернулся из спальни минут пять спустя.

– Машина мама сказала, что она уехала в командировку за границу, – задумчиво произнёс он, усевшись обратно за стол.

Федя, которому кусок в горло особо не лез, исподлобья смотрел на него, дожидаясь продолжения.

– А ты ей не звонил после случившегося? – осторожно спросил он, когда Андрей окончательно погрузился в свои мысли.

– Крапивиной? – удивился Громов. – Нет. Мы неплохо общаемся, но как-то больше по делу. И уж точно я не стал бы обращаться за помощью к женщине. Вообще, как-то все вовремя решили уехать из страны.

– Подозрительно, – поддакнул Федя. – Кстати, я выяснил имя нового президента компании. Как ты и предполагал, абсолютно подставное лицо. Мало того, нашёл его на сайте задрипанного актёрского агентства. Уже попросил Глеба пробить связи, но боюсь, он меня скоро пошлёт.

– Спасибо, – кажется, искренне поблагодарил Громов. – Нет, правда, спасибо. Я свалился тебе на голову со своими проблемами, с которыми ты вовсе не обязан разбираться. Да ещё и поселился у тебя. А ты помогаешь, напрягаешь брата, не спишь ночами…

Он говорил, а Васнецов краснел, понимая, как всё смотрится со стороны. Да его благородные порывы даже школьник, наверное, раскусил бы. Действительно, нашлась тут фея-крёстная.

Федя не заметил, что Андрей замолчал и теперь внимательно смотрел на него. Поэтому когда случайно поднял глаза, то буквально влип снова в тот самый, магнетический Громовский взгляд.

– Или всему этому есть какая-то причина? – похоже, Андрей тоже всё понял. Приехали.

Собственно, что Феде было терять? Презрение в ответ он явно не получит, а так хотя бы перестанет трястись, что его вот-вот раскусят. Поэтому он набрал побольше воздуха и выпалил:

– Да. Ты мне давно нравишься.

Некоторый шок быстро сменился подозрением.

– Значит, – Андрей старался подбирать слова, хотя эмоции слишком переполняли, – говоришь, я давно тебе нравлюсь?

Федя кивнул, явно смущённый собственным признанием. Но он мог быть и отличным актёром.

– Достаточно давно, чтобы провернуть столь изощрённую схему? – криво усмехнулся Громов. – И обратить на себя моё внимание.

Васнецов сначала пару раз моргнул, а потом его лицо приняло такое выражение лица, что Андрей тут же пожалел о сказанном. Федя был настолько глубоко обижен, что не смог скрыть этого, хоть и пытался. Странно, ведь он нормально отнёсся к подозрениям вчера. Но сейчас отреагировал так резко. Неужели, симпатия действительно имела место?

– Знаешь, – Фёдор резко встал, отодвигая табурет, – нахрен мне твоё внимание не сдалось. Мне надо поработать.

Он вышел их кухни, оставив Андрея наедине с собственной совестью. А та вовсе не хотела молчать. Ну вот зачем он обидел пацана? Просто это признание действительно оказалось неожиданным. Громов, хоть убей, не помнил, чтобы они встречались раньше.

Но исключать этого, конечно, всё же не стоило. Видеться с Фёдором они могли в офисе. А там Андрей всегда бывал слишком сосредоточен на делах, чтобы обращать внимание на обычный персонал.

Конечно, ответить на чувства Васнецова он не мог. Да, господи, какие там могли быть чувства. Лишь обычная симпатия. Такую, впрочем, Громов и сам начал испытывать. Но Федя явно ведь хотел большего. Или не хотел?

Окончательно запутавшись, Андрей решил немного отвлечься и убрал со стола. Остатки пирога сложил в контейнер и поставил его в холодильник. Чашки, тарелки собрал в раковину. Заодно и посуду вымыл. Всё это он делал на автомате, лишь, закончив, понял, как давно не занимался подобными бытовыми мелочами.

Как он всё же обуржуился за последние годы. Стыдно за это ни капли не было, всё-таки своё состояние Андрей заработал сам. Это скорее просто не к месту вспыхнувшая ностальгия. Надо бы позвонить матери. О том, чтобы навестить её сейчас, и речи не было. Всех денег Громова сейчас вряд ли хватит на билеты хотя бы в один конец бизнес-классом.

***

У себя в комнате Громов обнаружил Хвоста.