‒ Не может быть! ‒ возрадовалась окрыленная Вивиана. ‒ Значит, мы поселимся в их поместье? ‒ все еще не веря до конца, уточнила она.

‒ Ага…

‒ Я так счастлива, Томас! Ты настоящий мужчина! ‒ засмеялась девушка, взяв жениха за руки.

Юноше и самому было приятно ощущать себя на коне и слушать лестные слова от любимой невесты.

Собрав сумки, новым днем Вивиана и Томас собрались в путь. Отец крепко обнял дочь и дал напутствия, особенно ‒ не забывать молиться, вести себя порядочно и скромно, во всем слушать будущего мужа и следовать порядкам в семье, куда они отправляются. Также он пожал руку молодого человека. Пара заняла места в карете.

В карете Вивиана достала записную книжку и приготовилась записывать карандашом сведения о семье Гилберт-Фейнфорт. Томас и сам не знал об остальных членах семьи. Достав папку, он открыл и стал читать. Однако с каждой строчкой глаза его все больше округлялись. Поражалась и девушка.

‒ Глава семьи ‒ мистер Эдвард Гилберт-Фейнфорт, супруг пропавшей миссис Сибил, ‒ читал Томас. ‒ Мистер Чарли ‒ старший сын четы, промышленник, владелец фабрики, что досталась ему от отца, женат, имел дочь, однако еще подростком она была найдена мертвой в амбаре с окровавленным ножом в теле. Следствие зашло в тупик в расследовании. Сочли, что девочка совершила самоубийство, но также рассматривалась версия убийства. Однако никаких улик, причастных лиц или мотивов обнаружено не было. Дело закрыли.

Вивиана все записывала, ей показалось странным данное дело: как же так ‒ не нашли ничего? И способен ли почти ребенок воткнуть в себя нож? Девушка пометила для себя этот момент восклицательным знаком на полях. Но дальше оказалось еще интереснее и запутаннее. Томас поведал:

‒ Генри ‒ младший сын четы, работает доктором в психиатрической больнице, воспитывает сына один, а вот где его жена или мать ребенка ‒ покрыто тайной.

Вивиана вновь задумалась.

‒ Возможно, произошла внебрачная связь, и, дабы не порочить имя семьи и той женщины, Гилберты все скрыли, ‒ рассудила девушка.

‒ Хм, хорошая идея, ‒ поддержал Томас, затем продолжил рассказывать о семье: ‒ Джейн ‒ младшая дочь четы, пропала шесть лет назад, миссис Сибил давала показания и была уверена, что та просто сбежала с любовником, украв при этом из дома драгоценности дамы, а также золотые раритетные монеты.

Вивиана выпучила глаза.

‒ Ну и семейка! ‒ поразилась она. ‒ Мать дала такие показания против собственной дочери, надо же…

‒ Ну… если дочь правда обокрала родную матушку и сбежала с любовником, тогда миссис Сибил вполне можно понять. Негоже так себя вести, ‒ рассуждал озадаченный Томас.

Вивиану все равно что-то смущало. А вдруг та девушка попала в беду? Однако матушка уже заранее от нее отказалась, и по ее же велению дело закрыли. Что же из себя представляет сама миссис Гилберт-Фейнфорт?..

‒ Но и это еще не все, ‒ вздохнув, добавил Томас. ‒ Еще есть старшая дочь четы ‒ Розамунд, она замужем, имеет дочь-подростка по имени Каталина.

Томас остановился и вновь пробежал глазами по тексту.

‒ Ну, и что тут не так? ‒ уже приготовилась к сюрпризам Виви.

‒ Э… да ничего. Как ни странно, на этом точка. Видимо, все хорошо, ‒ ответил он. ‒ Ниже еще сказано о соседнем поместье, там проживают друзья семьи Гилберт по фамилии Бэрроуз, но тут только добавлено о показаниях по поводу пропажи миссис Сибил, больше пока ничего.

Вскоре карета прибыла к поместью. Вивиана вышла и, осматриваясь, в изумлении разомкнула уста от шикарного величия дома. Это было трехэтажное строение со множеством окон, пилястр, все в узорной отделке. У крыльца красовались белокаменные статуи в виде женщин, одна была с флейтой, а вторая держала в руке лиру. Вокруг расстилался сад ‒ аллеи с насаженными деревьями и тропинки к разным строениям на территории. В том числе с торца выглядывала часть амбара. Вивиана сразу вспомнила дело внучки пропавшей миссис Сибил, что была найдена с ножом. В том, что это было убийство, она не сомневалась.

С крыльца спустился зрелый лакей и пригласил пару в дом. Округленные глаза Вивианы встретили величественный холл, украшенный мозаикой, мрамором, золотистыми узорами, столиками из дорогого дерева и раритетными изделиями на них. Впереди виднелась широкая лестница наверх. Лакей указал налево и пригласил гостей в просторную гостиную. Внутри было не менее красиво и уютно. Стояли мягкие софы, круглые столы и стулья с тканевой обивкой бордового цвета. Висели портьеры с ламбрекенами, большой камин согревал помещение.

С одной софы встал мужчина в возрасте. Он назвался Эдвардом, это был глава семьи ‒ высокого роста, приличной фигуры, одет с иголочки и даже явно облился парфюмом, будто собрался на праздник. Седые волосы хозяина дома были уложены назад, на лице была седая бородка и круглые очки на цепочке.

В двери из сада стали возвращаться остальные члены семьи. Первым вошел мужчина средних лет и сразу уставился на Вивиану. Его смутило присутствие девушки, брови заходили ходуном от непонимания. Она аккуратно задела локтем остолбеневшего Томаса, и тот быстро произнес:

‒ Я ‒ констебль Уилсон, а это моя помощница-писарь мисс Четтер.

Однако это удивило мужчину еще больше. Вмешался мистер Эдвард:

‒ А что, на такую должность стали брать женщин?.. ‒ полюбопытствовал он сдержанно, не показывая на лице никаких эмоций.

‒ Э… да, совсем недавно, ‒ замешкался взволнованный Том и провел рукой под головным рабочим убором по вспотевшему лбу.

Тот же мужчина усмехнулся, что смутило новоприбывшего писаря ‒ уж больно раскрепощенно он себя вел, притом, что в зале как-никак констебль.

‒ Не знал, ‒ слегка удивился мистер Герберт-Фейнфорт старший.

Тут же вмешался мужчина:

‒ Не то слово, папенька. До чего дошел прогресс! Скоро женщины станут констеблями и будут нами управлять, ‒ недобро усмехнулся он.

Пока Томас в замешательстве смотрел на обоих мужчин, Вивиана решила не молчать и уточнила:

‒ Вас что-то смущает, мистер?..

Томас резко повернулся к невесте. Ему вовсе не хотелось никаких дискуссий на работе и с теми людьми, чье дело он ведет. К тому же семья весьма солидная.

‒ Генри. Меня зовут Генри, я младший сын пропавшей матушки, ‒ произнес с лукавой улыбкой мужчина, продолжая осматривать девушку.

Внешность его была немного странная. В целом он выглядел симпатично, даже слащаво, но его черты лица перекрывались коварной мимикой и улыбочкой, словно дразнящей и нарочно раздражающей. Создавалось впечатление, будто ему по вкусу выводить из себя людей. А взгляд болотного цвета глазами точно поедал. «Сердцеед, но пакостливый», ‒ сделала вывод Вивиана, весьма храбро глядя на дерзкого Генри.

‒ Женщине стоит оставаться в тени своего отца, а затем мужа. Так должно быть, ‒ добавил младший сын Эдварда, продолжая давить манерную улыбку.

Девушка узнала в этом слова отца. Тут ее отвлек шум. Вошел еще один мужчина, на вид старше Генри. Вивиана смекнула, что это старший сын четы ‒ Чарли. Он представился сам и представил вошедшую за ним супругу. Звали ее Кейт. Именно их дочь нашли мертвой с ножом в амбаре около года назад, как поведал Томас по пути. До сих пор дама носила траур, она была одета в строгое черное платье, голову венчала черная шляпка, на руках ‒ черные перчатки. Вид ее также говорил о слабости ввиду переживаний, как подметила писарь. Вивиане стало очень жаль убитую горем мать, захотелось побольше разузнать о случившемся с девочкой.

‒ Я осведомилась от констебля о трагедии в вашей семье, миссис Кейт и мистер Чарли, и хотела бы принести свои соболезнования, ‒ неожиданно вырвалось у гостьи.

Кейт подняла глаза и заплакала. Очевидно, ее раны на сердце были все еще свежи. Она извинилась и отошла дальше, отвернувшись к окну. Вивиана почувствовала себя неловко, ощутила, как щеки запылали. Только приехали, а уже получилась такая неловкость.

‒ Ну замечательно! ‒ недовольно буркнул Генри.