Ускорив шаг, я пошел дальше по тропинке. Сходить с нее теперь не стоит, опять наткнешься на незадачливых любовников в кустах… Стоп!

Я чуть было не сошел с тропинки, услышав чужой разговор впереди. Хотел обойти, не попадаясь на глаза спорящим. Но притормозил, услышав подозрительный шум. Ругались двое, мужчина и женщина. Причем ругань была конкретная — угрожающий тон мужчины и слабые восклицания женщины. Так, мимо этого я пройти не могу, ненавижу, когда вот так слабых обижают, тем более девушек…

Я осторожным шагом приблизился к ссорящимся, и завернул за поворот тропы. Здоровенный мужик в расстегнутом камзоле и какая-то женщина, хрупкая и невысокая, в платье камеристки.

— А я сказал — будешь! — прорычал мужик, и схватил женщину за руку.

— Отпустите! Мне больно! — вскрикнула она.

— Больно? — гоготнул он. — Сейчас будет приятно!

Раз! И вот уже женщина лежит на траве, с ужасом наблюдая, как мужик спускает штаны.

— Не помешаю? — вежливо спросил я, подойдя сбоку.

Перекошенная пьяная рожа, с совершенно невменяемыми глазами повернулась ко мне. Да, этот сиятельный урод допился до состояния животного.

Ну долго я с ним беседовать не стал. Когда эта пьянь повернулась ко мне, я быстро провел ему двоечку, от которой он рухнул наземь — удар у меня хороший.

— Еще раз встречу — урою, — пообещал я ему, наступив на гульфик, отчего мужик потерял всякий энтузиазм, и с подвываниями схватился за отдавленное место.

— Вы не постра… — повернулся я туда, где до этого лежала дама.

Но нет, там уже никого не было, лишь мелькнуло среди деревьев платье камеристки. Да и ладно, баба с возу — коню легче. Не хватало еще ее утешать.

Все, романтический момент потерян, гулять мне категорически расхотелось. Ну что за люди, могут вот так вот настроение испортить? Причем напрочь? Я развернулся и пошел обратно во дворец.

За время моего отсутствия практически ничего не изменилось. Только танцоров поубавилось — выпустили пар, подустали. Вон, на диванах вдоль стен расселись, как воробьи на проводах. Точнее, как попугайчики — такой же расцветки.

Я поискал взглядом хоть кого-нибудь. Сатр исчез еще после моего танца с мамзель, свои куда-то разбрелись… А, ну вот, наконец-то и Осий! Я пошел к нему.

— Ну что, повеселился? — осклабился довольный Осий. Подозрительно довольный. То ли от вина, то ли от приятного общения с дамами — кто его знает.

— Да уж, нафиг такое веселье.

— Ладно тебе, когда еще в свету побываешь… — усмехнулся он.

— Ага. На чужие посмотреть, свой показать… — буркнул я.

Надоело мне это стадное сборище. Дела у меня здесь никакого не было. Кому-то женихов поискать, кому-то с потенциальными партнерами переговорить, кому-то просто хвост веером распустить… А мне просто стало скучно.

— Когда вернемся? — спросил я.

— Да подожди ты, рано еще, — шикнул на меня брат. — Если лень — вон пойди поддержи какой-нибудь светский разговор.

— Не, я…

И тут началось веселье. На пороге двери из сада возник тот давешний встреченный мною полчаса назад мужик. О, какой великолепный бланш, наливающийся синевой, давно такой не видел, на пол-морды! Это чучело обвело взглядом зал, и, наконец, его глаза остановились на мне. Он двинулся в мою сторону как таран, заставляя окружающих расступаться, как прыскать испуганных кур из-под колес машины. Я молча ждал продолжения.

— Ты! — его палец уперся мне в грудь. — Я требую удовлетворения!

— Вы дурно воспитаны, милорд. Удовлетворите себя сами где-нибудь в уголке, — сказал я в наглую пьяную морду.

— В чем дело, маркиз Фелминг? — выступил вперед брат.

— Этот щенок напал на меня в саду и теперь я его припорю, как порося.

— Не обосрись по дороге, — порекомендовал ему я.

— В чем дело, Арман? — брат повернулся ко мне.

— Ну это вот существо пыталось изнасиловать камеристку в саду, — спокойно ответил ему я. — Только вот я помешал процессу. Замечательный у вас бланш, маркиз. Приложите пятачок, может сойлет через неделю.

— Ты…

— Спокойно, маркиз, вы действительно дурно воспитаны, — осадил его брат. — Если это правда, то это входит в компетенцию королевского суда, и я вынужден взять вас под стражу.

— Это так ты пытаешься братца выгородить, Осгенвей? — криво ощерился маркиз. — Ну а доказательства где? Где камеристка? Я никого не насиловал, а его слово против моего не пойдет. Наоборот, как должностное лицо вы обязаны взять его под стражу за нападение на меня, доказательства налицо.

— Точнее, на морде, — уточнил я. — Ну скорее всего вы, Ваше Сиятельство, по пьяни на дерево налетели, а теперь пытаетесь свалить все на меня…

— Не лезь, — рявкнул на меня брат.

— Я вызываю вас на дуэль, — прорычал маркиз мне в лицо. — Ждите секундантов.

— А вы — моих, — спокойно ответил брат.

— Вы на очереди. Сначала я разделаюсь с вашим недоноском-братцем.

— А вот это уже хамство, — сказал я. Зря Осий перехватил мою руку, я бы его сейчас наказал.

— Свободны, маркиз, — холодно сказал он. — Завтра ждите секундантов.

Морда развернулась, и быстро пошла в другую часть зала.

— Ну и какого хрена? — задал мне вопрос брат.

— Ты бы дал изнасиловать женщину пьяному скоту?

— Ну потом это бы решилось в королевском суде…

— Ага. Так и решилось бы, — сказал я. Вот только вопрос в том, что обычно женщины не подают в суд на насильников, не желая молвы и вспоминать пережитое унижение. — Так проще.

— Ну вот только одна проблема. Маркиз — хороший мечник, и тебе с ним вряд ли сравниться. А я могу только за тебя отомстить, первый поединок будет между вами. Он будет на этом настаивать, потому что знает, что уступает мне на мечах, да и не только.

— Что же он тогда настолько самоуверен?

— Вероятно, замыслил какую-то дополнительную гадость. Может быть с помощью своих дебильных братцев.

Эх, а вот сейчас мне точно не хватает Сатра. Узнать бы побольше про это животное.

— Ну а что про него известно? — спросил я.

— Маркиз Иварий ван Фелминг, алкоголик, хам и полный придурок. Хороший фехтовальщик, но в армии не задержался, уволен из Орочьего легиона с позором. Небольшие земли у Темных Лесов, это на границе с Зунландией. Давно уже не в фаворе у короля, даже удивляюсь, как он получил приглашение на бал. Очевидно, кто-то из высоких покровителей постарался.

— Может, действительно, его через королевский суд пропустить?

— А за что? — вздохнул брат. — Ты помешал ему совершить преступление. Никаких доказательств нет. И пострадавшей особы тоже.

— Ну что тут у вас? Очередное происшествие? — рядом как черт из табакерки возник Арий. — Я же говорю, что задница младшенького просто притягивает приключения.

— С маркизом Фелмингом сцепился, — сказал Осий. — Помешал тому осуществить половой процесс с одной из камеристок.

— Опять за свое, — поморщился Арий. — И ты, и он.

— Что, не в первый раз такое? — удивился я.

— Не в первый недоказанный раз. Ну что тебе стоило дождаться, пока он начнет, потом поймать на месте со спущенными штанами и осуществить гражданский арест? Прямо на тетке? Тогда бы как раз все было тип-топ. Это у них семейная черта, кстати.

— Семейная? — переспросил я.

— Его дяде яйца отрезали по приговору королевского суда за такое же, а вот племянник на горячем не попался ни разу. Хотя разговоры ходили, пытались его даже таким способом оженить, но никаких доказательств не было.

— У тебя подобный шанс есть, — сказал мне Осий. — Или нет.

— У вас что, дуэль назначена? — удивленно вскинул брови Арий.

— Две, — сказал Осий. — Сначала он дерется с младшеньким, а потом я дерусь с ним.

— Да, блин. Как скучно я живу, — почесал короткую бородку Арий. — Ладно, тогда завязываем с этим королевским блядством и едем домой. Выспишься, почистишь ауру и морально подготовишься к завтрашнему. Почему-то я уверен, что все будет хорошо.

— Не знаю, не знаю, — сказал Осий.

— Вот и посмотрим, на что твоя школа сгодится. Ты его последние две недели учил? Или портил?