– Она не могла появиться здесь просто так, ее наверняка кто-то потерял. Давай найдем владельца и вернем. – Мари подняла руку и надавила ладонью на обложку книги, закрывая ее, и Арти убрал пальцы. Она была безусловно права, но в ее глазах Арти заметил искорки любопытства. – Хотя для начала мы должны посмотреть, что это такое, как ты думаешь? Если личный дневник, то мы читать не будем. А если нет, то, ну… кто узнает, что мы читали?

Нет, с такими рисунками это не мог быть личный дневник. Рисунки, которые они успели разглядеть, не были простыми иллюстрациями к жизни подростка – это были пентаграммы со знаками, какие-то животные и растения. Это было больше похоже на исследования, чем на случайные записи. Да и сама книга была старой и пыльной, с выцветающими чернилами. Как будто, она пролежала на месте годами, хотя Арти мог поклясться, что не видел ее ни разу за время их путешествий в заброшенное крыло.

– Ладно, – согласился он. – Мы посмотрим, что это, и попробуем найти того, кому это принадлежит. Пошли?

И они направились к своему секретному месту – Арти, держа найденную книгу подмышкой, Мари, искоса поглядывая на нее.

Они расположили книгу на одной из двух парт и уселись рядом, не решаясь дотронуться до обложки. Было в ней одновременно что-то манящее и странное, к тому же, она задавала столько вопросов, оставляя без ответа: как она тут оказалась? Кто ее оставил? Действительно ли она имеет отношение к чудесам или во всем этом виновато только их разыгравшееся воображение? Арти не выдержал первым. Он подтащил книгу к ним обоим и осторожно открыл первую страницу.

Проще всего начать кудесничать в лесу, как можно дальше от цивилизации – тогда собственные чудеса не будут мешаться с кудесной энергией.

Первое упражнение – поднять что угодно силой мысли. Камень, ветку, лист — неважно. Нужно прочувствовать собственную кудесную энергию, а не «цивилизованную».

Арти очень покоробило, что слово «цивилизованную» было убрано в кавычки. Кавычки в таких случаях означали что-то плохое, но он не мог понять, что плохого может быть в цивилизации – в конце концов, без нее мир был гораздо хуже. Что плохого в кудесной энергии? Без нее все кудесники оставались бы варварами, как…

– Язычники, – прижав ладонь ко рту, прошептала Мари. – Арти, ты понимаешь? Мы нашли книгу язычников! Это ведь об их чудесах говорится!

Арти хотел бы ответить ей, что она не права и это всего лишь чья-то глупая шутка, но он чувствовал, что тогда соврал бы. В конце концов, разве это не сама книга позвала его? Он услышал ее зов еще из коридора, и, если бы она не захотела, он никогда бы ее не нашел. Арти неуверенно провел ладонью по корешку, и книга словно бы потеплела.

Или, может быть, ему хотелось в это верить.

Они провели целый час, листая книгу – читая неизвестные им до этого определения, написанные простым языком, просматривая рисунки, которые полагалось чертить на полу или земле. Это было так непохоже на привычные им чудеса – никаких движений руками и сложных фигур, ничего о запечатывании конкретных чудес в артефакты, – но с каждой страницей они словно бы падали в новый, неизведанный еще мир. Чудеса язычников могли то, что не могли привычные, «цивилизованные» чудеса – в конце концов, Арти начал понимать, по какой причине это слово было заключено в кавычки. Цивилизация вытеснила язычников на край мира, уничтожив их наследие, и то, что им удалось найти такой источник информации, было потрясающе.

И жутко в том числе. Арти не мог не признаваться себе в том, насколько действительно жутко это было – они были в этом крыле столько раз, проходили мимо, заглядывали во все углы, но не видели и не слышали ничего подобного. Почему они нашли эту книгу только сейчас? Может ли быть, что кто-то подкинул ее им с не слишком-то хорошими целями?

– Давай она останется у тебя, – предложила Мари, когда они наконец стали собираться домой. – Не хочу оставлять ее здесь – вдруг кто-то найдет. Ну знаешь, кто-то менее сознательный, чем мы.

– Почему у меня?

Если честно, Арти опешил. У него дома была маленькая сестренка, да и вообще он не считал себя лучшей кандидатурой на роль хранителя загадочной книги. То ли дело Мари, у нее была разве что собака, но что собака сделает с книгой? Конечно, она может ее разгрызть, но Мари достаточно умна, чтобы не хранить книгу в зоне собачьей досягаемости.

Мари вместо ответа скривилась. Арти не стал дергать подругу – не в его характере было заставлять человека говорить, когда он молчит, – но потом она все же попыталась улыбнуться.

– Не хочу, чтобы родители ее увидели. Они сейчас… очень озабочены тем, что я могла начать курить. Обыскивают мои вещи… Я не хотела этого говорить, но им что-то в голову ударило, и, в общем, да. Нет возможности просто пронести книгу домой.

Арти не нашелся, что сказать. Родители Мари были замечательными людьми, и он им очень нравился – еще с тех пор, когда они с Мари ходили в один детский сад, где и подружились. Думать о том, что они обыскивают вещи дочери, было странно. И очень неправильно.

– Ладно, – наконец сказал он, забирая книгу с парты и запихивая ее к себе в рюкзак. – Побудет у меня, буду носить ее с собой, чтобы мы могли изучать ее вместе.

Мари улыбнулась с благодарностью – то ли за то, что Арти пошел ей навстречу, то ли за то, что не стал развивать больную тему. Дальше они об этом не заговаривали.

Они уже дошли до школьных ворот, когда Арти повернулся к подруге.

– Может, зайдешь сегодня ко мне? Мама утром блины жарила, еще должно было остаться. Закроемся в комнате и будем дальше читать.

Мари сжала губы в улыбке.

– Извини. Мне нужно зайти к Лисе, чтобы продолжить работу над Днем Народов. Зря ты все-таки не согласился, тусили бы все вместе! Я и ты, и Лиса, и Джейк, и еще пару ребят я позвала просто на подхват.

– Давай-давай, увидимся завтра, а то опять начнешь рассказывать, как классно работать с друзьями.

– Но правда классно же!

Домой Арти шел, улыбаясь. Загадочная книга приятно согревала его ощущением общей с Мари тайны. Надо было передать через нее привет Лисе – он вспомнил об этом, только когда они разошлись, и уже было поздно. В любом случае, все они увидятся завтра. Главное, чтобы снова не начали упрашивать его влиться в команду.

Придя домой, он первым делом закрылся у себя в комнате и открыл книгу. Да, он говорил Мари, что они будут изучать ее вместе, и он не врал, но… обладая таким сокровищем, сложно было устоять. Арти снова погладил книгу по корешку, чтобы испытать то странное ощущение тепла, но ничего не почувствовал.

И тем не менее, эта книга тянула его к себе. Она была кладезем информации, и с ней Арти чувствовал себя так, будто к этому и шел всю свою жизнь. Он был исследователем, он хотел заниматься чудесами – не на заводах. Может быть, даже не в лабораториях. Может быть, чудесам подвластно большее, чем они могут себе представить?

Первые страницы звучали как введение, словно эта книга была не чьим-то блокнотом и сборником мыслей, а аккуратным, написанным от руки учебником. Никаких схем движения ладоней и пальцев в ней не было, только рисунки и малопонятные, идеально выполненные чертежи. После середины книги чертежи становились совсем монструозными, в круги были заключены не треугольники и квадраты, а семи— и восьмигранники. Знаки, которые он сначала определил как руны, на самом деле были частями древнего алфавита – кажется, из тех времен, когда по легендам кудесникам совсем нельзя было врать, потому что каждое их слово Вселенная воспринимала как правду. Конечно, это была детская сказка для непослушных детей, но… правда ли это было так?

Кажется, он впервые в жизни задумался об этом. Хотя кудесники и пронизывали всю историю страны и мира, их история изучалась факультативно. О кудесниках в древних цивилизациях люди знали очень мало. По правде говоря, многие вещи ученые и историки просто додумывали, пытаясь логически обосновать ту или иную находку. Арти считал это нормальным. В конце концов, никто не знает, как все было на самом деле.