— Это честь для меня — оказать помощь страннице, — сказал он первым делом.

После недолгого осмотра и множества вопросов доктор удовлетворённо кивнул и расслабил лежащие на столе руки.

— Физически вы совершенно здоровы, — заключил он. — Никаких признаков травмы нет, и неврологических нарушений я у вас не наблюдаю. Из характера вашей амнезии очевидно, что она психогенная, и со временем память должна полностью восстановиться.

— Вы так в этом уверены.

— Странники часто забывают свой переход в наш мир. Насколько я могу судить, это довольно травмирующий опыт. Однако такая амнезия всегда временная.

— Но я ведь забыла не только переход, а ещё и всю подготовку к нему, — запротестовала я. — И разве это нормально, что моя личность полностью стёрлась? Так не бывает.

— Вы, как я погляжу, знаете об амнезиях больше меня? — нахмурился доктор, но быстро смягчился и покачал головой. Я пристыженно опустила глаза. — Вы правы, ваш случай необычен. Однако, уверен, время всё расставит по местам. Проявите терпение. В конце концов, наш мир полон магии. Хоть я и сомневаюсь, что она могла как-то повлиять на ваш мозг, пока что не будем полностью отметать такую возможность.

— Что вы имеете в виду? — Занервничав, я обернулась на Юлиана и заметила, как он напрягся.

— Ах, нет-нет, мне не стоило этого упоминать, — спохватился доктор, и губы его растянулись в извинительной улыбке. — Запамятовал, что со странниками такого не бывает.

— Но… — я направила на него недоумевающий взгляд, — всё-таки, о чём вы?

Доктор вздохнул.

— Магия, особенно в больших количествах, пагубно влияет на живые организмы. При контакте с живыми тканями она вызывает их минерализацию, в самых разнообразных формах, и часто это приводит к необратимым последствиям и даже смерти. Однако для странников магия безопасна, иначе как бы ваши тела вырабатывали её самостоятельно? Собственно, поэтому, были ли вы в контакте с внешней магией или нет, она никаким образом не могла повредить ваш мозг.

— Это хорошая новость, Марта, — подбодрил Юлиан и опустил ладонь мне на плечо. Её тепло успокаивало.

— Ещё, хочу заметить, ваши суждения о потере личности слишком преувеличены, на мой взгляд, — продолжил доктор. — Подумайте хорошенько, действительно ли вы не помните своих эмоций и чувств? Что насчёт детских воспоминаний?

Я напрягла память, и перед глазами вспыхнул яркий свет, слепящий меня через потолочное окно. Колыбель, маленькая, тянущаяся вверх ладошка. Конечно, я помнила чувства, связанные с этими образами, но затруднялась облечь их в слова. И тут же в памяти всплыли другие эпизоды из детства, живые, больше чем на половину наполненные эмоциями.

— Да, — сорвалось еле слышно с моих губ, — я помню.

— Вот видите? Спутанность ощущений касается только относительно недавних событий, верно? Учитывая, что вы забыли своё имя, предположу… Думаю, корень проблемы может крыться в тех забытых неделях до вашего перехода. — Доктор встал из-за стола и подошёл ко мне. Его глаза светились добротой. — Вам нужно восстановить душевное равновесие. Побольше гуляйте, выезжайте на природу. Сходите в церковь. Многие странники находят там утешение.

Я тупо смотрела на него, тщетно пытаясь собрать разбежавшиеся мысли. Юлиан легонько хлопнул меня по спине, подал руку, когда я поднялась со стула, и открыл передо мной дверь кабинета. Мы вышли в коридор, потом в холл и на улицу, но мне всё казалось, что я осталась где-то там, в узком пространстве дверного проёма, не решаясь сделать шаг ни наружу, ни внутрь.

— Как ты, Марта? Тебе полегчало?

Тёплый ветер задувал в окно, и я провела языком по высохшим губам. Мы проехали уже половину пути до дома, но Юлиан нарушил молчание только сейчас. Не хотел меня потревожить?

— Не знаю, — ответила я. — Кажется, я только больше запуталась.

— Об этом ты так напряжённо думала? О своей памяти?

— Вовсе нет.

Юлиан бросил на меня вопросительный взгляд, и я нехотя продолжила:

— Я думала о магии. Странная она у вас. Ни тебе заклинаний, ни зачарованных предметов. Всё здесь пугающе похоже на мой мир. Только вместо нефти — магия. Что она вообще такое?

— Никто не знает. Сколько учёные ни бьются, они не могут понять её природу. Но нам хорошо известно, как она вредит живым существам и какие свойства придаёт минералам, которые питает. Может быть, наши технологии и одинаковые, но простроены совершенно по-разному, если я, конечно, не ошибаюсь. Подозреваю, ваши автомобильные двигатели не имеют кварцево-гематитового ядра.

— Внутри наших двигателей сгорает топливо. А магия ведь не горит?

— Зато горит всё остальное, — усмехнулся Юлиан. — Когда люди ещё не умели добывать магию в таких количествах, как сейчас, они активно пользовались огнём. Но те времена давно прошли.

— А что насчёт странников? Доктор сказал, что для нас магия безопасна, потому что мы сами её производим. Значит, в наших телах та же самая магия? Почему тогда способности странников так сильно отличаются от того, что можно получить с помощью минералов?

— Ещё одна непостижимая загадка, — задумчиво протянул Юлиан.

Странники славились своими чудесами. Изучая краткую историю этого мира, я читала про великих героев прошлого, что в одиночку спасали целые государства. Было даже немного жутко представлять, каково это — держать в своих руках подобную мощь. В исторических текстах часто появлялись имена странников. Но казалось, в реальности о нас вспоминают гораздо реже.

— Если память ко мне не вернётся, я так и не узнаю свою способность? — спросила я, пока Юлиан парковал машину.

— Откуда такие пессимистичные мысли? — с улыбкой удивился он. — Ещё слишком рано отчаиваться.

— Просто хочу быть готовой к худшему. Обидно будет ни разу не воспользоваться своей силой по незнанию.

Юлиан заглушил мотор. Мы хлопнули дверьми и зашагали в сторону дома.

— Слушай, а если я пообщаюсь с другими странниками? Наверняка, это поможет мне что-нибудь вспомнить.

— И правда, это может быть полезно. Всё-таки вы пришли из одного мира.

— Как их найти? Нас ведь невозможно отличить от обычных людей. У странников нет… не знаю, какого-нибудь клуба?

— Про клуб не скажу, но есть агентство, которое предоставляет горожанам услуги странников.

— Услуги?

— Ну, ваши способности.

Я уткнулась взглядом в носки своих туфель.

— Ах, да, не только способности, — спохватился Юлиан. — Вашу устойчивость к магии тоже используют для разного рода работ. Поэтому там ты в любом случае будешь полезна.

Последние слова отозвались во мне странным трепетом.

— Отведёшь меня в это агентство?

— Конечно.

Когда солнце скатилось к горизонту, Юлиан предложил прогуляться.

— Доктор посоветовал. Да и тебе надо проветрить голову.

С момента своего прибытия, все эти пять дней я почти не выходила на улицу. Даже маленькой квартиры Юлиана было много для меня, сбитой с толку творившейся внутри неразберихой. Я думала махнуть на неё рукой: бесполезно сейчас тратить время на то, с чем нельзя справиться быстро, а копаться в собственных ощущениях можно целую вечность. Нечего возиться с ними, когда тебя вдруг забросило неизвестно куда и неизвестно насколько.

Так я себя убеждала. Но чувства нельзя просто выкинуть. И в итоге я лишь впустую потратила силы, ведя эту изнурительную внутреннюю борьбу и совершенно не сдвинувшись с мёртвой точки. Мир продолжал пугать меня неизвестностью, а эмоции бились в грудной клетке, угрожая однажды разбить её и вырваться наружу.

Темнело, и на улицах зажигались янтарные фонари. Они светили так ярко и тепло, что казалось, будто солнце не заходило вовсе и всё ещё бродило по небу, ловко скрываясь от любопытных взглядов.

— Говорят, наполненный магией янтарь впитывает солнечные лучи и ночью испускает их обратно, — нарушил Юлиан наше задумчивое молчание. — Правда это или нет, его свет по-настоящему красив.