— Без него трудно. Я привыкла видеть его часто, разговаривать с ним, переписываться, ругаться. Он для меня особенный. Даже несмотря на то, что я всё время обзывала его, на него я всегда могла положиться. Рядом с ним я была собой, не строила из себя не пойми кого. Я настолько сильно привязалась, что мне хотелось быть с ним каждый день. Я влюбилась. Я осознала это в полной мере только сейчас. И вот прошла неделя, как он, даже не выслушав, отверг меня и теперь даже не показывается на глаза. Я скучаю.

— Бон А, знаешь, а ведь это Юн Джин попросил нас присмотреть за тобой, пока его не будет.

— Что ты сказал?..

Выныриваю из объятий и вопрошающе смотрю на него.

— С какой это стати?! Сначала игнорирует, а потом такое резкое проявление заботы! Ну, надо же!

Да Рым вздрогнул от моих громких возмущений. Блин, чего я на него-то ору, он тут совершенно ни при чём.

— Прости, не хотела на тебя кричать.

— Всё хорошо, я понимаю. Но и ты пойми, что Джин без причины никогда ничего не делает.

— Да знаю я, что ты ему доверяешь, но я-то нет! Он мне ни слова не сказал. Но теперь я не могу слепо довериться.

— Ты когда-нибудь пыталась что-нибудь разузнать о причине? Ты хоть раз расспрашивала его? Если не поинтересуешься, он так и не расскажет. И, само собой, так ничегошеньки и не узнаешь. Поэтому иди и спроси его прямо в лоб.

Вот же я балда! Эгоистка! Зачем было упрямиться? Если бы просто спросила, он бы всё рассказал. Юн Джин никогда не избегал меня, а даже, наоборот, тянулся ко мне. Это именно я отвергала его искренность. Ведь могла хотя бы подумать над его словами, глупая!

— Да Рым, скажи честно, я — тупица?

— Ещё какая, — недолго думая, ответил он и широко улыбнулся.

— Ты прав. Если ничего не спрашивать, то так и останусь в неведении. Вот уж не думала, что от откровенного разговора с тобой будет польза. Спасибо.

Я подошла к Да Рыму и крепко обняла его.

— У меня срочные дела, отмажешь меня на вечернем собрании?

— Конечно, — с улыбкой ответил он.

Невозможно понять человека до конца. Можно анализировать его поступки и слова, но весь человек находится там, где его не видно, — в мыслях. Внутри он может быть одним, но, следуя образу снаружи, становиться другим. Люди быстро меняются, с такой немыслимой скоростью, что просчитать невозможно. А попытки понять другого по почерку, походке, положению рук — всего лишь попытки, к тому же недолговечные. Это не оскорбления для психоаналитиков, психологов, да и вообще всех работающих в данной сфере. Попытка не может быть оскорблением, это, наоборот, похвально. Люди — сложные механизмы, и чтобы хоть как-то понять наше строение, нас необходимо «разбирать».

Никак не могу разобрать Джина. Что у него на уме? Строить план действий с человеком, следуя журнальным советам, абсолютно бессмысленно. Все невероятно индивидуально, многослойно. Может, нужно подкрутить гайки или потерялась пружина. Понять не целиком, но должен же быть хоть один крючок, я должна за что-то зацепиться. Такие мысли пришли в голову спустя неделю после того, как мы с Джином не виделись. Если подумать, сейчас я бы уже не смогла препираться с ним на обыденные темы. Мне есть что ему сказать, но… смелости не хватает.

Взяв вещи, с невозмутимым лицом выхожу из класса. Около шкафчиков с обувью сталкиваюсь лоб в лоб с Мин Джи.

— Что, тоже прогуливаешь? — спрашиваю, снимая сменку и надевая кеды.

— Не твоё дело, — фыркнула она и отвернула лицо, завязывая кроссовок.

— Слушай, Мин Джи, я всё знаю.

Девушка резко повернулась ко мне, её глаза стали большими, как стёкла очков нашего учителя истории.

— Ха-ха, ты чего так удивляешься?

— Что конкретно т-тебе известно? — Пытаясь сохранять спокойствие, её взгляд оставался таким же холодным, полным отвращения, как и всегда, но голос дрогнул.

— Я знаю, что ты шантажировала Джина.

— И всего-то? — Она схватила меня за плечи и притянула к себе — Даже если и так, сейчас без него ты из себя ничего не представляешь. Думаешь, сможешь сделать что-то в одиночку?

— Это так, мне никак нельзя без него. Я одна ничего не сделаю. Мы нужны друг другу. И я его верну. Так что убери руки, мне пора.

Я отрываю её от себя и шагаю в сторону остановки.

Несколько раз стучу в дверь. Из-за нее показывается недовольное лицо Джина.

— Ты что тут забыла?

— Нам нужно поговорить.

— Уже нет.

— Да постой же! Что в школе — бросил слова в лицо и ушёл, что сейчас. Почему ты так поступил? Говорил, что будешь ждать, сколько потребуется!

— Видимо, моё терпение небезгранично.

Ноги подкашиваются, Джин успевает меня подхватить. От недосыпа кружится голова.

— Хэй, ты чего?

— Все нормально…

— Да какой нормально, тебя ноги не держат!

— Я просто не спала пару дней. Пусти…

Джин не слушает и, затащив мою тушку в квартиру, укладывает на кровать.

— Проспишься, а потом, если это настолько срочно, поговорим.

Когда я проснулась, голова уже не кружилась, но чувство потерянности во времени не уходило. Джин сидел на кровати рядом со мной.

— Так зачем ты пришла? Я же говорил, что проиграл, тебе больше не нужно приходить сюда.

— Ты сам так решил? Это не похоже на тебя, ты так просто не сдался бы. Мин Джи нашептала?

— Тебя это не касается. Выспалась — уходи. Джин встал с кровати и направился к двери.

Я не хочу, чтобы всё так заканчивалось. Я больше не хочу его терять.

— Вот вечно ты так, с самого детства! Как можешь говорить так, если знаешь, что всё касающееся тебя меня очень заботит! — Я сажусь, обнимая колени руками. — Ты всегда был очень важен для меня, а когда исчез, я чуть с ума не сошла. Так доверяла тебе, а ты уехал, даже не попрощавшись… Потребовалось много сил и времени, чтобы не думать каждый день о том, как там Мин Хён, жив ли он вообще, почему уехал. Столько трудилась, чтобы зажить нормальной жизнью, но умерла, пожить-то и не успев. И даже в моей второй жизни ты не оставляешь меня. Не искал Ту Хонг, но так быстро узнал её в Ли Бон А. К чему всё это? Мин Хён, ответь!

На моих глазах выступили слёзы.

— Назови ещё раз меня по имени.

— Да о чём ты?

— Это важно. Тогда у меня не было выбора и сил. Поэтому, когда приехал папа, я ушёл с ним. Моё возвращение за тобой в будущем было само собой разумеющимся. Но я не успел.

— С ума сошёл? Это, оказывается, ради меня?! С чего ты взял, что так лучше, с чего ты взял, что я не приняла бы тебя таким, каким ты был?! Я же ненавидела тебя всё это время!

— А сейчас? Все ещё продолжаешь ненавидеть?

Действительно, хороший вопрос. Можно ли любить и ненавидеть одновременно? Моя обида начала уходить, когда он узнал меня в Бон А. Тогда в сердце что-то ёкнуло. И это чувство не отпускает до сих пор.

— Сейчас я не ненавижу тебя.

Джин стоит у двери и молча смотрит на меня, потом вдруг подходит и обнимает так крепко, что становится тяжело дышать.

— Даже не представляешь, как я рад.

Прижимаясь к груди Джина, я чувствовала щекой биение его сердца. Быстрое, чёткое.

— Так, подожди-ка, ты не ответил на мой вопрос. Отпусти.

Я попыталась освободиться из его объятий, но он только сильнее прижал меня к себе, уткнувшись носом мне в шею.

— Давай не будем говорить о том, что тебя действительно не касается.

— А как же твоё поведение, разве оно переменилось не из-за Мин Джи?

— Ты всё никак не могла понять, что ко мне чувствуешь, вот я и решил немного помочь.

— Все это специально? Ты же сказал, что проиграл, прогнал меня, а теперь обнимаешь и называешь это игрой?

— Думал, приду к тебе, когда всё закончится, обниму и скажу, что безумно скучал и жить без тебя не могу. — Он лёг рядом со мной. — Хонг-и, я так сильно скучаю, не могу без тебя жить.

И вообще, было бы просто прекрасно, если б ты не лезла, куда не просят, а сконцентрировала своё внимание на мне. И проблем бы не нахватала.