Падение завершилось также быстро, как и началось. Еще одну невообразимо малую долю секунды назад Саргон упал ногами прямо в перекресток теней — невидимый, необнаружимый его глазу, но от того не менее реальный. Он рухнул словно в болото. Погрузился с головой, чтобы на мгновение потерять сознание от удушья и снова вернуться уже стоящим на четвереньках. Он захрипел, попытался выкашлять невидимую воду, однако в легких не нашлось ни капли воды. Всего лишь реакция организма — бренного тела даже не прошедшего самую малую ступень культивации.

Хсс-хсс. Хсс-хсс.

Он ударил не раздумывая. Туда, откуда раздавалось царапающее слух скрежетание. Тварь, похожая на ящера с собачьими лапами, взорвалась множеством бликов и отсветов, как от пламени свечи в темном помещении. И только тогда неудачливый попаданец позволил себе оглядеться.

Пейзаж вокруг напоминал мир под водой. Не то прекрасное великолепие, которое показывал и рассказывал в своих книгах Жак Кусто, и даже не туристическая яркость дайвинга в Красном Море. Нет, мир гнили, пузырей и темных пятен-отнорков непролазной гати. Здесь было сложно определить где верх, а где низ. Сложно ходить, сложно дышать из-за частиц уродливой, затхлой Ци, которые заполняли неизвестное пространство вместо болотной трясины.

"Всегда знал, что попаду в ДТП на перекрестке", — Криво усмехнулся Саргон, — "Но не думал, что это актуально даже в новом мире. Какого хрена?! "Ты не видишь перекресток теней, это уникальная способность"", — Писклявым, дрожащим от злости голосом передразнил он Фенга, — "Просто спасибо, блин, за такой крутой навык! Пока что я от него чуть не сдох сейчас и совершенно точно подох в прошлый раз. Заберите эту дрянь обратно! Можно даже без доплаты".

Он перехватил свое оружие, попытался встать с колен. Тело шатало, взгляд мутился и лишь напитка внутренней энергией своего тела, включая внутренние органы и кожу с глазами, позволяла все еще оставаться в сознании. Это место совершенно точно не предназначалось для проживания людей. Сколь угодно длительного.

"Как мне отсюда выбраться?" — Саргон сделал шаг вперед, поводил своим хлыстом из стороны в сторону. Чтобы проверить, как он движется в среде с такой плотностью. И чтобы почувствовать уверенность. Немцы говорили: честь не потеряна — ничего не потеряно. Честь потеряна — всё потеряно. У Саргона так обстояло с оружием.

Постоянные петли приучили драться при любых обстоятельствах, не опускать руки. А боль от множества смертей выковала волю и подарила осторожный, фронтовой фатализм. Не пылкого юноши, который не верит в свою смерть, но умудренного ветерана, с его осознанным стремлением поступить правильно несмотря ни на что.

Гнилой, густой до консистенции горохового супа воздух давал отвратительную видимость. Сгустки тьмы внутри сверкали злыми зелеными глазами, будто отвратительные кошки-людоеды на тропе охоты. Воздух едва поступал в легкие, а его очистка требовала дополнительной энергии, которой оставалось после яростного боя в Форте не больше пятой части от общего резерва.

Ящеры напали снова. В этот раз он не услышал цокота когтей по местной поверхности. Просто тени внезапно удлинились, приобрели зыбкую, пограничную форму. Он не стал ждать, пока их узкие пиявочные пасти окажутся в опасной близости от своего потрепанного тела. Взмах плети разрубил половину из них одной широкой, импульсивной атакой. Хлыст вернулся обратно к хозяину, очертил сверкающий лунной Ци овал вокруг фигуры. В нем распалась последняя двойка врагов, а затем оружие в кажущемся безволии вновь осело на ладони Саргона.

"Если этот мир под водой, то я смогу выплыть наружу".

Парадоксальная мысль, однако он уже привык к образности своего нового мира. Иногда самые странные идеи с точки зрения местной реальности оказывались чудовищно эффективными. Или столь же чудовищно глупыми. Жаль, сейчас оказался именно второй случай.

Попытка подпрыгнуть на месте почти ничего не дала. Тело давило гравитацией, стоило только ногам оторваться от подобия пола. Вдобавок ко всему, в легких появились опасные хрипы. Саргон все еще мог свободно дышать, но прекрасно понимал, как глупо ориентироваться только на свои ощущения. Его жизнь истечет немногим позже, чем последние крохи энергии внутри.

"Если нельзя вверх, то попробую вниз".

Он попытался сконцентрировать на конце своей нагайки настолько малую долю энергии, насколько вообще мог. Для проверки хватит и таких крупинок. Саргон считал себя не вправе расходовать на эксперименты ни микрона больше.

Удар по поверхности, больше напоминавшей выжженное пепелище, не дал почти ничего. Лунная Ци никак не повредила странной земле — лишь размазалась маленькой лужей на поверхности, чтобы через секунду-другую раствориться в окружающей энергии.

Вновь нападение местных обитателей. Теперь к изменяющимся телам не то рыб, не то ящеров, не то пиявок добавилось подобие человека. На ум сразу пришло название этого вида: "гнилоуст". Существо казалось выше человека, болезненно худым, сотканным из острых, угловатых веток чертодрева сверху донизу.

Голова представляла собой переплетение корней, покрытых мхом. Глазами служило два бельма. Саргон был уверен, что раньше они принадлежали вполне себе живому и материальному человеку. Новобранец в который раз чертыхнулся в адрес Бездны, а также идиотов, которые бездумно сбрасывали туда трупы даже не думая о том, кто может их использовать. Кроме глаз и мха на морде твари шевелилось два гнилых рыбьих костяка. Они действительно напоминали губы. Основательно перекачанные ботоксом гнилые, покрытые чешуей, непрерывно шевелящиеся губы.

Три теневые "пиявки" кончились еще быстрее своих товарок: Саргон привык к враждебной среде, ударил очень экономно, почти не потратил как воздух нужной энергии. С гнилоустом так не получилось. Монстр пропустил несколько ударов, вот только чертодрево всегда было чертовски же прочным. Лишь сухой треск, как от выстрела, после удара. Тем более неожиданный в такой влажной, "подводной" среде.

Следующую атаку попаданец нацелил в голову, однако враг излишне шустро для такой несуразной каланчи подставил свои локти, из которых выходил целый пучок мелких рудиментарных веток. Место повышенной прочности, наряду с остальными суставами, ключицами, а также животом и лбом. И возможное оружие: в клинче гнилоуст подобным пучком будет легко стесывать мясо с чужих костей. Возможно даже вместе с костями, или, как минимум, легкой броней. Противник отбил еще несколько выпадов человека, а после рванул вперед. Тем не менее, его взрывная скорость оставляла желать лучшего. Скорее всего, нелюдь компенсировала свою слабость выносливостью и маневренностью, но пока у стража Форта появилось небольшое преимущество. Впрочем, реализовать его оказалось той еще проблемой.

Саргон провел еще четыре или пять атак, но в итоге был вынужден пятиться, а затем и вовсе отскакивать, уворачиваться от ветки, которой демон орудовал словно дубинкой. Шипастой, до умоисступления прочной дубинкой не меньше двух метров в длину.

В новом выпаде новобранцу пришлось отбросить неуместную сейчас экономность. Клюв хлыста тускло засверкал от вложенной энергии, звонко щелкнул по одной из ног твари. Однако на той не осталось даже трещины. Монстр всего лишь запнулся, после чего без труда сумел сохранить равновесие и снова ринулся в бой.

"Лунная Ци здесь слабее. Она даже ощущается нечетко, приходится тратить больше сил на придание внутренней энергии нужного окраса. Ладно. Другой мир — другие правила. Посмотрим, как тебе понравится такое!"

Ци истинной Луны, ее темной, обратной стороны, откликнулась моментально. Словно все это время ждала зова от глупого мальчишки-новобранца. Клюв перестал излучать сияние. Скорее наоборот — он словно начал вытягивать энергию из чернильных пятен, в которых прятались местные твари. Ничего подобного, конечно, просто обман зрения, притягательная иллюзия зрения, однако Саргон быстро оценил преимущества нового типа Ци.