– Элен, девочка моя, я не смогу быть с тобой рядом и уберечь – в свою очередь, сказала Веденея. – Это, твоя война. Ты должна сделать выбор. Путь целительства сложен и часто неблагодарен. Колдовство привлекательно, но и расплата страшная. Наш род до сих пор не может расплатиться за грехи твоего прадеда. Видно, настало время последней битвы. И от тебя зависит его дальнейшая судьба – будет род процветать или вырождаться.

– При чём здесь род, бабуля? Я же в другом мире.

– В этом мире ты для того, чтобы исправить грехи прадеда.

– Веденея, любишь ты нагнетать – вступил в игру Чернослав.

– Дед будет тебя искушать. Но ты либо ведьма, либо целитель.

– Я поняла. Расскажите свою историю – Элен больше было интересно история любви предков, чем рассказы о добре и зле.

– Ты неисправима, внучка – Веденея осуждающе покачала головой.

– Девочка имеет право знать, любовь моя.

– Не называй меня так – в голосе Веденеи было столько ненависти, что Элен стало страшно. А дед только рассмеялся. Казалось, что его веселит сложившаяся ситуация.

– История стара как мир. Я её любил, а она...

– Выбрала другого? – Элен была в шоке от поступка прабабки.

– Нет конечно – прошипела Веденея.

– Почти – ответил прадед. – Она предпочла принципы целителей. Наша семья разбилась о вечный треугольник: муж – жена и семейный бюджет.

– Как так?

– Очень просто. Давай начну сначала. Я и Веденея с рождения были предназначены друг другу. Мы из сильных родов целителей. Чтобы ещё больше усилить наши способности и дар потомков нас и решили поженить. Когда я впервые увидел твою прабабку, то влюбился без памяти. Я хотел мир бросить к её ногам. А порой не хватало даже на еду. Веденея не жаловалась. Она понимала, что целители работают не за деньги, а за идею. Но когда родилась наша дочь, стало ещё хуже. И я решил установить за лечение плату. Веденея была против. А я не послушал её. Ко мне стали обращаться богатые люди. Я решил переехать из деревни в город. Мы ссорились с каждым днём всё сильнее и сильнее. Твоя прабабка отказалась поехать со мной. Поставила меня перед выбором. Я уехал один. Приезжал, привозил деньги. Но она не брала от меня ничего.

– Какая трогательная история – насмешливо ответила Веденея и промокнула несуществующую слезу.

– Бабуль, ну зачем ты так. Столько лет прошло, а ты простить не можешь. – Элен прониклась историей деда. Тяжело, когда тебя не понимают.

– И не прощу. Нет ему прощения.

– Это такая малость. Семейные неурядицы. Прадед хотел, чтобы и ты и дочь его ни в чём не нуждались. Всё же во имя любви. – Элен стала уговаривать бабку.

– Во имя любви? – зло спросила Веденея. – А ты права. Действительно, во имя любви. Но какой? Любви к себе, к власти, деньгам. Ради такой любви он предал меня, детей, род, целительство. Стал колдовать и манипулировать людьми. Из-за такой любви все мужчины рода лишились целительского дара. Не велика ли цена за любовь одного человека? Что скажешь, внученька?

Элен была потрясена и ответить не успела, в комнату вошёл Стефан. Он беспокоился о самочувствии жены.

– О, мой муж вернулся. Придётся оставить вашу тёплую компанию.

– Да и мне пора возвращаться. Счастлив, что всё же удалось увидеть тебя, Веденея.

– Не могу сказать того же о себе. Век тебя не видела и столько бы не видеть вновь. А ты, внученька помни о нашем разговоре. Если очень понадоблюсь – зови. – и Веденея исчезла.

Вслед за ней пропал и дед, возвратившись в тело Обормота.

«Правильно всё же я дала имя коту. Дед ещё тот жук, надо держать с ним ухо востро. А то вмиг меня под монастырь подведёт» – подумала Элен, возвращаясь в своё тело.

Стефан подбежал к жене. Картина, которая открылась его взору, не вселяла оптимизма – жена без признаков жизни и лежащий на её груди кот с мордой в крови.

Он ошалел. Какая-то скотина пила кровь его жены. Даже он себе такого не позволяет. Скорее всё наоборот.

Муженьку бы радоваться, что возмездие за его потрёпанные нервы так быстро свершилось. Но ему хотелось убить кота. Схватив за шкирку Обормота, Стефан понял, что не сможет ему навредить.

«Вот такой он никчемушник. Даже убить не может» – схватившись за голову, он уселся на край кровати и взял Элен за руку. Ни дать ни взять роденовский мыслитель в авторском прочтении.

– Не плачь, Стефанчик, пройдут дожди. Жена вернётся, ты только жди – слабым голосом, но весело пропела Элен.

Объект посвящения песни от радости схватил певицу и сжал в объятиях.

– Ты, это полегче. Мне что-то нехорошо. Голова кружится. Этот гад высосал из меня пи́нту [1] крови, не меньше. А ещё предок называется – и погрозила коту кулаком.

Стефан как курица-наседка всполошился. Развил бурную деятельность. Элен не хотелось его останавливать. Тем более что действительно и ванну принять надо, и поесть тоже. А ещё лучше попить.

Как бывший медик она прописала самой себе красного вина. Но чисто по показаниям для восстановления крови, а не ради того, чтобы снять стресс.

– Мне бы вина выпить.

Муж подозрительно посмотрел на неё.

– А, что здесь такого. Нужно восстанавливать количество крови. Я тебе, как медик говорю.

– Я тебя не узнаю. Ты стала вести себя как базарная торговка.

– И это всё из-за того, что я имела наглость попросить у мужа маленький стаканчик вина для здоровья.

– Извини, ты права, сейчас не время для выяснения отношений. Ты устала, ослабла, подверглась нападению этого зверя. Давай я приказу его утопить.

«Он, что у тебя совсем ополоумел» – услышала Элен у себя в голове голос деда.

– Хорошая идея, Стефан. Нет кота – нет проблем.

«Внученька, не нужно горячиться. Увлёкся слегка. С кем не бывает. Не убьёшь же ты собственного деда?» – продолжал убеждать дед.

– Ох, Стеф, как же мне повезло с тобой – мужчина растёкся лужицей у ног жены, готовый на любой подвиг.

– Поможешь мне принять ванну? – Элен провела рукой по ноге Стефана от колена и выше. Но сделать лёжа то, что задумала, не получалось и ей пришлось приподняться. Рука продолжила своё путешествие, а её губы прошептали:

– Стеф – и Элен потеряла сознание.

***

Первое, что увидела женщина, вынырнув из темноты – безумные от тревоги глаза мужа.

– Не переживай. Уже всё хорошо. Мне просто нужно три П – поесть, помыться, поспать.

– Я уже распорядился. Еду принесут сюда. Ванна почти готова.

– Будем действовать в порядке очерёдности. Сначала поесть.

Элен принесли обед, поставили на маленьком столике на кровать, и она с наслаждением уничтожала принесённую еду.

– Ты уверена, что не нужно пригласить врача? – Стефан был обеспокоен больше, чем показывал.

– Я же целительница!

– И что? Целители не люди?

– Стефан, все разговоры после того, как я приду в себя.

Элен наелась, наконец-то искупалась и заснула.

***

«Давай вставай. Хватит валяться» – прозвучал в голове Элен голос деда.

Она и не думала просыпаться. Вот ещё! Перевернулась на другой бок. Почувствовав рядом спящего мужа, закинула на него ногу и руку. И тут же была заграбастана в объятья. Получив сонный поцелуй, как расписку, что всё в порядке они продолжили спать.

– Вставай, соня – Стефан, благоухающий свежестью, склонился над женой.

– Я не Соня, я Элен. – и подскочив, как мангуст, увидевший кобру, схватила мужа за горло. – Признавайся, кто такая Соня?

Стефан в очередной раз ошалел от её выходки.

– Кого ты имеешь в виду? Соня, это ты. Спишь долго – обиженно засопел муж.

Элен расхохоталась:

– Видел бы ты свою физиономию.

– Меня от твоих выходок инфаркт шлёпнет – он не разделял веселья Элен.

– Не шлёпнет. Знала бы, что ты такой неженка, вышла бы замуж за Макса или Энрике.

– Ладно, я уезжаю. А ты подумай над списком кандидатов мне на замену.