- Я уже готова. Подожду тебя внизу,  в вестибюле. Можешь не торопиться!

Он кивает, и я мчусь к лифту. Жму на кнопку первого этажа, но лифт едет размеренно, не спеша,  не собираясь подстраиваться под мою спешку. Может, быстрее было бы по лестнице сбежать? Как пойманная птица, мечусь по кабине, пока лифт не открывается. Выскочив из гостиницы, запрыгиваю в первое попавшееся такси, припаркованное недалеко от входа, и называю адрес. Ехать недолго по питерским меркам - всего лишь минут сорок. Утренние пробки рассосались, едем без задержек, но я то и дело скулю умоляюще:

-  А можно побыстрее, пожалуйста?

- Девушка, я и так на своем пределе еду! Не собираюсь из-за вас прав лишаться! – сердито отчитывает меня толстый, пожилой дядька.

Потом мне в голову приходит одна мысль. Когда получаю утвердительный ответ от таксиста, останавливаемся у банкомата, и снимаю со счета нужную сумму. Протягиваю ему пачку купюр, а он дает мне то, что я просила.

Вбегаю в подъезд, звоню в домофон, мне открывают и я несусь к лифту. Ежесекундно поглядываю на часы. До конца отведенного срока осталось четыре минуты. Как мало! Внутри меня все клокочет. Горит огнем, полыхает тревогой и растерянностью. Я не могу ни о чем думать, кроме одного: только бы успеть, только бы спасти брата! Ради этого готова на все!

Когда лифт раскрывает двери, пробкой выскакиваю из него и, как сумасшедшая трезвоню в звонок. Я здесь. Уже пришла!

Дверь распахивается, но человека за ней не видно.  Когда я вбегаю внутрь, слышу позади щелчок запираемой на ключ двери. Оборачиваюсь и вижу знакомое лицо. Слишком хорошо знакомое...

- Аня? Ты?

- Привет, Карина. Давно мы с тобой не болтали по душам, - заявляет она, холодно улыбаясь. – Вчерашний день не считается - это был фарс, сама понимаешь. Людмиле я на ближайшие два дня дала отгул. Сказала, что вместо нее посижу с Мишей. Она прикинь, как обрадовалась! Умчалась сразу к семье в деревню!

Облизываю пересохшие губы. Почему она так спокойна? Одета также элегантно и изысканно, как вчера, как будто в кафе пришла за павловой, а не заложника брать. Почему не угрожает мне оружием? Почему не орет, не истерит? Она же вроде должна быть в отчаянии, если решилась на такое?  Что происходит? Ледяным тоном напоминаю:

- Я Катя, если ты запамятовала.

- Брось. Помнишь, ты надо мной смеялась, когда я тебе читала про переселение душ? Я и сама тогда не ожидала, что мне эти знания на практике пригодятся!

- Я Катя, - упрямо твержу, но ее не переубедить.

- Хватит врать. Только мы с Кариной называли Ленку сестрицей Аленушкой. Только Карина в курсе сладостей, которые любит ее брат, остальным до этого – вообще фиолетово! Только Карина и Андрей знали, что она бросила его перед смертью. И если даже списать эти твои знания на неслыханную интуицию, то почему ты используешь ее жесты? Этот ее особенный жест – незаметно почесать мочку уха. Или склонить голову вправо и чуть прищурить глаза, когда она кого-то внимательно слушает. К тому же, только Карина сорвалась бы сюда на мое сообщение. Катя отправилась бы в полицию. Или на худой конец притащилась бы с мужем.

- И что тогда было бы? Если бы я пришла с мужем?

- С Мишей что было бы? Если хочешь откровенный разговор, телефончик свой дай для начала!

Прежде, чем отдать ей смартфон, прошу показать мне брата. Хочу убедиться, что он в порядке. Она небрежно указывает на его комнату, приглашая проверить, и я, встав в дверном проеме, какое-то время за ним наблюдаю. С ним все отлично. Стоит у окна, рассматривает непрерывный поток машин на дороге. Почему же мне так плохо? Как будто я в ловушке, из которой не выбраться?

Захожу на кухню, кладу на стол смартфон. Аня, как ни в чем ни бывало, наливает в прозрачный чайник воду и ставит его кипятиться. Затем берет мой смартфон и долбит по экрану скалкой, пока тот не разлетается на части. Жутко на это смотреть. Ужаснее этого акта вандализма – только ощущение дикой беспомощности и растерянности, охватившее меня при виде метаморфозы бывшей подруги.

Аня указывает мне на стул и предлагает сесть. Расставляет на столе чайный сервиз. Достает из холодильника бутылку с шампанским, сыр с голубой плесенью. Намывает фрукты, раскладывает их по тарелкам. Как будто к нашим традиционным посиделкам готовиться. Что прячется за этими механическими, размеренными движениями?  За голубыми глазами, сейчас утратившими свой яркий блеск и ничего не выражающими? Решимость? Привычно запрятнная поглубже злость и агрессия? Никак не пойму!

Вдруг рядом с дверью, ведущей на балкон, появляется Катя. Она говорит озабоченно:

- Слушай, я за этой твоей змеюкой следила весь вчерашний вечер и все утро. Она в шампанское добавила какую-то гадость. Шприцом туда ввела. Пить не советую.

По мотивам этой информации сразу предупреждаю:

- С тех пор как я умерла, попив шампанское, меня к алкоголю не тянет.

- Может выпьем все-таки? А то прям, как не родные! – просит Аня, мило мне улыбнувшись.

Как не родные? Она сейчас серьезно или издевается? Мотаю головой и выразительно молчу.

Катя вдруг требует:

- Завари поскорее чай! Который от ведьмы. Только не перепутай – нужен тот, из прозрачного пакетика, который связь с телом истончает.

Удивленно на нее пялюсь, но вслух возразить ничего не могу. Катя настаивает:

- Не могу сейчас объяснить, но ты же ничего не потеряешь! Не прошу, чтобы ты его пила, просто завари!

- Я лучше чайку себе заварю, - сдаюсь Катиной странной просьбе, достаю из своей сумочки пакетик, высыпаю содержимое в чашку и заливаю кипятком. – Мне его из Тибета привезли. Замечательно омолаживает и очищает организм.

- Молодчина, умничка, - хвалит меня Катя. - Теперь время тяни. Убалтывай ее, ты это умеешь!

- Ну и дура, - с легкой досадой отзывается Аня на мой отказ. – Ты по-любому выпьешь шампанское, можешь не ерепениться. И умерла ты, кстати, не от него, а от моего печенья. Помнишь, то, которое было с предсказанием?

- Даже не будешь отнекиваться, что ты свою подругу отравила?

- Нет, а смысл какой?

- Но зачем?! – перехожу на крик от нахлынувших чувств. – Зачем травить самого близкого человека?

- Достала твоя глупость! До сих пор непонятно?! Я закончила пед! Я квалифицированный педагог! Но когда дошло до выбора, кого пригласить на работу своим замом, должность досталась Ленке! У которой образование только на корочке! Сама знаешь, как она прогуливала пары на своей экономике! Только за счет того, что обласкала парочку преподов, и получила вышку! И вот ЭТО предпочесть МНЕ?

- И все? Боже, убить человека всего лишь из-за того, что он Ленку пожалел? Ее ведь Коля бросил! С работы уволили! Ее спасать  надо было! Неужели не понимаешь?

- Сама ты ничего не понимаешь! Ленка - это лишь начало! А потом между нами случился Андрей. Помнишь, я говорила, что он классный, что он мне нравится? А, в итоге, кто его себе захомутал?

- Что значит «захомутал»? Он на тебя не обращал никакого внимания, только и бегал: «Кариночка, любимая, Кариночка, дорогая!» Пол года его футболила, а он ни в какую не отступал! И ведь я тебя тогда спросила, не против ли ты, если он и...

- Да, я согласилась, сказала, что не против! А что мне оставалось делать? Когда и дураку понятно, что Карина – богатенькая, статусная невеста, а Анечка – бедная бесприданница, у которой никаких шансов на него нет!

- Ты... Ты ничего не видишь дальше своего носа! Не все люди ищут выгоду! Некоторым нужна любовь!

- Ага, любовь! – ехидно скалится. – Как только у меня появилось бабло, и я стала выглядеть дорого-богато, намекнула на то, что у меня появилось собственное дело, он сразу мной заинтересовался! Сейчас мужики такие пошли! Даже богатые ищут себе жен постатуснее да посолиднее!

- Андрей тобой заинтересовался? Но ведь и месяца не прошло!  Разве он не оплакивал свою погибшую девушку?