На следующий год повторилось то же. Ни одного зёрнышка не осталось у Каддо в амбаре. Он продал своих лошадей и коров, чтобы купить зёрна для еды и для нового посева. Он снова засеял свои поля, но и на этот раз ничего не уродилось: Каддо ничего не собрал со своих полей.

Год за годом у Каддо на полях ничего не родилось. Одни его родственники поумирали от голода, другие, не имея зерна для посевов и не рассчитывая больше на помощь Каддо, разбрелись кто куда. Слуги его тоже разбежались, потому что он уже не мог прокормить их. И мало-помалу та часть города, где жил Каддо, совсем обезлюдела. Остались с ним лишь его юная дочь да шелудивый осёл.

Когда Каддо проел всё — и скот, и деньги, — он начал голодать. Сначала он соскрёб со стены маленький кусочек и съел его. На следующий день он соскрёб со стены чуть-чуть побольше, чем в первый день, и опять съел. Так день за днем стена Каддо становилась всё ниже и ниже. Настал и такой день, когда вся стена была съедена и ровно ничего не осталось от этого великолепного сооружения, возведённого вокруг дома Каддо, где он так любил сидеть и выслушивать горожан, приходивших просить у него зерна.

И тут Каддо понял, что, если он хочет остаться жив, ему надо просить у кого-то помощи.

Он стал думать, кто бы мог ему помочь. Только не жители родного города, которых он обижал и к которым всегда плохо относился. Был на свете только один человек, к кому Каддо мог пойти: это Сого́ли, царь большой страны. Он славился своей щедростью и великодушием.

И Каддо с дочерью сели на шелудивого голодного осла и отправились в страну, которой управлял Соголи.

Семь дней ехали они в эту страну. И когда наконец подъехали к　царскому дому, то увидели Соголи. Он сидел перед своим домом и встретил гостей радушно: разостлал перед ними мягкую шкуру, усадил Каддо и его дочь рядом с собой и велел слугам принести просяного пива для гостей.

— Итак, дорогой гость, — начал Соголи, — ты совершил долгое путешествие и прибыл ко мне из Тэнделла, поэтому выпей для начала как следует.

— Благодарю тебя, — сказал Каддо, — но пить много я не могу.

— Это почему же? — удивился Соголи. — Ведь когда хочется пить, люди пьют.

— Это правда, — отвечал Каддо. — Но я так долго голодал, что мой желудок совсем ссохся.

— Пей и не бойся. Ты мой гость и голодать больше не будешь. Я дам тебе всё, чего ты только пожелаешь!

Каддо важно поклонился и отпил несколько глотков пива.

— А теперь скажи мне вот что, — сказал Соголи. — Ты говоришь, что приехал ко мне из города Тэнделла в царстве Сэно. Много всякого рассказывают об этом городе. Слыхал, что туда пришёл голод и многих оттуда выгнал. Говорят, люди съели там даже зерно, оставленное для посева.

— Да, — сказал Каддо. — Лихое время выгнало их из дому, а зерно они съели.

— Но скажи мне, — продолжал Соголи, — там, в Тэнделла, жил богатый и знатный человек по имени Каддо. Разве он и сейчас там? Что с ним? Жив ли он?

— Да, — отвечал Каддо, — он ещё жив.

— Выдумщик этот Каддо. Про него рассказывали, будто он выстроил из муки стену вокруг дома и, когда разговаривал со слугами, сидел на этой стене у ворот.

— Да, — печально согласился Каддо, — это правда.

— У него и сейчас так же много скота, как и раньше? — спросил Соголи.

— Нет, скота у него не осталось.

— Большое несчастье для человека, который владел многим и потерял почти всё, — сказал Соголи. — А работники и слуги ещё с ним?

— Все они разбежались, — сказал Каддо. — Из всего большого семейства осталась у него одна-единственная дочь. Остальные все ушли, потому что больше не было ни еды, ни денег.

Соголи грустно смотрел на Каддо.

— Что же это за богач, если и скот у него пал, и слуги разбежались! А скажи, пожалуйста, что стало со стеною из муки, что он выстроил вокруг своего дома?

— Он её съел, — сказал Каддо. — Каждый день он отламывал от стены по кусочку, пока не съел всю стену.

— Очень странно, — сказал Соголи. — Но такова жизнь.

Он помолчал, думая о превратностях человеческой судьбы, потом сказал:

— А ты, может быть, и сам из семьи Каддо?

— Да, я из семьи Каддо. Когда-то я был богат и знатен. Когда-то у меня было столько скота, что не сосчитать. Когда-то у меня были необозримые поля, засеянные отборным зерном. У меня были сотни слуг и работников, которые ухаживали за мной и моими посевами. У меня были амбары, полные душистого хлеба и всякой снеди. Да, я был когда-то первым человеком в городе Тэнделла.

— Как, — удивился Соголи, — разве ты и есть тот самый Каддо?

— Да, когда-то я был богат и горд, а сейчас сижу перед тобой в лохмотьях и прошу помощи.

— Что же я могу для тебя сделать? — спросил Соголи.

— У меня ничего не осталось. Дай мне немного зерна, чтобы я мог вернуться домой и засеять снова мои поля.

— Возьми сколько тебе надо! — сказал Соголи и велел слугам принести мешки с зерном и погрузить их на ослов.

Каддо смиренно поблагодарил его и поехал с дочкой домой, в город Тэнделла.

Ехали они семь дней, и в дороге Каддо сильно проголодался. Давно уж не видел он столько зерна, сколько вёз из царства Соголи. Он взял несколько зёрен, положил в рот и разжевал. Ещё раз положил в рот несколько зёрен и опять разжевал. А потом зачерпнул целую горсть зерна и тоже съел. Остановиться он уже не мог, а всё ел и ел. Он забыл, что везёт зерно, которым собирался засеять свои поля. Приехав домой, он сразу же лёг спать, а утром, как только встал, начал есть снова, И ел до тех пор, пока не заболел. Он слёг в постель, кряхтя от боли, потому что желудок его давно отвык переваривать пищу. И, недолго проболев, Каддо умер.

Внуки и правнуки Каддо так и остались бедняками. А простые люди этой страны иногда говорят богачам: не стройте стену из муки вокруг своего дома.

ХВАСТУН БАРАМБА[7]

Жили три приятеля. Звали их одинаково — Са́мба. Только первого звали Самба Бимбири Барамба, второго — Самба Курланкаа́на, а третьего — Самба Дунгуоно́оту.

Пошли они в лес охотиться. Забрались в самую чащу, каждый убил свою дюжину слонов, и всё, что добыли на охоте, в тот же день и съели. Вернулись в деревню, давай хвастаться:

— Самые сильные мы! Никому на свете не победить нас! По двенадцать слонов мы убили и по двенадцать слонов съели!

Громче всех бахвалился Самба Бимбири Барамба:

— Мы самые сильные, а из нас сильнейший — я!

Так они хвастались.

Самба Бимбири Барамба встретил молодую девушку. Её звали Ку́мба. Увидал Барамба ее красоту, что она высокая, большая, что таких больших среди обыкновенных девушек не бывает никогда, и сказал ей:

— Я тебя люблю!

Кумба его тоже полюбила, сразу полюбила.

Вот и поженились.

Однажды пошли они в лес. Жарко было. Кумба говорит:

— Пить хочется.

Нашел Самба Бимбири Барамба ручей, схватил его, словно канарейку, словно простой кувшинчик за горлышко, и давай наливать воду в чашку. Кумба выпьет, а он еще нальет.

Кумба выпьет, а он снова нальёт.

А когда напилась Кумба вволю, закинул Самба ручеёк за спину и как ни в чем не бывало пошёл дальше.

Идёт и перед женой хвастается:

— Я Самба Бимбири Барамба, повелитель леса! Я повелитель гор! Я хозяин вод! Никого нет, кто был бы больше меня, сильнее меня!

А Кумба была умная. Она мужу так сказала:

— Ты силен, хорошо. Только хвалиться, что ты самый сильный, стоит ли? Ты говоришь: «Я, я, я!» И ничего-то ты не знаешь. А чтобы знал, пойдем к моим родителям, своими глазами увидишь и убедишься, кто прав.