Сначала глоток воды, от которого буквально обожгло горло. Я даже задохнулась на какое-то мгновение. Из глаз сами собой выступили слезы. Но потом я взяла себя в руки и сделала два небольших глоточка из флакона эльфа. Вот зелье было куда более тягучим, обволакивающим и мягким. Дышать сразу стало легче.

– Только не говори пока. Что ж, барышни, плывем? Ты бы огонек свой потушила, дракошка, а то мало ли…

– Ты, наглец эльфийский, хватит уже! Куда мы поплывем в темноте, сам подумай?

Я подняла руку, ощутив дуновение ветра на ладони и не смогла сдержать улыбку. Нет, мне не почудился голос. Наверняка не почудился…

– Туда. По ветру, – едва слышно произнесла я, привлекая к себе внимание. – А вы что, не познакомились ещё?

Выдав эту длинную, хотя и очень глупую, фразу, я замерла, прислушиваясь к своим ощущениям. Почему глупую? Ну разве Иза могла не спросить хотя бы имя этого эльфа и не представить ему нас? Ведь не могла? Или… – я удивленно взглянула на смутившуюся подругу. А эльф, наоборот, хмыкнул.

– Да как-то не до того было.

– Тан, – представилась я, поднимая правую руку. Горло, кстати, стремительно проходило, что не могло не радовать.

– Иза, – вздохнула моя подруга. Эльф снова хмыкнул:

– Нир. Будем знакомы, барышни. И давайте уже поплывем отсюда. Тан, а у тебя действительно сегодня свадьба должна была быть?

Я на секунду задумалась, взглянув на небо…

– Вчера.

– А ты мне не поверил, да? У неё и свадебное платье в мешке лежит.

– Ну вы даете!

Они ещё о чем-то переговаривались, а лодка тем временем уже скользила по темной воде. Черные кусты, едва различие стебли рогоза, потрясающе звездное небо над головой, ни единого облачка… Я смотрела на звезды, далекое обиталище духов наших предков, и понимала, что уже кружится голова. Узоры на небе постоянно менялись, складываясь непостижимым образом. Одна из моих сестер уверяла, что видит на небе силуэт большой собаки – всегда, как бы не взглянула наверх. Мне же виделась птица… или не птица, но что-то крылатое. Кто-то крылатый…

Ветер осторожно коснулся моего лица, скинув прядку волос со лба…ветер – это больше, чем просто моя стихия. Ветер – это свобода. А свобода – это полет. И я… я уверена, что однажды я действительно смогу… я смогу не просто приподняться от земли на ладонь или локоть, нет, я смогу взлететь, и буду порхать там, между облаков – а может, и звезд… а может, и не одна?

«Дождись меня» – одними губами произнесла я, не обращаясь ни к кому конкретно.

К середине следующего дня наше мирное плаванье по реке Вельде начало мне казаться обычной дружеской прогулкой. Разве что с той разницей, что мы не шли, а плыли, изредка прибиваясь к берегу для тех или иных нужд. Во время одной из таких стоянок Нир наловил рыбы, и мы даже сварили что-то вроде пресной ухи. Ведь котелок и какие-то продукты Нир захватить из лагеря разбойников додумался, а вот соли не нашел. Впрочем, это ведь мелочи!

После плотного завтрака-обеда продолжать путь стало куда как веселее. Иза рассказывала что-то о своей семье, о брате, которого она любила, что не мешало им постоянно ссориться, о бывших подругах из женской гимназии, из которой она вылетела после небольшого розыгрыша… А ведь Иза всего лишь подложила сухой краситель в пудру одной из молодых преподавательниц, которая до этого позволила себе назвать Изу «пустоголовой недодраконицей» в присутствии других гимназисток. Никто ведь не просил эту даму одалживать свою косметику двум своим коллегам перед ежегодным балом! А синие пятна проявились не сразу, а лишь когда те, нарядные, вышли в зал… Иза, между прочим, два вечера рассчитывала дозу и проверяла результат на себе (не на лице, конечно, а так, чтобы никто не видел).

– И чем всё закончилось? – со смехом спросил Нир.

– Да ничем. Трех синих куриц перевели в другие школы, не в столице. А меня – на домашнее обучение, чтоб его. Бальт, зараза, тогда посоветовал мне открыть своё дело и продавать синюшную пудру всем желающим. Говорит, что зря идею терять!

– А ты ему носик не попудрила за такие советы? – уточнила я, едва сдерживаясь, чтобы не расхохотаться в голос.

– Пыталась, – призналась Иза. – Но он увернулся!

После этих слов мы все трое рассмеялись. Даже Нир, развеивая все слухи об эльфах как о крайне недружелюбной и не идущей на контакт расе.

Улучив момент, я закатала рукав туники повыше локтя. Вчера было как-то не до этого, а ведь дома родители, наверное, с ума сходят от беспокойства! Да и сестренки тоже. Надо дать им знать, что я жива и всё в порядке…

– Что это? – удивилась Иза, разглядывая мой локоть, вернее, узкий серебряный браслет, который я носила чуть выше локтя. – И зачем так странно?

Я отстегнула украшение – учитывая магическую природу замка, сделать это несложно и левой рукой – и улыбнулась подруге:

– Наш семейный артефакт. Мама сделала, сама.

– И для чего он?

Я провела пальцами по небольшой серебряной пластине, украшающей браслет. В неё было вставлено несколько бусин прозрачного цвета, причем на некоторых гранях бусин были вырезаны странные на вид символы.

– Мы ведь живем в горах, а там случается всякое. Бывает, отец уходил на день, а пропадал на неделю. Вот для того, чтобы зря не беспокоиться и знать, нужна ли помощь, мама и придумала такие артефакты. Сейчас.

Я осторожно прокрутила бусины, выстраивая узоры в нужном порядке. Иза и Нир внимательно смотрели за мной, но явно не понимали, что и зачем я делаю.

– И что это значит? – спросила подруга, когда я закончила.

– Что я здорова, в безопасности, но домой в ближайшие дни не вернусь. У мамы есть такой же, только широкий, а у каждого из нас – свой цвет. Когда я поворачиваю бусины на своем, на её браслете также меняют свое положение бусины прозрачно-лазурного цвета. Так что она получит моё сообщение и передаст всем, что не стоит волноваться.

– Может, лучше письмо написать, когда доберемся до ближайшего города? – уточнил Нир.

– А вот с письмом не получится. Могут решить, что я так замысловато сбежала со свадьбы, а это ударит по моим сестренкам… у меня две сестры, младшие, я рассказывала? Так вот… да ещё и обряд первой пары. Нужно подождать хотя бы пару недель, чтобы старейшины смирились и провели обряд с другой парой. Вот после уже можно и объявиться будет. А то с бабушки станется придумать что-нибудь эдакое.

Мы все втроем переглянулись, но спрашивать ребята больше ничего не стали. Я снова закрыла замок браслета, который уже был привычен и почти не ощущался в районе локтя.

– Тем более что до города мы такими темпами не скоро доберемся, – наконец произнесла я.

– Что?

– Почему?

Я удивленно посмотрела на эту парочку, задавшую свои вопросы почти одновременно.

– Так мы плывем по течению Вельды. А это направление Кергтских гор. Тут, если я правильно помню карту, разве что небольшие деревушки встречаются, но городов нет.

Иза пожала плечами, а вот Нир отреагировал странно. Отчего-то щеки парня вдруг вспыхнули, и он выругался сквозь зубы.

– Нир? Всё в порядке?

– Да. Просто неожиданно… мы ведь и двигались к Кергстким горам, когда на нас напали.

– Ого… – искренне удивилась я. – А зачем?

Действительно ведь интересно, что эльфы, любители лесов и ровных пространств, забыли в горах?

Нир, кажется, не хотел отвечать, но под нашими с Изой пристальными взглядами сдался.

– За кергтским драконом.

***

Высказав это, Нир тут же отпрянул и даже втянул голову в плечи. И вовремя, потому что реакция Изы была бурной – она тут же попыталась то ли схватить парня за украшенное сережками ухо, то ли ответить ему подзатыльник. Я же просто вытаращилась на него, не зная, как реагировать на это заявление.

Всё, что я смогла, это прошептать:

– Зачем?

– Ты что, совсем с ума сошел? – совершенно неаристократично воскликнула Иза, а потом присоединилась к моему вопросу: И да, зачем?