Томас прошёл в переговорную. В сером кабинете за круглым столом сидела Катерина Долгорукая. По соседству Антон Злобин, Степан Астафьев, Владимир Калашников. Напротив Юлия Воронина, Семён Жуков, Илья Муромов. Грозные принимали душ последними, и в данный момент заканчивали ужин. Так что Александр должен явиться с минуты на минуту.

Томи уселся рядом с Жуковым.

— Спасибо за ужин, — обратился он к Долгорукой.

— Пожалуйста, — нахмурив брови, ответила Катерина. Какой же Романов странный. Единственный, кто поблагодарил усилия Долгоруких. Подмазывается? Скорей всего!

— Что с пленными, Романов? — спросил Жуков.

— Под охраной.

— Мы должны обменять их. — высказался Астафьев.

— Мы? — приподнял Томи бровь. — Ты хотел сказать: «Романовы»?

— Пока мы сражались с французами, ты прохлаждался, — недовольно и даже грубо ответил Астафьев. — У меня погиб боец. А вы объявились без потерь. И благодаря кому? Нам!

— О, вон оно что, — не отводил от него неморгающий взгляд Томи. — То есть ты считаешь, что я обязан тебе? Интересно. Что ж, позволь выскажу благодарность. — он оскалился. — Можешь идти нахер, Астафьев. Так сойдёт? Или ты не полностью удовлетворён?

— Ты! Мерзавец! Как тебя, вообще, пустили на турнир! — сжал тот зубы, подорвавшись из-за стола. Готовый броситься на Томи, как разъярённый кот.

— Довольно. — холодным тоном произнесла Воронина. — Если продолжите, я убью вас обоих. Бои в стенах штаба запрещены. Хотите драться? Идите за его пределы.

— Следи за языком, Романов, — уселся Астафьев обратно в кресло.

— Ты больной на голову, Астафьев. — ответил Томи. Ох уж этот Томас. Похоже, он был готов прямо сейчас выйти за пределы штаба и устроить дуэль.

— Хватит, Романов, — зыркнула Воронина в сторону Томи. — Астафьев не прав. Но пойми его — он потерял своего человека. Как и Калашников. — указала она на молчаливого Владимира.

— Не нужно обвинять меня и делать крайним в своих неудачах, — ответил Томас. — Терпеть этого я не стану. У кого есть претензии — готов решить с ним в дуэли на нейтральной территории. Я всё сказал.

Томи поднялся из-за стола и отправился на выход.

— Куда ты?! — недоумевающе спросила Воронина.

— Отдыхать. Да и вам будет лучше без моего присутствия, — он вышел в коридор.

— Романов, подожди... — раздался голос за спиной.

Неожиданно для Томи это была Катерина.

— Да? — спросил он, взглянув в её зелёные глаза.

— Сегодня было голосование. Отправиться к тебе на помощь. Или отдохнуть перед заходом на полигон. Я проголосовала за отдых. — сказала Катя.

— И? Зачем ты говоришь это мне?

— Хочу, чтобы ты узнал это от меня, а не кого-то другого. — пояснила Долгорукая.

— Ясно. Спасибо за честность. — Томи коротко кивнул и, закрыв за собой дверь переговорной, направился к своему кубрику.

Катерина же стояла у круглого стола с хмурым взглядом. Он не разозлился. Не расстроился. Почему? Да и… Какой-то он отстранённый. Ещё и на неё внимания совсем не обратил. Катя была очень хороша собой. Но Романов не смотрел на неё так, как обычно смотрят мужчины. Неужели не понравилась ему? Он ей тоже не нравился. Не раз она пыталась внутренне смириться. Представить его, как своего жениха. Но нет. Не получалось…

…Ночь была долгой. Вроде, все выбились из сил. Устали. Но как же долго длилась первая ночь. Кто-то без задних ног спал, а другие не могли уснуть. Слишком много мыслей и переживаний таились в их сердцах.

Воронина не стала звать Томаса на разговор. В следующий раз. Всё-таки она была мудрой женщиной и видела, что тот совсем не настроен на беседу. Неужели Астафьев вывел его из себя? Вряд ли. То было нечто другое. Молодой Романов был озабочен чем-то иным. Но чем? Юлии было интересно. Вот и думала об этом, глядя в потолок кубрика.

Не спала не только она одна. Катерина так же не могла уснуть. Размышляла. Что теперь делать дальше? Ей нужно в дальнейшем поддерживать Романовых? Или союз развалился, когда она проголосовала за отдых? Да и к тому же, вряд ли Томас доверится ей, а значит — какой-то плюс она всё же получила. Теперь он не захочет с ней каких-либо отношений. Хотя… Он может вступить с ней в брачный союз на зло… Точно! Что если кровавый наследник решит таким образом отомстить?! Закусив губу, старшая наследница Долгоруких и уснула.

Шульц развязывали одну руку для ужина. При наблюдении Томи та поела. После пришлось сопроводить её в туалет. Сейчас она не спала — выспалась. Смотрела в потолок и думала, как завтра ей свернут шею за пленение. Закон Германской империи, чтившей древнее военное искусство, был жесток со слабаками. А если попал в плен, значит таким и являешься. Шульц вздохнула. Протяжно. Тихо. Всё что ей оставалось с честью принять смерть от своих же.

Когда солнце едва показалось на горизонте, в динамиках прозвучал голос распорядителя клановых игрищ:

— Доброе утро, команды! Начнём второй день турнира!…

Томи проснулся, потёр глаза. В кубрике суетились его бойцы. Кто-то с полотенцем на плече уже пришёл после умывания, другие делали лёгкую зарядку. Баринова, вон, стояла на руках, а ноги в поперечном шпагате. Никто из мужиков не смотрел на её позу. Вот встала бы так Зоя! Ух! Тогда хрен за уши оттянешь!

— Доброе утро, господин! — увидела Быстрова, что Томас открыл глаза.

Никто специально не будил его, хотя итак понимали, что он проснулся. Просто дремал.

— Доброе утро, глава! — подхватили и остальные гвардейцы.

— Теперь отведёте меня в туалет? — проворчала Шульц.

Бразилец и англичанин сидели молча, не отсвечивая. Скоро их должны обменять, осталось перетерпеть совсем немного.

— Доброе утро всем, — ответил Томи и поднялся с койки. Пора было вставать, тем более распорядитель игрищ объявил, что вскоре придёт задание. Наверняка, на мониторы, не письмом же вышлют.

— Я умываться, — зевнув, произнёс Томас и взглянул на немку. — Освободите её.

— Есть! — отозвался Попович и освободил ту от оков.

— Идём. Сходишь в туалет, — обратился Томи к немке. — Ты впереди. — указал он на выход, обозначив, что не собирается доверять врагу спину.

Шульц потрогала запястье. Там отчётливо виднелся синяк.

— Поскорей бы всё закончилось. А после, я надрала тебе зад, — ухмыльнулась она фальшивой улыбкой и вышла в коридор, разминая затёкшее плечо.

— Мечтай. — обломал её фантазии Томи, покинув кубрик следом.

— Тебе просто повезло. Так что не зазнавайся. В следующий раз я буду серьёзней, — парировала Шульц. — Куда идти-то? — повертела она головой, стоя в коридоре.

— Налево. До конца. И побыстрей, — подтолкнул её Томи ладонью в спину.

— Эй, поаккуратней, — возмутилась она, но довольно сдержанно.

— Молчи. Я только проснулся, а ты уже раздражаешь.

— Кто-то не в настроении, — хмыкнула Шульц, продолжив путь по коридору. Она вдруг резко развернулась и нанесла Томасу точный удар в подбородок. Технично и выверено. Словно тренировала данное действие десятки тысяч раз. Но увы. Ничего не вышло. Он поймал её мелкий кулак ладонью и сжал.

— Ай-я-я-яй! — завопила немка, оседая на колени.

— И что это было? — не изменил Томи тона голоса.

— Просто шутка! Я пошутила!

— Ясно. — он отпустил её. — Было смешно. Идём. Хочу умыться поскорей. — и снова подтолкнул её рукой.

— Х-Хорошо... — повесила она нос. Не получилось… Почему не вышло достать его?! Конечно, удар не был смертельным, немка, и правда, атаковала несерьёзно. Но даже так — использовала половину своей силы! И он всё равно среагировал!

Спортсмены, что видели в коридоре Романова и Шульц, охренели. Это чё ща было?!

Томи с немкой, тем временем, зашли в умывальник, там же был отдел и с туалетами.

— Можешь идти, — указал Томас на табличку с туалетом. — Я пока умоюсь.

— Только не подглядывай. — прошла Шульц в дамскую комнату.

— Больно надо, — ответил он и принялся за умывание и чистку зубов...