***

Солнце достаточно быстро скрылось настолько, что в густой чаще наступила практически кромешная тьма. Из-за густых облаков, что полностью закрыли луну и звезды, да и заходящее солнце, глазам к ней было привыкнуть сложно. Я снял с себя лук с рюкзаком и повесил их на ветку дерева. Дальше слегка прикинул все возможные переменные в плане, который пришел мне в голову, и принял решение оставить у дерева и копье.

План, в принципе, прост как пять копеек — я решил проникнуть в лагерь. Самое важное для меня — разжиться провизией и, если выйдет, оружием. И, конечно же, постараться не подвергнуться лишней опасности. В принципе, за два дня наблюдения я запомнил структуру лагеря, и этого должно быть достаточно. При этом дозорные, если не все, то большинство, уже далеко не трезвы. Единственный непредсказуемый риск — шанс того, что в лагерь вернутся остальные работорговцы. Но их я, надеюсь, услышу заранее. А вообще, шанс на подобное развитие событий не столь высок — иначе почему так веселятся оставшиеся охранять лагерь люди?

Палатка находилась с восточной части лагеря — к ней я был ближе всего от моего пункта наблюдения. Туда я наведаюсь в первую очередь и запихаю в карманы всю снедь, что смогу унести. Тренировочный плац и заключенные — на западной. Надо подобрать себе меч, копье, лук, стрелы. Может и кольчужку какую. Эх, мечты. В идеале, конечно, найти еще и медицинскую палатку, но здесь уж как получится. Вообще не имею представления, где она и как выглядит. Но бинты, травы или таблетки мне нужны. Последнее, конечно, найду я здесь навряд ли — но мечтать никто не запрещает?

Проворачивая в голове детали плана, я подошел к границе лагеря и, зайдя за нее, начал красться в полуприседе. На самом деле поиск и «присвоение» провизии — самая сложная часть плана. Палатку с ней освещает стоящий недалеко костер. У костра, как я увидел раньше, стоял один человек, что жарил мясо на вертеле. Да и алкоголь, опять же, скорее всего рядом с едой. Во время пирушки сюда стопудов кто-то, да наведается.

Палатка была большая — пройти мимо почти невозможно. Это даже не столько палатка, сколько просторный шатер. Я подошел к нему сзади и прислушался — вроде бы тихо. Даже шорохов не слышно. Прокравшись к краю шатра, я посмотрел за угол и не увидел никого у костра. Мяса на вертеле, к счастью, я тоже не заметил, а это явно повышает мои шансы остаться необнаруженным. Я поднял неведомую ткань, которая по плотности хоть и уступала брезенту, но была увесистой и не особо пропускала свет от костра, и пробрался внутрь.

Моему виду предстали выстроенные в ряд и друг на друга ящики. Высота таких башенок была пару с лишним метров, под потолок шатра. Я аккуратно осмотрел интерьер и, никого не увидев внутри, начал осматривать ящики. К моему разочарованию большая часть из них оказалось пустой. В остальных ящиках лежали хлеб, мешки с зерном, что-то похожее на картофель, фрукты, наподобие тех, что я уже ел, пряные травы и бутыльки с мутной жидкостью. Они выглядели примерно так же, как тот бутылек, что я нашел в мешке лучника. Может это алкоголь?

Дожевывая яблоко, которое незаметно для меня оказалось в моей в руке во время осмотра ящиков, я открыл один бутылек и принюхался к запаху, исходящему из него. Сильный запах трав, словно я открыл яг*рмайстер, ударил мне в нос. Я сделал маленький глоток, желая попробовать вкус на язык — алкоголем не отдавало, но привкус трав был довольно отчетлив. Жидкость потекла глубже, в горло, разливаясь теплотой во всем теле. Я почувствовал себя немного бодрее.

Нет, я не идиот, что тянет в рот все, что ни попадя, но вдруг это что-то вроде тех чудодейственных зелий, что пил перед битвой громила?

Я сделал небольшой разрез на ладони и вылил на него эту жидкость. Рана затянулась прямо на глазах, не вызывая никаких неприятных ощущений, только легкое покалывание. Потом ладонь зачесалась. Мда, вот бы и в родном мире было такое зелье, а то поливают все йодом да зеленкой, и потом страдай от них.

Спешно распихивая пузырьки по карманам и жуя фрукт, я продолжал осматриваться в поисках небольшого мешка. Мне повезло найти его достаточно быстро, да еще и несколько. Я вытряхнул из него все и запихал валяющуюся рядом ткань, поверх насыпал бутыльки с этим чудодейственным зельем и накрыл все тканью еще раз. Я завязал мешок и слегка встряхнул им — звуков моя поклажа почти не издавала, наверное, и побиться не должна. Теперь необходимость искать медицинскую палатку отпала.

Во второй мешок я начал запихивать фрукты и хлеб. Внезапно подвернувшееся вяленое мясо, которое находилось в нижних ящиках, я тоже предусмотрительно закинул и в карманы, и в мешок. Вот что-что, а вяленое мясо для меня сейчас было пищей под номером один. Долго не портится, сытное, вкусное. Я бы, конечно, не отказался от гавайской пиццы, но выбирать мне не приходится.

Несколько мешков с зерном, находившихся за ящиками с задней стороны шатра, я пропорол кинжалом. Нет, я бы с удовольствием забрал их с собой, или спалил бы всю этот шатер к чертям — может, тогда эти работорговцы свалили бы ко всем чертям и отпустили людей, но сейчас ни того ни другого осуществить я не мог.

Я вышел из шатра, крепко обвязав мешки вокруг пояса, и направился к своему дереву, что служил дозорной башней. Это, конечно, увеличивало мои шансы наткнуться на проблемы, но, с другой стороны, после этой кражи надо куда-то валить да побыстрее. Мало ли они хватятся пропажи и начнут искать вора? А мне совсем не улыбается упражняться с ними в фехтовании.

Появилось новое уведомление, которое было решено проигнорировать — нет сейчас времени вчитываться в него.

Добравшись до дерева, я распихал большую часть пузырьков с зельями и провизию в рюкзак. В мешках остался, в основном, скоропорт — фрукты да хлеб. В лагере все еще было тихо — в смысле никто не поднял паники или тревоги, а веселились, как и прежде. Прикинув, что тот взвод уходил в сторону южной части леса, я решил уходить на запад. Не может же этот сраный лес быть бесконечным, верно? А идти в северную часть, покоряя холмы — огромные, словно горы, мне не улыбалось. Ну и не назад же поворачивать, на восток, где я и так был? Да и мало ли из той деревни монстры разбрелись по округе. Нет, западное направление — лучший выбор.

Продумывая свой дальнейший путь, я добрался до западной части поляны, обойдя лагерь кругом. Так как побег был в плане следующим пунктом после того, как я «позаимствую» все необходимое, я не стал закидывать свой скарб далеко. Скинул около дерева лук, копье и рюкзак да пошел обратно в лагерь.

То ли моя неудача опять сыграла свою роль, то ли я просто заплутал во тьме благодаря топографическому кретинизму, но изначально предполагаемая мной траектория вывела меня не к плацу, а к тюрьме, да еще и внутри частокола. Освещения около места заключения практически не было — лишь свет от редких всполохов пламени освещал клетки заключенных, поэтому попасться шансов было мало. Хоть этот факт меня обнадеживает.

Метрах в сорока от тюрьмы находится плац, на который я хотел попасть изначально. Он освещается стоящими рядом канделябрами с факелами. Но самая важная для меня часть — оружейные стойки, стояли рядом с ним практически без освещения, но благодаря усиленному системой зрению я мог приблизительно рассмотреть их содержимое. Там находилось пусть потертое, но оружие — копья, мечи, луки, алебарды, даже булавы с кистенями! И какая-то броня.

Я уже начал двигаться к своей изначальной точке назначения, как пленники, по всей видимости заметившие меня, начали что-то очень тихо говорить и активно жестикулировать. Слова я разобрать не мог, но по жестам понял — они указывали на бочки и на замок клетки. Я находился перед выбором — уйти отсюда или попробовать помочь им, не зря же они так активно жестикулируют, видимо в бочках что-то есть. Плюнув на все, я выбрал второй вариант.

Решающими факторами являлись не огромное человеколюбие, желание помочь сирым и угнетенным или чувство справедливости. Нет, это все тоже сыграло свою роль: каким бы я циничным и рациональным ни пытался притвориться да вести себя подобающе такому притворству, но добро мне не чуждо. И даже одичание в лесу не убило желание помогать полностью, а лишь усилило.