Одна пара джинсов, несколько ремней, рубашек, футболок и старая одежда были убраны в самый низ моей торбы. В завершение своего образа я перемотался старым кожаным ремнем, на котором висели ножны для кинжала, и вновь надел волшебную мантию. Внешний вид — внешним видом, но я никогда не был особым модником и больше ценил практичность.

Мои спутники смотрели на меня с широко открытыми глазами, явно находясь в шоковом состоянии. Я, недолго думая, подобрал одежду для детей — ходить полуголыми, в рванье и без обуви — не лучшая затея. А раз уж нам предоставили возможность приодеться — грех отказываться! В классических костюмах дети выглядели очень даже презентабельно. Жаль, что тут нет нормальной женской одежды.

София, между прочим, отказалась трогать в магазине хоть что-то и, как она выразилась, «воровать у местных аристократов». Развеивать ее мысли на этот счет я не стал, дело-то хозяйское.

Мы вышли из магазина и двинулись дальше по улице. Я увидел вывеску кинотеатра, на которой рекламировался фильм Альфреда Хи*кока «Окно в* двор». Я улыбнулся и посмотрел на Софию.

— Что такое? Почему ты так смотришь? Ты знаешь этот язык? — мгновенно отреагировала девушка.

— Знаю. Это — английский, тоже один из языков моего родного мира. Да и не волнуйся ты так, я просто задумался о своем.

— Пройдите внутрь, — вновь раздался голос, прокатившийся по всей улице.

— Да, да, уже заходим! Интересно, а мы все же очутились здесь до карибского кризиса, или же после?.. — я шагнул в широко распахнутую парадную дверь в кромешную тьму кинотеатра.

Мои спутники шагнули за мной. В помещении загорелся свет, а двери затворились сами по себе. Кто бы нас тут ни ждал — просто так не выйти. Я покрепче вцепился в рукоятку меча.

С-с-с-смоукин! Итс пати тайм!

Внутри здания нас встретил небольшой, двухъярусный вестибюль, украшенный необъятными колоннами. На стенах висели, по всей видимости, плакаты «современных» фильмов и всякие флажки на веревках. В конце зала находилась большая дверь, словно это вход в театральную ложу. Не знаю, насколько здесь все аутентично, но выглядит внушительно. А особенно мраморный пол. Или же из другого камня, кто его знает.

Сверху, со второго яруса, спускался человек — бугай, метра под два ростом, с огромными, выпирающими из-под его костюма, мышцами. Он неспешно и размеренно спускался со второго яруса, пристально вглядываясь в нашу компанию.

[Вы получили новый титул: «Повстречавший частицу». Вы получили навыки: «Упрощенный контроль божественной силы»]

Меня передернуло от внезапной боли, прошедшей от головы до пят. Я покачнулся и чуть не упал, но Фиа, заметив мою реакцию, поддержала меня. Стиснув зубы, я сжал меч покрепче и начал глубоко дышать. Помнится мне, что в прошлый раз от подобной боли я потерял сознание. И что еще крайне удивляет меня — система просто дала «техническую» информацию, без обычного сарказма. Что за ерунда?

— Вы… Здесь, — басовито произнес человек. Или бог. — Я есть Солиган, праотец молний.

— Ох… Солиган?! — побледнела София, припадая на одно колено. — Великий Маклиф! Я всегда верила только в Маклифа! Прошу простить меня, неразумную!

— Не есть важно… Главное — не в Вабингру и его псов, — бог будто выплюнул последнюю фразу, произнеся ее сквозь крепко сжатые зубы.

— Всемогущий Солиган, разрешите обратиться этой ничтожной верующей, — София, как оказалось, умеет быть вежливой. Она встала на колени, словно молясь, а дети последовали ее примеру. София одернула меня, но я так и стоял, засунув руки в карманы пиджака. Посмотрев на меня, Солиган кивнул, и она продолжила, — Где мы? Как отсюда выбраться?

— А еще немаловажно понять, что здесь забыл бог, — почему-то меня переполняла самоуверенность, даже пьянила меня, из-за чего думать было сложнее, чем говорить. — И точно ли ты — бог? — от неожиданности, что я задам такой вопрос, Фион даже уронил мой кинжал на пол.

— Всемогущий Солиган, прошу вас, не гневайтесь, он не знает…

— Пустое, — прервал Солиган защищающую меня Софию. — В нем святая сила. Дарую ему милость говорить свободно.

— Вот это поворот! Так, Солиган, ты ответишь на ее вопросы? Где мы?

— Все это, — Солиган развел руки в стороны, прямо как один оружейник в супергеройском фильме, — есть результат действий твоих, неверующий святой.

От такого обращения мое лицо перекосило, а вот спутники посмотрели на меня с некоторым благоговением. Боюсь, мне это грозит новыми проблемами. Чертово божество, чертова система, чертово фэнтези! После секундной паузы я продолжил говорить:

— Видимо, лучшего объяснения от «бога» не дождаться. Как отсюда выбраться?

— Есть запас времени, неверующий святой. Внемли же моей истории!

И он начал длинный, монотонный монолог, из которого было сложно вычленять смысл из-за его особенностей речи, скажем так.

Разломы появляются в богатых энергией местах. Не суть важно, магическая то энергия или божественная — обе могут быть катализатором. При всем этом должно произойти событие, способствующее истончению ткани пространства между мирами. И крайне важную роль играют сильные эмоции. Конкретно этот вид разлом приобрел из-за моего отчаяния, ненависти и желания вернуться в свой мир, но появился из-за боли и ненависти как умерших наемников, так и рабов. А данная эпоха и место оказались в наиболее нестабильном состоянии и близком по энергетике местом.

А еще из-за моей священной силы, которой, как оказалось, у меня в избытке, к этому разлому было привязана часть божественной сути Солигана. И если мы не разрушим алтарь, находящийся в зале кинотеатра, то он эту часть утеряет безвозвратно. Благодаря связи между самим Солиганом и его сущностью, он смог «снизойти» в этот истонченный мир собственной персоной, в желании помочь попавшим сюда путникам.

— Так с помощью разлома я смогу вернуться и в свой родной мир?

— Вероятно. Связь меж тобой и разломом есть. Найдя верный — сможешь, неверующий святой.

— И богов больше, чем один, я правильно понял? И я поглотил чью-то божественную частицу, поэтому из меня так и прет святая сила?

— Истинно так.

— А возможно определить чья она?..

— Нет, неверующий святой, — да как же меня бесит это обращение, кто бы знал. — Суть есть часть тебя, принадлежит тебе, исчезнет с тобой. Ее связь с первоначальным богом невозможна.

Значит, у меня есть все шансы вернуться в свой мир, хоть одна хорошая новость. Но для этого надо найти какой-то хренов разлом. И как его, скажите мне на милость, искать? Да еще и боги, мать вашу, действительно существуют, охренеть просто. Меня начало потряхивать — слишком много информации свалилось на меня. Да еще какой! Я сделал несколько глубоких вдохов-выдохов и, слегка успокоив дрожь, спросил:

— Так что дальше? Нам надо пройти через дверь и уничтожить какой-то алтарь? И ты, мне что-то подсказывает, нам не поможешь?

— Отпущенное мне время заканчивается. Жизнь и смерть зависят от вас.

Произнеся последнюю фразу, Солиган развернулся и начал подниматься по лестнице. Он встал на верхней ступени, обернулся и посмотрел в нашу сторону, а затем просто растворился в воздухе. Пуф, и их нет!

— Я дала имя святому…

— Замолчи, Огонек. Давайте все вместе, вчетвером, поиграем в интересную игру — отрицание реальности, — меня опять начало потряхивать. Не хватало мне еще и с церковью связаться, как закономерный конец моих приключений. С какими-то богами, вон, уже. — Ничего из этого не было, нам просто снится групповой кошмар. Мы сейчас уничтожим этот алтарь и, как ни в чем не бывало, проснёмся.

Фиа посмотрела на меня и широко улыбнулась. «Проснемся!» — воскликнула она и начала обнимать и похлопывать меня по спине. Фион, странно косясь в мою сторону, поднял кинжал и крепко сжал его в своих руках. А вот София смотрела на меня… Необычно. Я вытер свои вспотевшие ладони о мантию, погладил Фию по голове и двинулся в сторону двери в кинозал. Спутники последовали за мной. Наши шаги гулко отдавались эхом в этом пустынном вестибюле.