– Детка, я выбрал Нью-Джерси. Тебе понравится в Ньюарке, – шепнул мне на ухо Майк.

Его слова заставили меня нахмуриться.

– Мне понравится? Мы не говорили о том, чтобы поехать туда вместе. Ты подписал контракт, а моя работа здесь, Майк. Я не могу все бросить.

Мне было чего бояться. Как и было от чего отказываться.

Лицо Майка переменилось: из лучащегося счастьем, оно превратилось в злое и недовольное.

– А как ты представляешь это, Перри? Я уеду, а ты останешься здесь? – холодно спросил он. – У нас не будет отношений на расстоянии. В Ньюарке ты сможешь найти достойное продолжение карьеры.

Здесь я уже год была ведущей спортивных новостей в огромной медиасети. Сомневаюсь, что в Ньюарке я найду нечто подобное. Но я дорожила нашими отношениями, и не могла представить нашего расставания.

– Ты прав, – сдалась я.

– Малышка. – Он захватил меня в кольцо из своих рук и поцеловал щеку. – Тебе понравится. Нельзя, чтобы пара вроде нас так нелепо рассталась.

– Я поеду с тобой.

Мне не хотелось ехать в Ньюарк, но если на кону стояли наши отношения, я согласна пожертвовать работой.

– Здорово, – Майк поцеловал меня в висок и схватил с небольшого столика стаканчик с напитком.

Рано или поздно передо мной должен был встать выбор: карьера или отношения. Я встречалась с хоккеистом, а они, как правило, не задерживаются долго на одном месте. Мало кто подписывает контракты длиною хотя бы в пять лет. Клубы любят меняться игроками, подстраивая наиболее выгодный бюджет для себя. В конце концов, хоккей, как и любой зрелищный спорт – это бизнес, а бизнес никогда не стоит на месте.

С Майком я познакомилась, когда училась на последнем курсе журналистики в Калифорнийском университете Беркли. Тогда он уже играл в Национальной хоккейной лиге9 и активно набирал популярность в медиапространстве.

Встреча произошла в баре, куда мы с подругами пришли отмечать завершение учебного года. Майк облил меня своим пивом, и весь вечер бросал загадочные взгляды в мою сторону. Тогда я еще не знала, что на меня обратил внимание молодой хоккеист.

Он попросил мой номер, стал активно добиваться моего внимания, и я растаяла. Мы вместе уже больше двух лет. Это первые серьезные отношения в моей жизни.

По другую сторону от меня опустился Фред Льюис – вратарь «Королей» и друг моего Майка.

– Вижу, Майки обрадовал тебя новостью. Он не знал, как тебе сказать, – усмехнулся Фред.

Не знал, как сказать. Поэтому просто поставил перед фактом.

– Нам жаль терять игрока вроде Майки. И жаль, что ты больше не будешь светить личиком на канале.

Я взглянула на него так, словно у парня были проблемы с головой.

– Светить личиком?

– Ну да, – усмехнулся Льюис. – А что еще, вы – телеведущие делаете?

В его руке был зажат стаканчик с пивом, глаза Фреда заволокло дымкой опьянения. Он не контролировал свое сознание и говорил эти слова не со зла. Но обычный острый комментарий, коих я наслушалась уже в огромном количестве, задел меня за живое.

Я знала, что моя внешность играла мне на руку. Мужчины любили рыжеволосых девушек. А к рыжим волосам у меня шли зеленые глаза и мягкие черты лица.

А теперь представьте, как такая девушка пухлыми розовыми губами рассказывает о спортивных новостях.

Представили?

Мужчины сразу видят во мне красивую говорящую голову, а женщины считают, что я заняла место телеведущей только потому, что закрутила роман с босом.

Еще в колледже я поняла, что на меня будут смотреть по-другому, иначе, чем на других ведущих. Спортивными журналистами были преимущественно мужчины.

Поэтому вот уже два года я пользовалась советом моей университетской наставницы: скрывала все, чем наградила меня природа. Поначалу я противилась этому и работала в той одежде, в которой чувствовала себя красивой. Но со временем мое мнение на этот счет изменилось. Помог мне Майк, который бесился каждый раз, как мне делали непристойные комплименты другие мужчины.

Я старалась быть невзрачной и серой, потому что хотела, чтобы меня уважали, как и моих коллег-мужчин. Но и по сей день мой личный аккаунт в одной из социальных сетей был завален омерзительно-тошнотворными сообщениями.

Именно поэтому меня так задел комментарий Фреда, я готова была ему горло перегрызть.

– Чтобы ты знал, я не свечу личиком, а обозреваю ваши игры.

Фред громко рассмеялся, привлекая внимание остальных.

– Не светишь, конечно! Все знали, что ты просто украшение канала. Ты ведь даже в хоккей играть не умеешь, Митчелл.

Парню, по-моему, не раз прилетало шайбой в голову. Иначе как объяснить то, что он нес такую ересь с абсолютно серьезным лицом?

– Для того чтобы обозревать хоккей не обязательно уметь в него играть. Достаточно лишь знать правила игры.

– Чушь, Перри! – воскликнул он. – Как ты можешь судить об игре, если даже ни разу не была на льду!

– Я была на льду!

– Тот случай, когда Майки решил научить тебя кататься, а ты распласталась на льду как пьяная черепаха, а потом еще и встать не смогла – не считается.

– Это не смешно, Фред, – гневом моих глаз можно было поджигать сухие поля.

– Еще как смешно, – заржал он.

Я оглянулась на своего парня и заметила, что он улыбался, наблюдая за нами. Майк все слышал и не сказал ни слова в мою защиту.

Внутри вдруг забурлило такое отчаяние вперемешку со злостью, что мне захотелось ударить Льюиса.

Черт с ним. Челюсть ублюдка была как каменная оградка какого-нибудь дома. Себе же сделаю хуже.

– Ты никогда не нравился мне, Фред. Тебе недостает мозгов, чувства такта и воспитания. А еще я знаю, что у тебя маленький член, и ты носишь толстый золотой браслет на руке, чтобы убедить девушек в обратном. Понятия не имею, как одно связанно с другим. Но никакой браслет не изменит того, что ты мелкочленный придурок! – бросила я и решила удалиться с вечеринки, которая мне сразу не понравилась.

Майк нагнал меня на подъездной дорожке дома.

– Зачем ты портишь всем вечеринку? – зарычал он. – Я рассказал тебе по секрету, а ты обрушила это на Фреда.

– А ты ничего не хотел ему сказать? – вскипела я. – Остановить, может?

– Да брось, малышка, это были шутки.

– Я тоже шутила!

В моем голосе сквозила обида. Майк часто ставил своих сокомандников, выше меня. Хоккей очень много значил для него.

Я не была одной из тех девчонок, которые постоянно выносили мозг своим парням в кто-тебе-важнее-я-или-он стиле, но когда меня откровенно оскорбляли, я зверела.

«Светить личиком», – так сказал Фред. Так вот, я не светила личиком, я разбиралась в спорте, и прикладывала слишком много усилий в профессиональной среде, я не заслужила, чтобы обо мне говорили, как о «красивом личике».

– Ты бурно реагируешь. Не стоит злиться на безобидные шутки, – как заведенный, продолжал он.

Мне не хотелось ссориться с моим Майком, он дорог мне. К тому же я обещала матери скоро навестить ее, и не могу появиться дома без парня. Сколько же осуждения тогда полетит в мой адрес!

– Я хочу домой, – уныло отозвалась я. – Мы достаточно погуляли, может, вернемся в нашу уютную квартирку и посмотрим какую-нибудь мелодраму?

Майк любил смотреть со мной «девчачьи» фильмы. Он разделял мои интересы. И мне нужно сконцентрироваться на плюсах наших отношений, и не замечать минусы, вроде того, что произошло пару минут назад.

– Нет, детка, – застонал он. – Я еще не готов вернуться. Если ты хочешь, то езжай. Я приеду позже.

Я сложила руки на груди и пожала плечами.

– Напиши, как соберешься выезжать.

– Лады, – просиял он, затем звучно чмокнул меня в губы и вернулся обратно в дом.

Запахнув посильнее свою фланелевую клетчатую рубашку, я вышла за ворота дома, вызвала такси и отправилась домой в одиночестве.

Перри

В девять утра я подъехала к студии местного телеканала. Небольшое трехэтажное здание находилось в самом центре Ньюарка.