— Я поняла! Вот почему ты много ешь и говоришь какие — то глупости!.. Мать моя — женщина! Ты беременна! Вот почему ты такая ненормальная!

Лилит запрокинула голову и громко расхохоталась, совершенно забыв о спящем в соседней комнате ребенке.

— Ты сумасшедшая, Мари!

— Но я права?! — допытывалась девушка, лицо которой озарила счастлива улыбка.

— Права, права! — сдалась Лилит.

Мари бросилась к ней и принялась душить в своих радостных объятиях. Спустя какое — то время, когда они вдоволь насмеялись этой внезапной эмоциональной вспышке с её стороны, подруга вдруг произнесла:

— Мы все должны извиниться перед тобой за то, что были такими эгоистами. Все мы хотели, чтобы ты держалась от него подальше, не понимая, что он единственный, кто тебе нужен. Никто не спросил, чего хочешь ты. За то время, что его нет рядом, ты стала холоднее, остыла к жизни. И теперь я вижу, твои слова о том, что только он твоё счастье, — не просто пафосное выражение обиженной девочки, готовой идти всем наперекор. Я осознаю, что с ним ты будешь настоящей. И я радуюсь… Мари, мой понч, я скоро второй раз стану мамой, и я знаю, что и ты давно готова. Отрицай — ни отрицай, но я вижу твои глаза, когда ты играешь с Марком. Короче, к чему вся моя сопливая речь, — требуй перемирия!

Речь Лилит тронула сердце Мари. Да, она давно призналась себе, что винит всех и каждого, и себя в том числе, в расставании с Адамом. Но никогда не думала, что услышит такое от близких. Девушка была благодарна за эти слова, которые немного облегчили душевную тяжесть.

И если бы хотя бы на каплю Мари была уверена в том, что она нужна Адаму, то никакие силы не удержали бы её вдали. Кинуться к нему и обещать мир — вот чего хотела каждая частичка сущности.

Усмирить свои порывы, отправиться домой и окунуться в повседневную жизнь — вот что могла сделать Мари…

Адам

— Гудим! — Авет с несвойственной ему беззаботностью отдался ритму.

— Эй, а тебе не пора к своим детям? — подколол его Адам, ударив локтем в живот.

Друг в ответ повёл бровью, взглядом выразив всё, что думает об этих глупых шутках.

— Ну, хорошо, когда устанешь — я у себя наверху.

Сегодня его лимит веселья был исчерпан. Адам поднялся в свою импровизированную квартиру, на ходу становясь свидетелем откровенных сладострастных криков, доносящихся из различных комнат. В принципе, они для того и были созданы, но он с удивлением для себя отметил, что всё это дико. Как будто находишься в борделе.

Состоялось открытие стриптиз — зоны. Народ внизу просто озверел от новшества. Совсем ещё малолетки, которым едва исполнилось восемнадцать, теряли голову от такого зрелища — длинноногих вызывающе обольстительных полуголых красоток. Ну и что, думал Адам, они ведь должны взрослеть, здесь все достигли совершеннолетия.

Футболка вместе с приталенным синим пиджаком полетела на кровать, когда он оказался в помещении. Адам остался в одних джинсах, успев скинуть и ботинки. Он прошел в душ, намереваясь смыть с себя сегодняшний день.

Спустя какое — то время, вытирая вспотевшее зеркало на стене, мужчина уставился на своё размытое отражение. Скоро ему исполнится двадцать девять. К чему он успел прийти в этой жизни? Мать каждый день звонит, умоляя выбросить из головы затею жить в этом «ужасном месте», как сама же и выразилась, и вернуться в свой родной дом. А ему этого не хотелось. Совсем не хотелось.

Адам давно не прежний мальчик — легкомысленный, весёлый, готовый на любые авантюры. Когда — то в такие часы глубокой ночью он либо развлекался с очередной красивой подружкой, либо мстил какому — нибудь уроду, посмевшему повести с ним себя неправильно. Угон машин, кровавая драка — это всё было частью его бурной молодости. И сейчас приходит осознание, что это закат. Это тупик. Больше не в кайф.

— Отвезёшь меня, или вызвать такси? — послышался голос Авета.

Оторвавшись от своих непрошеных мыслей, он вышел к другу, вытирая полотенцем волосы.

— Отвезу. Я же обещал твоей жене, когда отпрашивал тебя… — скомканный пиджак врезался ему прямо в лицо при этих словах.

— Ты придурок и ничего не понимаешь! — рассмеялся Авет.

Адам поднял вещи и бросил их на ближайший стул. Комната была скудно обставлена, совсем по — мужски. И кроме кровати, небольшого шкафа и пары стульев со столом, над которым висел телевизор, в ней ничего не было. Ни одного элемента декора.

— Когда ты в последний раз так набирался? — ехидно улыбнулся Адам. — В день свадьбы?

— Я тебе всё припомню, когда ты женишься… Который час, вообще?

Друг спохватился и достал телефон из кармана. Затем комната наполнилась его удивленным свистом.

— Три часа ночи! Ох… Можно не возвращаться домой и сразу поехать в СТО…

Адам достал чистую одежду и оделся.

— Можешь не идти на работу. Да и в Новый год у нас редко было что — то стоящее. Я тебе разрешаю. А теперь поднимай свой пополневший зад, поехали.

Пока они спускались к машине, Авет весело напевал что — то под нос. На парковке он вдруг бросился к Адаму и обнял его.

— Я по тебе так скучал, мой брат!..

— Какие нежности… — рассмеялся Адам.

— Я знаю, зачем ты вернулся!

Ликование в голосе Авета его очень удивило. Но друг не стал продолжать. Он отстранился и сел на переднее сидение. Через пару минут уже послышалось его тихое сопение, а голова неестественно склонилась в сторону. Адам даже не успел спросить, что Авет имел в виду под своим заявлением.

Друг совсем не изменился…такой же простой, полный юношеского максимализма и какой — то чистоты, непонятной Адаму. Он встретил такую же хорошую девушку и женился на ней почти три года назад. На их свадьбе оба набрались по полной программе. Там присутствовал и Рахат, но все его попытки заговорить с Адамом были тщетны — он делал вид, что незнаком с ним. Такова уж была сущность мужчины — никакого прощения тем, кто оступился.

Когда Адам уезжал в Москву, жена Авета, Лия, вот — вот должна была родить. Но он не дождался этого грандиозного события, потому что чувствовал, что ему перекрывают кислород, и хочется бежать отсюда…где ценности семейной жизни теперь были выше всего остального, чем жил он сам.

Адам остановился перед подъездом и попытался разбудить друга. Тот отмахивался, поэтому пришлось прибегнуть к увесистой пощечине. Когда Авет пришел в себя и вышел, его странный разговор продолжился:

— Ты не переживай, я тебе помогу…

Адам лишь покачал головой, уже жалея, что так напоил его.

Дверь им открыла Лия, которая выглядела спокойнее, чем ему представлялось.

— Моя любимая… — потянулся к ней Авет, обнимая.

Его жена поморщилась, а потом улыбнулась Адаму.

— Спасибо, что привёз. Он очень редко бывает таким.

— Я знаю. И хорошо, что редко…я даже не в состоянии понять, о чем он говорит.

Он улыбнулся ей в ответ и попрощался, оставив чету самой разбираться дальше.

Четвертый час ночи, а ему не хотелось возвращаться к себе и лечь в постель. Неожиданно для самого себя Адам оказался на безлюдной улице напротив десятиэтажного здания, вокруг которого еще строилось несколько таких же…

Там жила она. Он это прекрасно знал. И дом, и этаж, и квартиру. Спасибо Авету — Адам знал почти всё о жизни Мари за время своего отсутствия… И это помогло ему играться с ней, появляясь в различных местах, в которых бывала она. Он ведь обещал, что так и будет…