Успеваю заметить, какие холодные и тонкие пальчики у девушки. Я⁈ Заметил? Сам в шоке… Но не проходит и минуты, как спускаюсь по шаткой лесенке в окно и тяну Юлю за собой. Она не спорит, встает, чтобы пойти следом. По глазам, в которых плещется презрение, вижу: думает, сейчас приведу и сдам ее остальным «казакам». Но у меня другой план.

Пока искал её, набрел на бывший кабинет кадров (если верить табличке). В нём сохранилась не только мебель, но и стёкла на окнах. Поэтому оставшееся время девочка проведет, по крайней мере, в тепле.

Она дрожит, а я давлю свой порыв обнять её и прижать к себе. Штормит и бомбит от этих мыслей. Я не хочу к ней прикасаться и одновременно желаю этого больше всего на свете!

Постояв в пустом холле, по которому когда-то бегали толпы детей, рассматриваю облупившуюся краску на стенке. Видимо, последняя смена креативила, раз надписи не замалевали. Или прошлые смены студентов, бегающих здесь за ключами. В прошлом году старшие курсы устроили подобие игры «Форд Боярд».

«Юля + Рома =…»

Над многоточием какой-то юморист пририсовал маркером разбитое сердце.

Забавное совпадение. Но к нам оно не имеет никакого отношения.

Сбегаю на первый этаж, не встретив никого из искателей. Обленились в конец или кто-то сдался и выдал пароль? Стоит возвращаться за девчонкой?

«Двадцать три минуты и записываем вам проигрыш. Один участник не найден, шифр не отгадан», — Берт громко озвучивает ответ для всех. Юрец, запыхавшись, сидит на полу и жадно пьет воду. У меня тоже в горле пересохло, но не из-за того, что я носился по зданию. Совсем не от того…

Тянем время, откровенно забив на прятки. Девки выдохлись давно, парням охота в душ и заняться другими делами.

— Внимание! Игра окончена! «Разбойники» победили. — Берт снова орёт, а я морщусь. Торможу его, когда он объявляет, что последнего игрока сейчас приведёт.

— Сам схожу.

Он понимает, что я знаю. Но ничего не говорит. Ухмыляется молча и поднимает руки. С ним и его догадками разберусь потом. Пусть пока думает, что хочет. Я и сам… не знаю, что думать…

Растерянно заглядываю за спинку дивана, не найдя Юлю в комнате. Выглядываю за дверь, чтобы проверить, а не ошибся ли я. Но в комнатушке чувствуется тонкий запах шоколада…

Запах есть, а девушки — нет…

Роман

И куда она могла деться? Искать её снова по заброшке удовольствие ниже среднего, но, кажется, я готов рискнуть.

Прислушиваюсь к тишине и начинаю обходить этаж. Под ногами тихо хрустит облетевшая штукатурка, а в разбитые окна задувает ветер. Детальный осмотр каждой комнаты дает нулевой результат.

Снизу раздается шум и в лестничном пролете этажом ниже показывается затылок Юрца.

— Ромео, как мне жаль, что ты Ромео!

Придурок! Поднимаю с пола забытую кем-то линейку и запускаю в друга. Ожидаемо промазываю, но он затыкается.

— Чего тебе?

— Ты случайно не сбежавшую Джульетту ищешь? Или просто решил прогуляться?

Хмурюсь и спускаюсь к нему. Руки засовываю в карманы, чтобы не сорваться и не съездить по ржущей физиономии.

— Пойдем. Внизу она. Где пряталась, не говорит. А тут подумал, если её никто не нашёл, значит, кто-то удачно спрятал? Да, братиш?

Я успеваю опередить Езерского на несколько ступеней и сейчас замираю, но не оборачиваюсь.

— Да ладно, не парься. Не на тачку же играли. Хотя я бы…

— Даже не думай! — Цежу сквозь зубы.

В мыслях бы разобраться, а не его подколы слушать. Хорошо, что мы достигаем первого этажа и вливаемся в свою группу. На меня сразу с визгом вешается выспавшаяся Лиза, которая пропустила всю игру. Слёту тянется к губам, но я уворачиваюсь, и она мажет по щеке.

— Роооом?

Ловко ухожу от ответа, делая вид, что заинтересован речью Берта. Он толкает спич о проведенном мероприятии, благодарит нас за подготовку и помощь, и выделяет выигравшую команду.

— Отдельно хочу отметить находчивость и смелость наших студентов.

Сыч по очереди называет фамилии ботанов и Сахарову. Тройку отличившихся выталкивают в центр круга и аплодируют. Я тоже пару раз двигаю ладонями, параллельно подмечая, как на неё пялятся одногруппники. Выглядит она реально офигенно: смущенная, раскрасневшаяся и…

Ловлю Юлин взгляд и тут же сжимаю кулаки. Она смотрит на меня с жалостью? Жалостью, блин! Тоже мне, нашлась тут королева местной помойки.

Дура!

Отворачиваюсь и впиваюсь в яркий рот Лизки. Ненавижу красную помаду, которой она постоянно мажется, но сейчас мне всё безразлично.

Жалко ей…

Меня? Жалко⁈

Кто она такая, чтобы позволять себе эти взгляды в мою сторону⁉ О себе пусть думает.

Юля

Проскальзываю в противоположную сторону и двигаюсь вниз, никого не встретив. Можно выдохнуть: игра подошла к концу, мы выиграли. Надеюсь, что выиграли и никто не сдал пароль. Впрочем, лучшая сохранность этого пароля — его не знать. Спроси у меня сейчас кто-нибудь загаданные цифры, я не отвечу.

Притаившись за покосившимся шкафом у второго выхода, прислушиваюсь. Кто-то ходит со стороны улицы туда-сюда и разговаривает. Судя по отсутствию ответов, девушка общается по телефону.

Мне не интересны её разговоры, но волей-неволей приходится слышать, потому что она особо не скрывается. Правда, в том гуде, который устроили ребята, сложно разобрать слова, если только не стоять рядом. А мы находимся через стенку.

— Да, поняла я, поняла. — Долгое молчание, и я уже начинаю надеяться, что она закончила беседу. — На этот раз не упущу… Он реально выгодный вариант. Упакованный, не жадный вроде.

Выглянув из укрытия, успеваю рассмотреть девушку, которая вешалась на Романа. Да уж…

Разве можно называть человека вариантом? Я, конечно, понимаю, что мир в мире больших возможностей распространены выгода и цинизм, но эта девушка… она всего на несколько лет старше, чем я. А, может, мы ровесницы… И она так спокойно рассуждает.

На миг мне становится жаль Амурского: быть привлекательным только потому, что родители тебя «упаковали» удовольствие ниже среднего. Многое из его поведения становится понятным.

Пока я покусываю губы, жалея Рому, Альберт Игоревич объявляет окончание игры. Двигаю скрипучую дверку шкафа надеясь выйти, но приходится ждать пока уйдёт болтушка. Не хочу, чтобы она поняла, что я стала свидетелем её откровений.

— Да сделаю я! Не такой он и старый…

Шаги удаляются, а я даже теряюсь. Роман старый⁉ Или они вообще о ком-то другом говорили⁉

Ладно, всё это не моё дело. Мне бы не зацепиться за раскиданные доски и выйти к своим.

Ура! Выбираюсь и приближаюсь к возбужденной и радостной толпе. Стоит появиться в поле зрения, как Филипп первым подскакивает и крепко обнимает. Я позволяю это сделать, хотя не выношу чужие прикосновения. Но сейчас даже кладу руки на талию нашего капитана и тоже поздравляю его. Мы победили и это очень круто!

Узнаю из разговоров, что парней искали долго и нашли совершенно случайно и то только потому, что Кант неаккуратно пошевелился и выдал их. Она прятались за коробками на старых стеллажах! Просидеть там несколько часов почти подвиг!

Альбер Игоревич нас хвалит и обещает, что вечером в честь победы нашей команды будет организована вечеринка. Место проведения там же, где и вчера, на берегу.

Пока Сычёв говорит речь, выделяя нашу отличившуюся троицу, ищу глазами отошедшую Ларису. Она выглядела бледной и потерянной, и я переживаю за неё. Но вместо Лары встречаюсь глазами с Амурским, и щёки тут же предательски вспыхивают от воспоминаний того, что было на крыше. Но я моргаю и прогоняю морок. К боку Романа прижимается ярко накрашенная девушка, его рука покоится на её талии. Тут же некстати приходят на ум обрывки фраз телефонного разговора. Бедный парень… Мне становится его жалко: думает, что пуп Земли, а на самом деле его просто используют.

Юля