Наши надежды дойти до главного здания в гордом одиночестве не оправдались – заметив, что мы отстаем, Финн остановился и наградил нас испепеляющим взором.

– Можно побыстрее?

– Леди Амеллин, если вы устали, я могу понести вас, – Энтони сделал шаг ко мне, протягивая руки. Я шарахнулась в сторону, а Рини слащаво пропела:

– Можете понести меня, господин Баллард. Я уже очень притомилась.

Оценив габариты Рини, Баллард притормозил и растерянно посмотрел на Финна в поисках поддержки. К счастью, тот был слишком занят, продолжая сверлить меня разгневанным взглядом, поэтому Рини, не теряя времени даром, запрыгнула к Балларду на руки. Со стороны парочка смотрелась комично: высокий, рослый Энтони в черном, выглядевший образцовым аристократом, и пухленькая Рини, в серой короткой мантии, с толстой косой и курносым носом.

На удивление, сбрасывать Рини Баллард не стал, лишь поудобнее перехватил подругу под коленки и заметил:

– Я ожидал, что вы будете тяжелее.

– Благодарю вас за помощь, лорд Баллард, – промурлыкала Рини.

Такой процессией мы двинулись к главному зданию, по пути встречая изумленных студентов. Некоторые из них, открыв рты, провожали нас долгими взглядами, а кто-то перешептывался. Я уже не сомневалась, что к обеду вся академия будет обсуждать двух Одаренных, одну из которых нес некромант Баллард.

– Вам на второй этаж, – проинформировал меня Финн, останавливаясь перед входом в здание. Здесь студентов было немного – очевидно, большинство из них уже были в аудитории, но и тех пятерых целителей с лихвой хватило, чтобы почувствовать, как на меня пялятся со всех сторон.

– Спасибо, – любезно ответила я и направилась к лестнице. Баллард, с облегчением поставив Рини на землю, крикнул мне вслед:

– Леди Амеллин, если что-то потребуется, можете отыскать меня на поле для тренировок!

И тут же сдавленно охнул – Рини от души наступила ему на ногу каблуком, пробормотала извинения и бросилась за мной. Подхватив меня за руку, подруга заговорщически прошептала:

– Видела, как он на меня смотрел? Да у него глаза чуть на лоб не вылезли!

– Видела. А глаза у него такие стали из-за перенапряжения – он же тебя добрых два километра на руках тащил. Пожалела бы некроманта.

– Вот еще, – фыркнула Рини, и вновь изменила облик, став стройной и высокой. На втором этаже мы растерянно заозирались, но заметили Лин, входящую в двери кабинета с табличкой «Основы и история магии. Господин Фаулз», и поспешили за ней.

В аудитории было тихо. Огромное помещение изобиловало деревянными лакированными партами – они стояли в три ряда, поблескивая в лучах солнца. У дальней стены возвышался большой учительский стол, черная меловая доска и кожаное кресло, в котором восседал господин Фаузл. Студенты уже сидели на своих местах, разделившись на три группы по цвету мантий. Решив не лезть вперед, мы с Рини заняли четвертую парту во втором ряду за некромантами и притихли. Откашлявшись, господин Фаулз обвел нас всех строгим взглядом и хорошо поставленным голосом начал вещать:

– Дорогие первокурсники! Сегодня у вас первый день занятий в академии Клеор, которая станет вашим домом на ближайшие четыре года. Смею вас заверить, что мы, преподаватели, сделаем все, чтоб ваша голова наполнилась знаниями, сердце – добротой, а душа – магией. Надеюсь, что и вы приложите все усилия, и закончите обучение с блеском, не посрамив звание магов. Итак, сегодня у вас три вводных пары, две из которых предстоит вести мне. Начнем мы с истории магии. Кто может рассказать мне о ее значении в нашем мире?

Я подняла руку. Что-что, а историю я знала очень хорошо – домашние вечера в обнимку с книгами не прошли даром. Господин Фаулз царственно кивнул, заметив мою готовность ответить:

– Прошу, Амеллин.

– В нашем мире магия служит жизненной силой, которая присутствует внутри каждого живого существа. В каждом человеке, растении, или животном есть крупицы магии, которая поддерживает жизнь и наделяет особыми способностями.

– Значит ли это, что в неживом предмете не может быть магии?

– Нет. Изначально ни один неодушевленный предмет не обладает магией, но может выступать артефактом или сосудом для ее запечатывания и хранения.

– Хорошо, Амеллин. Расскажите подробнее о способностях, которые дарует нам магия.

– Те люди, в которых магии немного, считаются обычными, и ничем не выделяются. Если же количество магии превышает минимальный размер жизненной силы, то его обладатель зовется магом, и может использовать различные способности в зависимости от типа магии.

– Назовите типы.

– Стихийная магия, магия целительства, магия Смерти, и Одаренные.

На задней парте кто-то громко фыркнул, а однокурсники начали переглядываться.

– Господин Фаулз, разве Одаренные могут считаться полноценными магами? – довольно улыбаясь, проговорил Чарльз Крассен, сидящий рядом с некромантами. Остальные студенты начали посмеиваться, отовсюду посыпались шепотки и посвистывания.

Фаулз, проигнорировав вопрос, задумчиво посмотрел на меня.

– Амеллин, ответьте Чарльзу.

– Конечно, могут. Как и у остальных магов, количество магии Одаренных превышает минимальный размер, но использование магии ограничено только одной способностью, которая индивидуальна у каждого Одаренного.

– Верно, – улыбнулся Фаулз. – Итак, как же выглядит магия?

Над раскрытой ладонью Фаулза появился маленький белый шарик, который сверкал и непрерывно вращался.

– Так выглядит чистая магия – жизненная сила, присутствующая в растениях, животных и других живых существах. Когда размеры магии превышают минимальное значение, она приобретает определенную наклонность в зависимости от типа магии родителей. Например…

Фаулз схватил ладонью шарик, сжал и снова раскрыл ладонь. Теперь над рукой преподавателя сиял зеленый шарик, отблескивая золотыми и коричневыми искрами.

– Чья это магия, студенты?

– Целителей, – хором проговорили ребята в зеленых мантиях.

– Чтобы стать обладателем магии целительства, какой тип магии должен быть у родителей?

Рыжеволосая Лин робко подняла руку, и, получив одобряющий кивок, ответила:

– Если один из родителей обладает магией целительства, то ребенок может унаследовать этот тип. Еще возможно рождение целителя у двух стихийных магов, если один из них – маг Воды, а второй – маг Земли.

– Совершенно верно, Розалин. А чья эта магия?

Над ладонью возник черный шар, состоящий из клубов дыма и угрожающе шипящий.

– Смерти, – хором ответили некроманты.

– В каком случае ребенок наследует магию Смерти?

– Если один из родителей – некромант. Других вариантов нет, – выкрикнул Крассен. Преподаватель довольно кивнул, и вслед за черным шаром продемонстрировал еще пять: синий с белым отблеском – магия Молнии; красный с золотым – магия Огня; серебристый с фиолетовым – магия Воздуха; коричневый с зеленым – магия Земли; голубой с синим – магия Воды.

– А теперь назовите этот тип магии.

Фаулз сжал ладонь в кулак, раскрыл и подул на нее. В воздухе замерцали разноцветные искорки: розовые, белые, золотые и черные, синие и красные, они кружились и мерцали.

– Это магия Одаренных? – потрясенно спросила Лили.

– Вы правы, Лилиан. Магия Одаренных выглядит разноцветной, потому что содержит крупицы разных видов – смешиваясь, они дают такой эффект и наделяют своего обладателя уникальным Даром. А теперь скажите, как же ребенок может унаследовать Дар?

Я снова подняла руку. Об Одаренных я знала если не все, то достаточно, и уж ответ на этот вопрос вызубрила назубок.

– Да, Амеллин, говорите.

– Если один из родителей обладает Даром, то с вероятностью в 70% ребенок тоже будет Одаренным.

– Верно. А каковы шансы рождения ребенка с Даром у не Одаренных?

– Это почти невозможно, – нахмурилась я. – Шанс один на миллион.

Фаулз усмехнулся и лукаво прищурился.

– Да? Что же, вот вам первое домашнее задание: просчитать, при каких обстоятельствах у двух стихийных магов может родиться Одаренный.