Спасена… теперь я в безопасности.

Внутри домика оказалось как-то темно и мне понадобилось несколько секунд, прежде чем глаза привыкли к полумраку, и я смогла рассмотреть сидящего в старом потрепанном кресле бородатого и не расчесанного мужчину, который, не отводя глаз, смотрел на меня, держа в руках какую-то небольшую корягу и нож.

– Здрасте… – растерянно пролепетала я.

– Забор покрасьте, – грубым голосом отозвался незнакомец и перехватил оружие поудобнее. – Ты кто такая и откуда здесь взялась?..

***

Михаил пытался вспомнить, с чего же все началось.

Ах, да! Когда мужчина еще ничего не смыслил в политике, ему приказали убрать премьер-министра одной страны, чтобы не мешался под ногами, как говорится. На вопрос «зачем», ему сказали прямо – «делай то, что сказано».

После долгой слежки и внедрению в тыл предполагаемого врага, Михаил совершил убийство и скрылся. Процесс оказался увлекательным. Молодой тогда еще парень чувствовал себя Джеймсом мать его Бондом! А далее он втянулся, к тому же имелась возможность общаться с родным отцом, который ушел из семьи, когда Воронову было тринадцать лет. Парень за ним очень скучал и когда тот нашел его и предложил работу, Михаил согласился.

Только лишь через девять с половиной лет он, наконец, понял, что родитель его использовал, так как в конторе был дефицит на качественные кадры. Большинство просто перебили на заданиях и выбросили в канаву.

Михаил решил уйти, но ему не позволяли. Новое дело, утечка данных, которая не сулила ничем хорошим, просто не время… еще через четыре года мужчина, наконец, добился увольнения. Открыл свое дело, купил дом. Начал жить на всю катушку, вспоминая порой Раю, в которую, как ему казалось, он был по уши влюблен. Но ничего у них не получилось. Не срослось.

Девушка была помешана на своей работе и чем больше работала, выполняла приказы, тем беспощаднее и злее становилась. Возможно, ее можно понять – ее семью убили те, с которыми она и боролась по настоящий день.

После того, как Михаил ушел, теряясь в многомиллионном городе, они больше не встречались. Служба Воронова подошла к концу, как он считал, но бл*дь, как же он ошибался!

– Твой отец предал свою страну, – голос Раи вывел его из воспоминаний. – И его ликвидировали. Шеф подозревает вас в сговоре.

Бред какой-то.

– Мы не общались с ним уже много лет, – Воронов смотрел в одну точку, заложив руки на спину. – Так что я ничем не могу вам помочь.

Женщина недовольно поджала губы.

– Миша, тебе следует сотрудничать с нами, иначе ты знаешь, чем все это обернется: верхушка повесит на тебя все, что только можно и ты ничего не докажешь. Если ты действительно не в курсе дел своего отца, тогда докажи это, – Рая подошла к мужчине вплотную. – Принеси головы его убийц…

***

В это самое время Марат искал свою сестру по всему городу, стараясь не тревожить родителей внезапным исчезновением непутевой дочери. Она ведь так и не рассказала им всего, что с ней произошло в последнее время. Может оно и к лучшему – мать не станет хвататься за сердце.

Вера не отвечала на звонки, и дома ее не было, а где жил Воронов, мужчине еще следовало узнать.

Не нравился ему этот х*р, как не крути. В нем было что-то до ужаса знакомое, но что именно, Марат понять не мог. Но, тем не менее, Вера с ним, кажется, была счастлива, насколько это вообще возможно рядом с отцом бывшего жениха. До сих пор в голове не укладывалось то, что родная сестра могла на такое пойти.

***

– Я… – слова застряли в горле. – Я…

Кто этот обросший мужик? Лесник или сбежавший из мест лишения свободы преступник?

– Ты-ты, – пробасил незнакомец и поднялся с места, пугая своими размерами и недобрым взглядом. – Немка что ли? Отвечай на поставленный вопрос!

Грубиян. Он точно сбежавший зек, не иначе!

– Я потерялась, – выдавила из себя, бросая взгляд то на косматое лицо, то на сжатый в ладони нож. – Не убивайте меня… – пропищала, потому что голос сел от подступающих слез. – Я никому не скажу, что вас тут видела.

Мужчина фыркнул и бросил нож на стол, а я вся сжалась и закрыла глаза.

– Ты дура? Нужна ты мне!

С опаской приоткрыв глаза, я уставилась на громилу.

– Точно не нужна? – спросила.

– Точно, – отозвался он. – Голодная? Или может, пить хочешь?

– Пить, – сказала и отошла от двери. – За мной гнались собаки.

Незнакомец прошел, налил воды в железную кружку, а затем вернулся и протянул ее мне.

Ее я выпила с жадностью, а потом попросила еще немного, так как жажда не прошла.

Мужчина, не стыдясь, рассматривал меня, но в этом не было ничего вызывающего – скорее неподдельное любопытство и ничего больше.

– Покажете мне дорогу? – спросила, возвращая дрожащими руками кружку. – Мне нужно вернуться домой.

Незнакомец хмыкнул и кивнул на кресло.

– Сядь и лучше расскажи, что с тобой случилось.

Я уставилась на него.

– Н-ничего, я просто…

– Не лги. На твоих запястьях следы от веревки, скорее всего ты была связана. Так что говори правду.

Машинально спрятав руки за спину, я отвела взгляд.

– Просто… покажите мне дорогу, – попросила упрямо. – Я сама разберусь.

Незнакомец захохотал, и мне так обидно стало, хоть плачь!

– Разберешься, как же! – проговорил он издевательским тоном. – Не хочешь – не говори, но сегодня я тебя уже никуда не отпущу. Переночуешь у меня, а завтра на машине тебя мой знакомый довезет до города. Если не устраивает такая перспектива, то где дверь ты знаешь, – он сложил руки на груди. – Но сразу предупреждаю, что ночь ты в лесу не протянешь. Ну, так что скажешь?

Пришлось обреченно кивнуть, не смотря на то, что общество мне этого косматого чудища совсем не нравилось.

– Ну, вот и славно, – великан кивнул. – Меня зовут Иван.

– Вера, – пробормотала. – Приятно познакомиться…

Весь остаток дня я провела в домике, боясь высунуться на улицу. Иван меня больше не трогал и не о чем не спрашивал, лишь покормил гречневой кашей, а потом занялся своими обыденными делами.

А под вечер мой новый знакомый дал указания сидеть на месте и ждать его, пока он сам не вернется из леса, но я так и не дождалась его – банально уснула от дикой усталости, думая о том, как же вышло, что Михаил так жестоко со мной обошелся.

Иван сдержал свое слово и уже утром меня в город забрал его знакомый Евгений Петрович, мужчина лет шестидесяти с густой бородой и добрыми глазами.

Пожелав нам счастливой дороги, лесной отшельник, как я прозвала про себя нового знакомого, развернулся и пошел обратно к своему домику, слегка сгорбившись.

– А Иван что, местный лесник? – спросила я у Евгения Петровича, когда мы с грунтовой дороги выехали на трассу, поднимая с земли столб пыли.

Мужчина задумчиво пожевал губу.

– Нет, не лесник, – ответил. – У него в жизни что-то страшное произошло, не знаю что именно, но с тех пор он в той избушке и живет. Крест на себе поставил, а ведь молодой еще.

Я нахмурилась, не понимая, что же могло такого произойти, что тот предпочел жизнь изгоя.

– Молодой? – переспросила, как-то не веря старику. – Это сколько же ему?

– Тридцать четыре, кажется, – ответил Евгений Петрович. – Обросший просто, одет непонятно во что. Жалко мне его, вся жизнь впереди, а он здесь…

Дальше ехали молча.

В городе мы были часа через полтора, может быть два и когда мужчина спросил, куда меня подвезти, то я уверенно назвала адрес своего брата, ведь ключей от собственной квартиры у меня не было. Да у меня ничего при себе не было и даже одежда, уже пропахшая потом, липла к коже.

– Даже не знаю, как мне вас благодарить, – сказала, выбираясь из уазика.

– Пустяки, деточка, – Евгений Петрович подмигнул. – Береги себя!

С минуту я смотрела вслед удаляющемуся старенькому автомобилю, а потом развернулась и быстрым шагом пошла к двери подъезда, с опаской оглядываясь по сторонам.