— Говорят, они там разлом закрыли. Смогли босса добить. Это правда? Тебе же тоже Анимы должно было отсыпать. Дофига уровней получил.

— Да, — кивнул я. — Халява.

— Ясно, — Зак замолчал на некоторое время. — Ты с ними сражался. С боссом.

— Зак, где я, а где босс разлома?

— Ты интерфейс не открывал даже. Откуда тогда мог про уровни знать? В общем, приходи в себя, тебя наверняка будут допрашивать, так что не попадись на какой-нибудь мелочи.

— Спасибо, — сглотнул я.

Стало немного стыдно, что соврал Заку. С другой стороны, а что я ему скажу? Что каким-то чудесным образом оказался единственным призывателем в разломе, способным пробить доспехи босса? Это вызовет еще больше вопросов, на которые я не готов отвечать.

И к тому же, у меня у самого масса вопросов. В первую очередь, как клан профессиональных разломщиков вообще смог такое допустить? В жизни не поверю, что у них не было кислотника, специализирующегося на разрушении брони. Или рассеивателя, чтобы снять чары. Или… Ай, не важно.

Где-то они качественно облажались. Смертельно так. Но одно стало понятно. Если Прах мертв, а Пепел убивает своих же, то в гильдии явно не все в порядке. К тому же тот рыцарь был новеньким в клане, значит у них были еще потери до этого.

В общем, какая-то муть тут случилась, а я как обычно случайно вляпался имп пойми во что. Надо побыстрее вернуться в город, забрать свои деньги и забыть об этом клане раз и навсегда. Пусть сами разбираются, а у меня и своих проблем хватает.

Я открыл интерфейс, сразу же увидел личное сообщение от Саламандра. По сути инструкция, что и как говорить. Судя по всему, я просто отрубился где-то посреди боя и ничего больше не знаю. Меня все устраивало, чем меньше вопросов к моей персоне, тем меньше имен придется вписывать в Храм. Шучу.

— Зак, рейд расформировали.

— Угу.

— Сколько потерь? Так не вижу.

— Хреново все, Эзо, — вздохнул напарник. — Из клановых вроде как восемь человек. Из вольников шесть. Примерно столько же сейчас на лечении, но там по разному.

— Паршиво.

— Не то слово.

Каин и Полдень в своем роде уникальные специалисты. Теневиков и некромантов мало, а собрать на них нормальные колоды и того сложнее. Физовик на артефактах уже проще, но толковые тоже на дороге не валяются.

Этот хоть и оказался подсадным, пытался грохнуть Пепла, но свое дело знал. Я видел его в бою с боссом, одними бафами и отпечатками там не обошлось, мужик реально умел сражаться. Кто еще пятеро — остается лишь догадываться.

Четырнадцать призывателей, скорей всего все из ударного кулака, что брали босса. А значит элита. Я бывал в городах, которые защищало меньшее количество. Для большинства кланов такой рейд стал бы последним перед расформированием. Что там у Пепельных, я не знаю, но вряд ли у них одна группа.

Но в любом случае, в силе они сегодня потеряли значительно. И вряд ли смогут оправиться в ближайшее время. По крайней мере разломы подобного масштаба им точно не светят, а про репутацию среди гильдии и вольников и вовсе молчу.

— Есть и хорошие новости, — произнес Зак. — Ну, насколько это вообще уместно.

— Компенсация?

— Как понял?

— Они обещали поделиться Анимой от закрытия. Да и вообще все наперекосяк пошло, надо будет сгладить углы.

— Вольники бучу подняли, мол, клановые все подстроили, чтобы Анимой не делиться. Разлом-то в итоге закрыли.

— Четырнадцать мертвых призывателей, — не скрывая удивления ответил я.

— Да там слабосилки вонять начали, в основном из верхнего лагеря. Но их быстро заткнули. Тупорылые бараны.

Гнев Зака был понятен. Смерть любого из призывателей, особенно в разломе, воспринимается нами как нечто личное. В любом случае, это всегда удар по человечеству, как таковому. И даже тот факт, что умерли клановые, ничего не менял, потому что Прах и Пепел были разломщиками, а это всегда вызывало уважение.

— Много хоть накинули? — поинтересовался я, скорее просто чтобы сменить тему.

— Мне утроили. Потому что мы последними уходили и многих вытащили. Там на втором уровне несколько человек лежало, думал трупы. Только инвентарь не выпал. Честно, думал оставить, но что-то все же щелкнуло и потащили. Не зря, живые оказались. Остальным удвоили гонорар, вроде как. Но насчет тебя не знаю, ты же в разломе был на момент смерти босса. Вас там четверо оставалось. Саламандр тебя вытащил и еще двоих своих, тоже в бессознанке. Много уровней взял?

— Даже смотреть лень, — ответил я.

Потому что не хотел врать. Я нагреб Анимы с закрытия разлома, это понятно. Но как объяснить еще и опыт с босса и с Полдня? А потом как объяснить, что у меня потенциалы скакнут вдвое быстрее, чем должны были быть? В общем, нужно думать, нужно считать, нужно как-то выкручиваться, чтобы не было лишних вопросов.

— Косарь рублей, получается? Это большие деньги.

— Девятьсот за несколько дней работы. Да, для Москвы целое состояние. Но для призывателя всего пара толковых карт.

— В любом случае, голод тебе уже не грозит.

— Кстати об этом, пойду посмотрю, че там с жратвой.

Я все же тоже встал, просто чтобы немного пройтись, размять ноги. Лагерь выглядел уныло, если честно, но это из-за общего настроения. Поддержка из числа людей-силовиков оцепила периметр грузовиками, натянув между ними сети. Практического смысла в этом было мало, но так создавалась хоть какая-то иллюзия стен и безопасности. Болезнь горизонта никто не отменял, даже мне как-то спокойней было в окружении этих машин, хоть это и глупо.

На крышах кабин хищно скалились острыми углами пулеметы и минометы. Люди в камуфляже патрулировали периметр, о чем-то переговаривались по громоздким рациям, следили за округой.

Внутри оцепления стояло несколько палаток, одна из них с красным крестом, другая, судя по постовым — штабная. Горело несколько костров, я заметил и полевую кухню в противоположном конце, много спальных мешков для разломщиков.

Все-таки никто не планировал ночевать под открытым небом, но клановые и такой вариант учли.

Из штабной палатки показался Саламандр, наши взгляды пересеклись. Кивок и рейдлид скрывается обратно. Я последовал внутрь, дозорные молча пропустили.

Внутри было довольно просторно, в центре стоял пластиковый столик, несколько складных стульев, даже целая раскладушка имелась. Несколько человек уже выходили, так что вскоре мы остались вдвоем.

— Как самочувствие? — спросил Саламандр, хмуро глядя на меня.

— В порядке. Спасибо, что не бросил там.

— Своих не бросаем, — произнес он заученную фразу, но голос его все же дрогнул.

Восьмерых бросили. И это не считая вольников, но учитывая двоих, кого пришлось убить нам с ним лично. По взгляду понял, что Саламандр подумал о том же.

— Днем выдвигаемся. Целители должны к тому времени поставить всех на ноги. Мы лишились Полдня, так что нам нужен авангард в разведке. Осилишь?

— Справлюсь, — кивнул я. — Но нужны вводные.

— Получишь. Сопровождение тоже. Зака можешь с собой взять. По деньгам не обидим.

— Небо кроем?

— На виверне летал… Он погиб, сражаясь с боссом разлома.

— Принял. У Зака есть ястреб, как-нибудь справимся.

— Хорошо, — кивнул Саламандр, облокотившись на хлипкий столик. Минуту он простоял так, словно собираясь с духом, но затем просто кивнул. — Зайди к целителям, пусть осмотрят. На всякий случай. Маной их снабдили под завязку, так что можно не экономить. Точно, расходка нужна какая? Есть шприцы на ману, на восприятие, есть одноразовые печати с существами-разведчиками и стражами. Но их прямо очень мало.

Жадность вступила в яростную схватку с гордостью. В целом мне ничего не было нужно, но казеные расходники на дороге не валяются.

— Манареген можно на всякий. И обычный реген, если вдруг попадем в неприятности. Если что, можешь вычесть из жалованья.

— Ай, — устало махнул рукой Саламандр и достал из инвентаря два медных шприца.

Один с густой бордовой смесью, другой с голубоватой, почти прозрачной жидкостью. Оценив концентрацию, понял, что это были средние шприцы, они в разы дороже малых.