Вдоволь полюбовавшись мои ошарашенным лицом, Паша скрывается за дверью. Когда она вновь открывается комната уже погружена во тьму и из нее доносится голос:

– Если захочешь – присоединяйся.

Меня разрывают сомнения. Я и правда не могу заснуть, не приняв душ, но один же раз я переживу подобное, правда. А если я не могу не посетить душ, то можно дождаться, когда Паша выйдет, а потом зайти внутрь, закрыться на замок, раздеться и спокойно покупаться. Он пусть на батарее подождет. Да и мозг говорит о том, что пойти к нему идиотская затея, но слушаю я все-таки не его. Я делаю глубокий вдох, а потом резкий выдох и стараюсь не думать о том, что творю. Хотя бы раз в жизни я могу пойти за желаниями, а не за требованиями головы, которые кричат о том, что хорошие девочки так себя не ведут. Я снимаю не только маску прилично девочки, но и всю одежду, а потом захожу к Паше.

Огромное помещение все в пару, и я вижу, что на правой стене расположены сразу две душевые лейки. Под одной из них спиной ко мне стоит Паша, весь покрытый мыльной пеной. Заметив, что я замерла в дверях, он подходит ко мне, берет меня за руку и ведёт под соседний водопад, а сам возвращается под свой. Струи тёплой воды смывают с него пену, но никак не мою застенчивость.

В сторону Паши я стараюсь не смотреть, только вперед, на краны. Но постепенно глаза привыкают к темноте, тем более окно во всю стену из витражных цветных стёкол, освещает комнату и наши силуэты огоньками уличных фонарей. И наконец я решаюсь. Сначала бросаю в его застенчивый взгляд, а потом внимательный, изучающий то, что больше не скрыто под пеной. У меня невольно вырывается:

– Ух ты!

Но Паша тактично делает вид, что его не слышит, а продолжает с закрытыми глазами стоять под душем, позволяя мне собой любоваться. А посмотреть мне есть на что, потому я жадно изучаю его тело и тут он открывает глаза. Мой взгляд от него не скрыть.

Он растягивает губы в улыбке и сообщает:

– Ты очень смелая. И очень красивая.

Я забываю, как дышать и не знаю, что ответить, потому, нервно сглотнув, прошу:

– Поделись гелем для душа.

Он берет небольшой бутылек и уже протягивает его мне, но потом, вдруг передумав, наклоняет его и выдавливает гель для душа себе не ладонь.

– Ты не против, если я сам тебя намылю?

Я снова нервно сглатываю и снова киваю. А Паша растирает гель ладонях, превращая его в пену и нежно наносит мне на плечи, осторожно спускаясь все ниже. Когда он заканчивает покрывать пеной мою спину, то просит повернуться к нему лицом.

Поворачиваюсь я уже на ватных ногах. Он ласково проводит по моим ключицам, оставляя на них пенный след и массирует мне плечи. Я с замиранием жду, когда он опуститься ниже и молю, чтобы он не заметил, что одно плечо выше другого и мне не пришлось рассказать, почему так произошло, но в соседней комнате начинает разрываться телефон. Его. Наши соседи наконец устали наслаждаться друг другом.

Он внимательно смотрит на меня и дает право выбора:

– Идем или остаемся?

Я с трудом выдавливаю:

– Второе.

Он передает мне бутылочку с гелем и предупреждает:

– Тогда твоя очередь.

Повторяю те же движения, что пару минут назад делал он. Переворачиваю бутылек, выдавливаю гель на руку, растираю в ладошках, чтобы превратить его в пену и замираю. Не решаюсь поднести свои руки к его спине. Замирает и он. А потом замирает и время. Остаюсь только я и пена на руках, которая уже начинает уменьшаться в размерах.

Я шаг навстречу Пашу и аккуратно размазываю пену по его спине. Массирую его плечи и думаю о том, что мне делать дальше и стоит ли. Я не рискую спускаться ниже и не прошу повернуться ко мне лицом, потому что волнуюсь из-за того, что и в каком состоянии могу увидеть.

Паша замечает мое замешательство и шутит:

– Мне кажется, я уже достаточно пенный. Пойдем-ка меня смывать. Тем более горячая вода в любой момент может закончиться.

Он становится под струи пока еще теплой воды и манит меня за собой. Я подхожу к соседнему душу, но он зовет:

– Ника, иди ко мне. Будем экономить воду.

Я закрываю оба своих крана и становлюсь с ним под один душ, набирая теплую воду в ладошки и поливая себя ею. Он подходит ко мне ближе, сокращая и без того минимальную дистанцию между нами, и заключается меня в объятия. Я с замиранием жду продолжения, и тут на нас обрушивается ледяной водопад.

Паша молниеносно выключает воду, но нас все равно успевает обдать щедрой порцией холодной воды. Поднимая, что полотенце всего одно, Паша предлагает мне поскорее завернуться в него и согреться, тем более оно лежит на батарее. Я бегу в первую комнату и кутаюсь в огромное полотенце, щурясь от яркого света. Немного согревшись, я вытираю тело и волосы, а после одеваюсь. Затем говорю Паше, что уже одета. Он вытягивает руку из-за двери и просить подать полотенце и ему. Спустя минуту он возвращает мне полотенце и просит передать одежду. Из душевой он выходит полностью одетый и тоже прикрывает глаза от яркого света.

– Согрелась? – уточняет он.

– Не особо. – честно признаюсь я и он замечает, что моя футболка намокла из-за влажных волос.

– Тогда пошли скорее греться.

Мы возвращаемся в комнату, где Вика и Макс уже устраиваются на ночлег. Пропустив мимо ушей шуточки о совместном принятии душа, я иду с санузел и снова меняю свою мокрую футболку на Пашину сухую. Прямо дежавю какое-то. И снова Паша стучится в дверь, но на этот раз для того, чтобы протянуть мне фен, который он умудрился для меня раздобыть в ночи.

Я сушу волосы, но мыслями я все еще там, в душе. Смотрю на его обнаженное тело и думаю о том, что увидеть человека голым не так и страшно, как мне всегда казалось. А еще о том, как Паша медленно, очень тонко и аккуратно снимает с меня мои оковы и мои маски. А когда я снова появляюсь в комнате, вижу, что вымотанные своей страстью соседи уже спят.

Заметив мое возвращение, Паша приглашает меня к себе в кровать. Я ложусь рядом, и он укутывает меня в свое тёплое одеяло. Я лежу рядом с ним без сна из-за того, что впервые сплю в чужой постели. Мое сердце бьется как сумасшедшее, потому что рядом он, а его рука обнимает меня за талию. Мне кажется, что все происходящее со мной в последние несколько часов, нереально и происходит не со мной, а с какой-то другой, более решительной девочкой.

Я долго ворочаюсь и никак не могу уснуть, но Пашка сонно целует меня в шею и шепчет:

– Спи спокойно, Ника, рядом со мной тебе нечего бояться.

Среда

Я хожу по комнате как загнанный в клетку зверь. Туда-сюда, туда-сюда и так по кругу, точнее по периметру нашей комнаты. Вику это уж бесит, потому она требует:

– А ну-ка сядь! У меня от тебя уже в глазах мельтешит!

Я сажусь, но легче мне не становится. Волнение вон оно. Здесь. Сидит рядышком. А все потому, что не перезванивает, хотя давно обещал и я переживаю, что чём-то его обидела или где-то неправильно себя повела. Просто то, что произошло между нами в душе, было со мной впервые, и я не знаю, чего он от меня ожидал. Я вообще не знаю, чего парни ждут от девушек, когда приглашают из в душ, хотя догадаюсь. Но, с другой стороны, Паша был максимально тактичен, не приставал и на все я соглашалась сама. Но все равно не знаю, что и подумать и каким будет формат нашего общения после всего случившегося.

Я совсем не умею строить отношения и может быть уже все испортила, раз он не звонит уже несколько дней, хотя пообещал. А сама я звонить не рискую, чтобы не показаться навязчивой, хотя мне очень хочется услышать его голос и увидеть его самого. Ну почему он никак мне не позвонит?!

Рядом со мной соседка куда громче высказывает своё недовольство, ведь Максим пропал с радаров и не отвечает ни на ее звонки, ни на ее сообщение, и в этом, оказывается, виновата только я. Кто же еще?

– Ага, конечно. – думаю я. – Твой Максюша пропал именно потому, что я больше не ходила в гости к Паше и не брала тебя с собой, а вовсе не потому, что вообще без усилий получил то, что девушкам надлежит беречь.